Через двадцать лет (СИ)

Советам актёр внял, решив, что оба правильны и разумны. Во всех дальнейших фильмах, сериалах и других проектах он фигурировал исключительно как Эйб Дженнингс, быстро запомнившись и полюбившись американцам. Правда, ещё в начале карьеры, намереваясь разнообразить фильмографию, молодой человек совершил ошибку: из среднестатистического парня, смутно представляя, как, что и зачем, перевоплотился на экране в игривого трансвестита-неудачника. Результат себя не оправдал, скорее наоборот: фильм не собрал никакой кассы, а рецензии были разгромны, в том числе и для Абрахама, услышавшего, что и жанр не его, и образ неправильный, и опыта ещё маловато.

- Насчёт опыта они правы, - заметил клиенту Рэндалл, - тут не минное поле, одной интуиции не хватает, как видите.

- Что же мне делать? – поинтересовался обжегшийся на эксперименте актёр. Кинг почесал в затылке, обозрел задумчиво стопку газет с отзывами и выдал единственно возможное:

- Идти на курсы подготовки. Тем более, сейчас вы можете себе позволить не первые попавшиеся, а что-то проверенное.

Абрахам уже и сам чувствовал, что в стихийно осваиваемой профессии нужна более обстоятельная база знаний. Талант талантом, но везение не может вечно сопровождать самонадеянное существо, пробирающееся вперёд наугад. Родители, которые с отсутствием карьеры музыканта смирились легко, новые планы поддержали и дали добро на переезд сына в Эйвери-маунтин. Так получилось, что именно там Абрахам начал изучать актёрское мастерство, временно уйдя с экрана. Город, бестолковый и непонятный два десятилетия назад, ещё не успел разрастись до своих привычных размеров и приобрести неповторимый лоск, тянувший приезжих огромным магнитом. Он был больше промышленным, чем культурным, хотя зачатки нынешнего состояния уже тогда оформлялись. А ещё в нём были недорогие курсы по интересующему ремеслу…

Молодой человек начал активно заниматься, как прежде посвящал себя пению и игре на гитаре. Оказалось, в актёрстве мелочей и деталей больше, чем представлялось, Это напоминало точные науки – при всём просторе и нечётких границах тут действовали правила и законы, которые следовало знать. И знание их наделяло теми же манящими и настораживающими эмоциями, что Эйб испытал однажды после дебютной роли.

Возвышение и удовольствие.

Курсы в институте преобразили недавнего новичка и на многое открыли глаза. Благодаря музыкальной подготовке Абрахам сразу стал популярен и востребован в среде студентов, у большинства из которых пение шло только бонусом. Разнообразие спектаклей и объяснение скрытых механизмов игры на сцене и перед камерой, психология и мотивация любых персонажей, в том числе отрицательных и крайне противоречивых… Именно тогда Абрахам окончательно вошёл во вкус и возблагодарил мысленно кинобосса, выбравшего его из толпы несколькими годами ранее.

А ещё именно тогда судьба свела с Соней и Алексом…

* * *

- О боже, это знаменитый Эйб Дженнингс!

- Где?

- Вон впереди, присмотрись. Только аккуратно.

- В серой куртке? Что-то не похож…

- Да точно тебе говорю, глаза, подбородок… И его скулы невозможно не узнать!

Девичье перешёптывание застало возле одной из кафешек аэропорта, где собралась небольшая очередь за напитками. Ещё раньше, чем оплатил минеральную воду, Абрахам понял, что сейчас последует. Такие или подобные моменты возникали везде и всегда: во время редких прогулок по городу, в супермаркетах, а чаще всего – в аэропортах, по пути со съёмок домой и обратно. Вот и теперь, не успел мужчина сунуть сдачу в бумажник, а рядом уже притормозили две светловолосые девчонки с соками и чипсами, по виду – не старше его дочери. Обе сияли от счастья, кинувшись к Абрахаму с такой скоростью, что едва не опрокинули посетителей кафе.

- Извините, простите…

- Простите. Ой, здравствуйте! Скажите, это ведь вы, да? Это вы?

Дешёвая ручка в руках, горящие восторгом взгляды и быстренько начавшиеся копания в рюкзачках… Абрахам покосился на прижимавшие воротник солнцезащитные очки, которыми не успел заменить обычные, для зрения. «Это вы?» Пять из десяти фанатских появлений традиционно начинались с угнетавшего своей глупостью вопроса. Впрочем, при любых вопросах стоило ценить молодёжь, балдеющую от его фильмов. Особенно представительниц прекрасного пола.

- Я – это я, - улыбнулся мужчина, как всегда делал на дурацкое начало, - вы что-нибудь хотели?

Копания в рюкзачках набрали скорость, и стало ясно, что просто так не отпустят.

- Нашла? Чего ты возишься?

- Ага, вот они! – одна из девушек вытащила, наконец, книжку и айфон. - Вы – действительно мистер Дженнингс, правда? А я – Эшли.

- Я – Сара, мы сёстры.

- Нам очень нравятся ваши фильмы, всей семьёй смотрим: мама, папа, бабушка Роуз!

- Можно с вами сфотографироваться?

- Вы летите со съёмок?

- Ой, а «Скованные льдом» выйдут скоро? Друзья извелись от ожидания!

- Ваши промо-снимки – супер!

- Скажите, а сольник будет когда-нибудь?

Две скорострельные девицы трещали и трещали, по очереди щёлкая айфоном и улыбаясь. Абрахам, давно привыкший мыслить и отвечать в режиме пулемёта, тоже навесил на лицо улыбку, приобнимая красавиц и едва успевая что-то говорить. Да, ему очень приятно, что фильмы популярны, да, летит со съёмок. Дата релиза пока неизвестна, снимки хороши, а сольник в ближайшем будущем не планируется, зато для саундтрека «Скованных льдом» он записал пару песен на норвежском и…

- А правда, что вы сыграете в новой версии «Дракулы»?

- Что? – от неожиданности буквально воскликнул Эйб, выходя из состояния привычного рабочего транса. Девицы, протягивая два снимка разных лет, счастливо моргнули и повторили вопрос. - Нет, ничего такого не задумано. Я вообще не собираюсь играть в фильмах про вампиров, это всё – журналистские байки.

- Жалко, вы были бы классным Ван Хелсингом, при оружии и всяких колышках…, - вздохнули сёстры и, увидев на возвращённых снимках свои имена, только теперь спохватились, - ой, так это же не нам! Мы забыли сказать, да? Мы получали ваши автографы по почте год назад. А теперь фотки нужны для бабушки Роуз, она знает больше всего фильмов с вами, вот чуть ли не с детства их смотрит. А живёт, бедняжка, отдельно – зато подарку обрадуется…