Дорожная Пыль в стране магов (СИ)

- Ты хочешь сказать, что восприятие может развиваться в силу неполноты?

- Да. Но я сейчас не об этом. Всё, что я сейчас сказал, можно воспроизвести, если поместить человека в замкнутое пространство, в какой-нибудь контейнер, и лишить его возможности что-либо воспринимать. Он всё равно будет ощущать время, конечно, не то, которое будет вокруг его контейнера. Но вне контейнера источником изменений, фиксируемых восприятием, является мир, так что мы можем говорить о том, что мир тоже имеет время, но лишь постольку, поскольку существует восприятие этих изменений. Я уже говорил тебе о том, что не представляю себе мир, не удовлетворяющий аксиомам арифметики. Теперь ты и сам должен понять: любой  мир при наличии воспринимающего сознания удовлетворяет аксиомам арифметики.

- Не спеши, я не успеваю за тобой.  Если время не реальность,  а только свойство восприятия, то  почему же часы работают одинаково для всех, а временнЫе формулы для описания процессов так эффективны? Что же тогда реальность?

- Ладно, давай возьмём какой-нибудь пример. Так, полагаю, будет лучше, - Кэкэ задумался на несколько секунд. - Итак, известно, что у твердых тел есть высота и ширина для той проекции на сетчатку, которую мы наблюдаем.  Назовём соотношение ширины к высоте словом «бремя». Есть тела, есть параметры тел, которые можно измерить, и есть бремя. Бремя – это не физический объект и даже не его параметр, а специальная характеристика объектов в нашем сознании. И, несмотря на это, бремя вполне может участвовать в формулах расчёта свойств реальных объектов. Скажем, площадь прямоугольника равна бремя умножить на высоту в квадрате, а площадь треугольника будет иметь такую же формулу, только  надо разделить результат на два. Понимаешь?

    Успешное участие в формулах ничего не говорит о реальном существовании. Я тебе даже выдам тайну: при приближении скорости объекта к скорости света бремя уменьшается. Это следует из преобразований Лоренца.  О как!

- Знаешь, Кэкэ, за твоим бременем стоят реальные измерения ширины и высоты. А вот что реальное стоит за нереальным временем?

- Как что? Я же тебе говорил: воспринимаемые изменения и их фиксация памятью. Память порождает время тем, что запоминает изменения. Это настоящая реальность. А время порождается этим восприятием изменений памятью. Даже когда ничего нет, кроме восприятия, для формирования тактов времени, как ты видел, необходимо помнить структуру предыдущего множества – эталона кардинальных чисел. Короче говоря, память и есть реальность. Она создает время: для того, чтобы зафиксировать изменение, нужно помнить то, относительно чего происходит изменение. Надо отличать положение стрелки на часах,  день и ночь; надо помнить «до того», чтобы зафиксировать факт «после того». БЕЗ ПАМЯТИ ВРЕМЕНИ НЕТ. Она – основа возникновения времени при восприятии и никак не наоборот. И не важно, какие изменения запоминаются: колебания цезия или положения Земли на своей орбите. Но важна не любая память, а линейная: мы должны запоминать и вспоминать от одной ячейки памяти к другой. Только так. Линейность времени - это на самом деле отражение линейности памяти.

     У магов, которые любят путешествовать по мирам, сдвигая точку сборки, есть такая проблема: разрушение целостности. Новое положение точки сборки начинает формировать новую линию времени, потому что формируется новая линия памяти. В результате целостность жизни разрушается, в ней  образуются дыры, поскольку ты всегда вспоминаешь, находясь лишь на одной линии памяти. Это как на жестком диске: файлы запоминаются линейно от одного сектора к другому, но между файлами такой линейности нет. Жуткое ощущение, скажу тебе. Большего удара по психике трудно придумать. Чтобы вернуть целостность, приходится непрерывными тренировками делать точку сборки настолько подвижной, чтобы  можно было видеть и вспоминать все линии памяти сразу.

- Послушай,  а может быть, мы помним все наши прошлые жизни, только не можем перейти к этим линиям памяти? Тогда легко объясняются все эти случаи во время операций на мозг или как Далай-ламу ищут.

- Ну, да. Почему бы нет? Честно говоря, я не думал об этом.

- Но все-таки, хочу снова про временнЫе формулы…

- Ах, да. Нам надо измерять изменения, которые фиксирует наша память,  сопоставлять их между собой. Мы выбираем какой-нибудь понятный и доступный для всех циклический процесс и измеряем длительность промежутков времени как число повторений этот процесса за период изменений. Это точно так же, как мы брали соотношение ширины и высоты и формировали бремя. Так вот, это число циклов  мы подставляем в формулы, где есть время. Каждый из нас может посмотреть на такой объявленный публично процесс и сам определить длительность изменений в виде числа умещающихся циклов стандартных изменений. Понимаешь теперь, что мы можем определить только понятие количества времени, как я это только что сделал? Мы можем назвать этот параметр временем, но от этого никакое время в природе не возникло.  И никакого отношения к происхождению времени это не имеет. Так-то вот.

- Извини, Кэкэ, но ведь каждый сам порождает время своим восприятием, а формулы, в которые входит этот стандартный процесс у всех работают одинаково.  Не странно ли?

- Нет, не странно. Я уже говорил тебе, что единообразие событий в мире для всех воспринимающих существ обеспечивают внешние по отношению к светящемуся яйцу нити-аксиомы. Было дело?

- Было, да, только я забыл про это. Но мы же делаем часы всё более и более точными. Получается, будто что-то объективное измеряется всё лучше и лучше. Это что же, восприятие измеряется всё лучше и лучше или  память?

- Нет, не  так. Допустим, в качестве стандартного циклического процесса мы выбрали вращение Земли вокруг своей оси. Цикл – сутки. Но скорость вращения Земли не постоянна, к тому же она постепенно замедляется. Изучая такие процессы, как, например, распад урана, мы обнаружим, что скорость распада не постоянна и увеличивается. Нам придется делать уточнения в формулы распада из-за непостоянства вращения Земли. Постепенно количество таких добавок будет расти и усложнять формулы для разных процессов.

     Эта нарастающая сложность в конце концов заставит нас отказаться от выбора циклического процесса вращения Земли и подобрать другой, который не будет требовать этих уточняющих добавок. Правда, теперь такие добавки появятся у формул, описывающих вращение Земли и у формул, описывающих процессы, связанные с этим вращением, но таких формул будет немного; гораздо меньше тех, которые стали проще. Так мы перейдём к колебаниям маятника, потом к колебаниям кварца, потом к цезиевым стандартам времени, потом к чему-нибудь ещё. Главное, чтобы описание и, значит, предсказание других процессов было проще. Не вижу  здесь чего-нибудь такого, что противоречило бы пониманию времени как свойства восприятия. Все эти формулы, часы настолько создали у вас ощущение реального существования времени, что это уже стало навязчивой идеей.

- Понимаешь,  если я даже соглашусь с тобой полностью, это не объяснит, как время может существовать в формальных системах аксиом, а значит, и в их моделях.

- Хорошо, давай поговорим формально, если тебе угодно, - Кэкэ внимательно рассматривал свои ногти. Было видно, что он подыскивает подходящий пример. - Если время существует сразу всё (прошлое, настоящее и будущее), то и любой временной процесс также сразу существует в прошлом настоящем и будущем. Тогда правильнее было бы говорить не в терминах начала и конца, а в терминах изменения интенсивностей. Понимаешь? Не "начало и конец дня", а изменение интенсивности освещенности. Графики таких процессов, как я тебе говорил, можно разложить, например, в ряд Фурье. И вот здесь мы вдруг замечаем, что бесконечный во времени процесс можно представить в одно мгновение значениями частот, фаз и амплитуд гармоник. Время куда-то делось, оно фактически пропало без потери информации.