Воскресение. Повести. Рассказы

Прервав на этом работу, 18 июня 1890 г. Толстой записал в дневнике: «Надо Коневскую начать с сессии суда ...Надо тут же выказать всю бессмыслицу суда... Надо начать с заседания. И тут же юридическая ложь и потребность его правдивости» (т. 33, с. 335).

15 декабря 1890 г. Толстой начал повесть заново,— не по хронологии, а со встречи Нехлюдова с Катюшей в суде, то есть так, как эту историю узнал и передал ему А. Ф. Кони. Название «Воскресение», которое Толстой дал повести, а также характеристика Нехлюдова, как человека глубоко неудовлетворенного и крайне опустошенного, свидетельствовали о том, что замысел Толстого стал углубляться и приобретать большую нравственную и обличительную силу.

Однако, написав всего несколько страниц, Толстой, занятый главным образом публицистикой (статьями о голоде, о вегетарианстве, книгой «Царство божие внутри вас»), отложил «Воскресение» на несколько лет.

11 апреля 1895 г. он посетил Московский окружной суд и сделал в записной книжке пространную запись о порядке судебной процедуры: «Вход подсудимых. Вход присяжных. Вход суда. Перекличка. Речь попа. Присяга. Речь председателя» и т. д. (т. 53, с. 245). В мае 1895 г. Толстой записал в дневнике: «...уяснил себе Нехлюдова... Он должен был желать жениться и опроститься». В июне замысел еще более проясняется: «...уяснилось важное для Коневской: именно двойственность настроения — два человека: один робкий, совершенствующийся, одинокий, робкий реформатор, и другой поклонник предания, живущий по инерции и поэтизирующий ее». В повести,— писал Толстой,— «будут два предела истинной любви с серединой ложной». «Только та и любовь, которая не получает награды: Нехлюдов бьется о том, чтобы она поняла свое положение и его. И — награда» (т. 53, с. 34, 35, 252). В июле Толстой, со слов Н. В. Давыдова, близкого знакомого семьи, прокурора Тульского окружного суда, делает подробную запись судебного заседания по уголовному отделению. Таким образом, работа идет по двум направлениям: все более углубленного и напряженного обдумывания «нравственного идеала» произведения и — скрупулезного следования фактическим подробностям.

В результате к июлю 1895 г., то есть менее чем за три месяца, Толстым была создана первая (завершенная) редакция «Воскресения» — около четырех авторских листов. В ней Нехлюдов, убежденный в «преступности землевладения» и нравственно возрожденный по сравнению с тем временем, когда соблазнил Катюшу, после ее осуждения женится на ней и едет за нею в Сибирь; она много читает и учится; деятельность Нехлюдова, связанная с земельным вопросом, вызывает недовольство правительства; он бежит с женой за границу и поселяется в Лондоне, где усердно работает «в деле уяснения и распространения идеи единой подати».

Это был, в сущности, лишь конспект грандиозного замысла. В августе 1895 г. Толстой прочитал написанное в Ясной Поляне небольшому кругу людей; среди них были С. И. Танеев, А. П. Чехов, Н. И. Страхов и др. Танеев справедливо нашел «натянутым» конец повести; по мнению Страхова, «лицо Нехлюдова остается бледным и совершенно общим» (т. 33, с. 346). Сам Толстой лучше всех понимал несовершенство своего произведения. «Я очень недоволен им теперь и хочу или бросить или переделать»,— записывает он 7 сентября 1895 г. А в октябре заносит в дневник: «Брался за «Воскресение» и убедился, что это все скверно, что центр тяжести не там, где должен быть, что земельный вопрос развлекает, ослабляет то и сам выйдет слабо. Думаю, что брошу. И если буду писать, то начну все сначала». При этом Толстой продолжает все же переделывать повесть, хотя работает с напряжением н неудовлетворением. В течение второй половины 1895 — начала 1896 г. он создает вторую ее редакцию, с добавлением новых действующих лиц и психологических подробностей, однако с тем же концом, что и в первой редакции. 5 ноября он записывает: «Сейчас ходил гулять и ясно понял, отчего у меня не идет «Воскресенье». Ложно начато... Надо начать с нее» (т. 53, с. 51, 62, 69).

Но не только недовольством собой объясняется такая трудность работы Толстого. «Нынче вечером решил,— пишет он осенью 1895 г.— ...что не могу писать с увлечением для господ — их ничем не проберешь: у них и философия, и богословие, и эстетика, которыми они, как латами, защищены от всякой истины, требующей следования ей». В октябре того же года: «...противно писать для этой никуда, ни на что не годной паразитской интеллигенции, от которой никогда ничего, кроме суеты, не было и не будет» (т. 33, с. 348). Кроме того, Толстым владела мысль, что недопустимо тратить время на «писание художественного», в то время как надо успеть возможно больше внушить людям истины и нравственности. «Жить остается на ко-ротке, а сказать страшно хочется так много. Хочется сказать и про то, во что мы можем, должны, не можем не верить, н про жестокость обмана, которому подвергают сами себя люди — обман экономический, политический, религиозный, и про соблазн одурения себя — вина, и считающегося столь невинным табака, и про брак, и про воспитанье. И про ужасы самодержавия. Все назрело и хочется сказать» (т. 53, с. 67).

С февраля 1896 по июль 1898 г.— снова перерыв в работе над «Воскресением». В это время Толстой работал над «Отцом Сергием», «Хаджи-Муратом», трактатом «Что такое искусство?» и другими произведениями. Но подспудная мысль о «Воскресении» не покидала его. В январе 1897 г. он записал в дневнике: «Начал перепечатывать «Воскресенье» и, дойдя до его решения жениться, с отвращением бросил. Все неверно, выдумано, слабо. Трудно исправлять испорченное. Для того, чтобы поправить, нужно: ...попеременно описывать ее и его чувства и жизнь. И положительно и серьезно ее, и отрицательно и с усмешкой его. Едва ли кончу. Очень все испорчено» (т. 53, с. 129). Однако вскоре после этого Толстой выписывает в записную книжку вопросы, которые ему надлежит выяснить для «Воскресения»: «Вход в Сенат. Где дожидаются. Где приходят сенаторы. Их мундир? Обер-прокурор, секретарь где сидят?.. Обсуживают ли вслух в Сенате? Много ли всех сенаторов? Грязные истории сенаторов. Приемная Победоносцева. Канцелярия Синода. Выход партии из острога. Какие телеги везут? Сколько в партии выходит? 300, 800. В каком порядке идут?.. Какие рубахи у женщин?.. Последствия брака каторжной» (т. 53, с. 300).

Толчком к возобновлению работы летом 1898 г. послужило горячее желание Толстого помочь переселиться в Канаду сектантам-духоборам, преследуемым русским правительством за отказ нести военную службу. Вопреки давнему обычаю не брать гонорара за свои произведения, он решил «продать на самых выгодных условиях» в России и за границей «Воскресение» и «Отца Сергия». В июле — августе 1898 г. Толстой коренным образом переработал «Воскресение» и создал его третью редакцию, по объему гораздо больше первых двух.

Здесь появилось подробное сатирическое описание богослужения, близкое к окончательному тексту. «Попеременное», как хотел Толстой, описание чувств и жизни Нехлюдова и Катюши не получилось. Подробно обрисован только он,— притом не «отрицательно» и не «с усмешкой», а с большой силой психологического проникновения. «Нельзя было думать и помнить о своем грехе и быть самодовольным. А ему надо было быть самодовольным, чтобы жить, и потому он не думал, забыл»,— записывает Толстой в дневнике (т. 53, с. 209). Писатель вкладывает в Нехлюдова стремление «совершенствоваться в любви. ... Любовь же не в исключительных привязанностях, а в добром, не злом отношении ко всякому живому существу» (т. 53, с. 172). Нехлюдов входит в интересы заключенных (правда, только уголовных), хлопочет о них. Образ Катюши психологически разработан очень мало; она отказывается выйти замуж за Нехлюдова и выходит в Сибири за «политического». У Нехлюдова же, расставшегося с Катюшей, стала потухать вспышка нравственного подъема, и он сделался опять самодовольным, изнеженным человеком, каким был в молодости. Вопрос о том, что победит впоследствии в Нехлюдове—новый «нравственный толчок» или «паутина» жизни,— Толстой оставлял открытым.