Доктор, каких не любят

H. А. ЛЕЙКИНЪ

ДОКТОРЪ, КАКИХЪ НЕ ЛЮБЯТЪ

— Докторъ пріѣхалъ! доложилъ лакей.

Лежавшій послѣ сытнаго завтрака въ креслѣ-качалкѣ и просматривавшій газеты хозяинъ дома Петръ Павловичъ Губастовъ, гдѣ-то состоявшій по особымъ порученіямъ, чѣмъ-то у кого-то управлявшій и въ то же время засѣдающій директоромъ въ какомъ-то акціонерномъ правленіи, поднялся на ноги и сказалъ лакею:

— Поди и доложи барынѣ насчетъ доктора.

— Да барыня съ ними уже въ гостиной.

Губастовъ вышелъ въ гостиную. Тамъ уже сидѣлъ докторъ, нѣсколько мужиковатый бородачъ въ сертукѣ, въ черной перчаткѣ на лѣвой рукѣ и въ золотыхъ очкахъ. Онъ поднялся съ мѣста, протянулъ хозяину руку и спросилъ:

— Ну, что? Какъ вы?

— Да все еще побаливаетъ, отвѣчалъ хозяинъ, держась правой рукой за правый бокъ. — Я даже самъ чувствую, какъ она вылѣзаетъ изъ-подъ ребра.

— При гипереміи печени это всегда бываетъ. Но только я вамъ не совѣтую ее щупать. Чѣмъ больше вы ее щупаете, тѣмъ больше она будетъ вамъ казаться. Надо ждать весны. Наступитъ весна — въ Карлсбадъ, а теперь ѣшьте поменьше. Главное, поменьше наваливайтесь на мучную пищу. Вина совсѣмъ пить не слѣдуетъ.

— Я только рюмку водки и стаканчикъ бордо…

— Вотъ водку-то именно и нужно совсѣмъ изъять изъ употребленія. Противъ краснаго вина я потому не говорю ни слова, что ужь у васъ организмъ привыкъ. Пейте лучше два стакана бордо и бросьте совсѣмъ водку. А главное, продолжайте держаться той діэты, которую я вамъ прописалъ.

— Онъ, докторъ, васъ совсѣмъ не слушается. Онъ все ѣстъ, и ѣстъ съ страшнымъ аппетитомъ, жаловалась на мужа мадамъ Губастова.

— Если вы, уважаемый Петръ Павловичъ, не будете слушаться моихъ совѣтовъ, то я брошу васъ лѣчить, сказалъ докторъ.

— Онъ и кислое, и соленое… и даже съ особеннымъ какимъ-то желаніемъ набрасывается на всѣ пиканы.

— Да вѣдь хочется, какъ-то по-дѣтски сказалъ Губастовъ.

Докторъ смотрѣлъ на него въ упоръ.

— Знаю, кивнулъ онъ головой. — Скажу болѣе. Къ кислому и соленому у васъ особое органическое стремленіе, но если вы не будете слушаться — я брошу васъ лѣчить. Такъ вы и знайте.

— Да вѣдь вы и такъ, докторъ, не лѣчите. Если бы вы прописали какое-нибудь лѣкарство, то я сталъ бы принимать его аккуратно.

— Зачѣмъ же я вамъ буду прописывать лѣкарство, если это совершенно безполезно. Да и нѣтъ отъ вашей болѣзни медикаментовъ. Ваша болѣзнь произошла отъ того, что у васъ приходъ организма не сходится съ расходомъ. Вотъ я и ограничиваю вашъ приходъ, предписывая вамъ діэту. Въ этомъ и заключается мое лѣченіе. Я васъ лѣчу діэтой. Лѣтомъ мы будемъ пить воды — это единственное лѣкарство, которое я признаю въ данномъ случаѣ, - а теперь воды пить нельзя. Старайтесь спать меньше, дѣлайте больше движенія, послѣобѣденный отдыхъ тоже бросьте. Ну, а вы, сударыня? Кажется, я вижу васъ въ полномъ здравьѣ? обратился онъ къ мадамъ Губастовой.

— Ахъ, нѣтъ, докторъ… Во-первыхъ, нервы…

— Меньше капризничайте. Удерживайте себя, не давайте себѣ поблажки и нервы поправятся.

Мадамъ Губастова нѣсколько опѣшила.

— А я думала, что вы меня полѣчите, пробормотала она.

— Да вѣдь это лѣченіе и есть, что я вамъ предписываю.

— Кромѣ того, у меня иногда по ночамъ безсонница. Я бы васъ попросила дать мнѣ что-нибудь отъ этого, прописать.

— Медикамента никакого не могу прописать, ибо это было бы шарлатанство съ моей стороны. Въ данномъ случаѣ, я врагъ всякихъ наркотовъ. Все что я могу вамъ посовѣтовать отъ вашей, какъ мнѣ кажется, воображаемой безсонницы — это вставать поутру пораньше, а если и это вамъ не поможетъ, то обтирайтесь на ночь сырымъ полотенцемъ. Ну, что дѣти?

— Сейчасъ гувернантка ихъ приведетъ. Но я не знаю, докторъ… Вы какъ-то не вѣрите въ болѣзни, сказала обидчивымъ тономъ мадамъ Губастова.

— Очень вѣрю-съ, уважаемая Ольга Семеновна, но только тогда, когда болѣзни на самомъ дѣлѣ существуютъ, отвѣчалъ докторъ.

Вошли дѣти въ сопровожденіи гувернантки.

— Ну, что же? продолжалъ докторъ, смотря на нихъ. — Видъ бодрый, цвѣтъ лица хорошій. Здоровы?

— Какъ возможно… Что вы, докторъ… Изъ-за дѣтей-то мы къ вамъ и посылали, сказала мадамъ Губастова. — У Волѣдемара вотъ уже второй день железа на шейкѣ распухши.

— Дайте-ка посмотрѣть… Да, немножко есть… Помажьте іодомъ. Іодъ у васъ есть отъ прошлаго раза выписанъ.

— Я думаю, докторъ, не свинка ли это у него?

— Какой вздоръ. Просто слегка надуло ему. Хотите, впрочемъ, такъ не мажьте іодомъ, а положите согрѣвательный компрессъ.

— Онъ жалуется, что у него и горлышко болитъ.

— А вотъ мы сейчасъ посмотримъ. Открой-ка ротикъ и скажи: а. Пустяки. Ничего у него нѣтъ въ горлѣ. Это просто легкое отраженіе — вотъ ему и кажется, что у него болитъ горло. Ему кажется, а вы поддерживаете его.

— Болитъ, докторъ, проговорилъ ребенокъ.

— А ты терпи.

— Неужели, докторъ, вы ему ничего не пропишете? не унималась мадамъ Губастова.

— Безполезно. И даже не только что безполезно, но даже вредно. Зачѣмъ пріучать организмъ къ лѣкарствамъ, если этого не требуется.

— Вы хоть бы что-нибудь…

— А вамъ непремѣнно хочется аптеку награждать? Ничего не надо.

— Вотъ у насъ тоже наша гувернантка все жалуется на головокруженіе.

Выступила гувернантка.

— Аппетитъ есть? Все въ порядкѣ? задалъ вопросъ докторъ.

— Да… Я совсѣмъ здорова, но только вотъ головокруженіе, сказала гувернантка, не первой уже молодости дѣвушка. — Потомъ вотъ я васъ хотѣла спросить насчетъ лица. Все прыщики садятся.

— Тоже приходъ не сходится съ расходомъ. Пейте больше холодной воды, побольше моціона. Сегодня можете взять небольшой пріемъ глауберовой соли.

Гувернантка и дѣти удалились.

— Пропишите, докторъ, ей что-нибудь, просила хозяйка. Что же я ей пропишу, если она нездорова избыткомъ здоровъя?

— Нѣтъ, я къ тому, что вотъ лицо-то у ней не чисто.

— Будетъ пить побольше холодной воды, и лицо очистится. Замужъ надо. Ищите ей жениха. Ну-съ… затѣмъ прощайте.

Докторъ поднялся съ мѣста, распрощался и сталъ уходить.

Мадамъ Губастова была недовольна.

— Удивительно, какой невнимательный докторъ. Надо пригласить другого, сказала она.

1889