Через двадцать лет (СИ)

- Я уже взрослый, между прочим!

- Именно поэтому я доверил тебя самой подходящей женщине, - усмехнулся Абрахам, приобнимая молодёжь, - спасибо, дети, спасибо за маленький праздник. Ответный привет мама получит… когда там СМС-ки долетают в Мексику?

- Когда мама отрывается от съёмок, не раньше, - шутливо проворчал Стэнли Дженнингс, тоже обнимая отца, - ладно, тебе правда пора.

- Удачи и вам, Абрахам, - кивнула Глория, - здесь всё будет в полном порядке, не волнуйтесь.

А он и не волновался слишком сильно, зная, что бостонская часть семьи благополучна и крепка, но всё равно не мог отказать себе в удовольствии лишний раз поприкалываться на тему взрослости Стэнли. Что бы там ни думал старший из детей Дженнингсов и как бы ни реагировал на это, родители устроены одинаково. Им неважно, что любимый наследник разменял третий десяток, работает программистом и давно женат – они-то помнят наследника в куда более незрелом возрасте и знают массу компрометирующих историй. Некоторыми из них так и тянет иной раз воспользоваться…

Пребывая в отличном настроении, Абрахам распрощался с детьми и направился вглубь аэропорта, на прохождение контроля. Вещи были сданы в багаж, а долгосрочные и не очень планы отодвинуты банальным любопытством. Одно короткое сообщение заставило отказаться от перелёта домой, в Лос-Анжелес, где поджидала озвучка фильма, и взять билет до Эйвери-маунтин. Одно сообщение, нарушавшее спокойную усталость после затяжных съёмок в Исландии, откуда актёр попал в Бостон.

«Новый проект. Главная роль. Подумай и перезвони. Алекс».

Достав по привычке солнцезащитные очки, приготовленные в целях безопасности, мужчина шёл вперёд, раздумывая, что крылось за четырьмя предложениями. Он слишком хорошо знал себя и своего друга, и уже сейчас подозревал, что от замысла Александра Гаррета не сможет отказаться…

* * *

С детства Абрахам Дженнингс предпочитал плыть по течению и не торопить события. То, чему суждено случиться, рано или поздно случится, не надо препятствовать. Разумеется, речь шла исключительно о хороших вещах – плохие отсеивались при возможности. И, разумеется, Абрахам не был уверен, что абсолютно всегда мечтал сниматься в кино. Жизнь сама предложила выбрать, когда пришло время, он просто сделал выбор и, оказалось, не прогадал.

В юности неплохо давалось пение, благодаря терпеливым занятиям и личному энтузиазму; молодой человек даже упросил родителей купить в подарок на совершеннолетие не машину, по примеру других школьников, а нормальную гитару. Послушную, новую и, в отличие от многократно падавшей дядиной, целую. Уже тогда близкие и приятели неустанно хвалили вокальные данные выпускника и всячески поощряли стремление к музыке. Правда, и благородно высокие скулы Абрахама тоже нахваливались, но пению отошло больше комплиментов. Заслуженных, надо заметить: юноша обладал приятным мягким тембром и точностью интонаций, что позволяло в любой беседе впечатлять и убеждать играючи. Много лет спустя, когда киношные роли дополнятся персонажами мультфильмов, говорящими его голосом, Абрахам поймёт, что судьба вела его. Однако прежде, едва окончив школу, он верил, что свяжет жизнь с музыкой, и другим планам не место.

Временная работа то здесь, то там сопровождала в мотании по окрестностям Бостона, откуда молодой человек был родом. Попытки собрать свою небольшую группу и записываться на кое-как скапливаемые деньги, возникавшие трудности и разногласия… Только хорошего голоса и таланта было мало, требовались определённые вложения, а ещё умение терпеть и настаивать. И дожидаться везения. В восьмидесятых жизнь напоминала вечный праздник, который требовалось заслужить упорным трудом. Не всегда этот праздник отвечал взаимностью самым способным, но уж если случалось, то радость не знала границ. Рано или поздно должно было повезти, и так оно и вышло.

Как-то судьба предоставила личный уникальный шанс – одарённого длинноволосого парня с гитарой через плечо заметили и предложили небольшую роль в кино. Ничего выдающегося эпизод не требовал, кроме того, что удавалось лучше всего: сидеть на высоком табурете посреди сцены и перебирать струны, пока метром ниже толпа статистов будет медленно покачиваться в танце. Пара пустяков. Буквально пара секунд экранного времени. И мизерный гонорар для такого же случайного статиста. Ни обещаний, ни долгих обязательств, ни контрактов с подозрительными подпунктами. Абрахам выполнил задачу и продолжил карабкаться на музыкальный Олимп, не принимая роль всерьёз. Он ещё не подозревал, что забавный момент окажется поворотным.

Прошёл год или два, загруженный творческими поисками. Группа, широко известная в узких кругах, особой популярности не обретала, зато, по мере того, как сужались круги, солист и лидер всё сильнее интересовал кинематографистов. К тому времени, как коллектив зачах совсем, Абрахам имел уже три эпизода на телевидении и два – в кино. А потом внезапно последовала первая большая роль, где надо было петь. А потом завертелось…

Стэн, любитель рок-н-ролла и девушек в пышных платьях, стал дебютом, перенёсшим на несколько десятилетий назад. Вертлявый пылкий меломан, злоупотребляющий бриолином и собственной популярностью. Тут-то и пригодилось умение держаться перед настоящими слушателями. Успех фильма был до того неожиданным и сильным, а второстепенный герой оказался настолько обсуждаем, что Абрахам вначале испугался, чувствуя себя каплей в микроскопе. Он ничего не знал об экранной славе и её нюансах и не ведал, каких эмоций больше – ощущение и манило, и настораживало. Тогда же молодой человек пообещал себе, что первенца, если будет мальчик, назовёт когда-нибудь в честь своего персонажа…

За первой ролью возникли вторая и третья. Обе небольшие и похожие друг на друга – молодых, не обременённых философией типов, любящих развлекаться. Бумажник начал наконец-то прибавлять в весе, а жизнь одарила интересным знакомством: Рэндалл Кинг на добровольных началах предложил себя в качестве агента мистеру Дженнингсу. Тихий и аккуратный, он походил на библиотекаря, но при этом думал как стратег, а реагировал как снайпер. Именно Рэндалл посоветовал быть осторожным в выборе дальнейших проектов, дабы не создать раньше времени амплуа, которое может быстро наскучить и самому клиенту, и миру вообще. А в том, что мир ещё заговорит о новой звезде, агент-доброволец ни минуты не сомневался. Как и в том, что громоздкое «Абрахам» лучше заменить в титрах на сокращённое «Эйб» – и звучит вполне по-американски, и просто избавит от проблем и неудобных шуток.

Насчёт шуток, кстати, Рэндалл как в воду глядел – лет через десять любимым приколом Голливуда станет вопрос, когда же Абрахам Дженнингс сыграет своего знаменитого тёзку – Абрахама Ван Хелсинга[46], охотника на вампиров. Эйб сначала терялся перед любопытничавшими журналистами, вскоре привык, а позднее начал радоваться, что это просто Ван Хелсинг, а не президент Линкольн. Если первого он не сыграл бы из чистого упрямства, то намёки на второго не потянул бы морально.