О Жизни, Смерти и Любви (СИ)

Через пару месяцев возлюбленный оставил её, сказав на прощание, что совсем потерял к ней интерес и уважение и теперь не может восхищаться ею.

Женщина почувствовала себя так, словно её бросили в ледяную воду, сердце разбилось о его равнодушие. Вот-вот её поглотит отчаяние… Но нет! Она собрала всё мужество в кулак, чтобы пережить потерю и унижение.

Что ж, ей не впервой. Месяц депрессии в закрытой квартире, месяц ужасной пустоты и боли в груди, и «надо найти силы жить дальше».

Слава богу, оставалось Призвание, накопилось много дел. Она с головой ушла в работу, забыв о боли и унижении. Предстояло крайне сложное дело. Для своего выступления в суде она подготовила блестящую речь, учла все нюансы, продумала каждую мелочь.

Настал решающий день! Зал суда просто лопается от набившихся туда слушателей, жаждущих увидеть «адвоката-звезду». И вот приходит время её выступления. Текст безупречен, каждое слово будто высечено в камне, однако, в её голосе уже не было прежней мощи клокочущего вулкана, который продавливал реальность своей несокрушимой силой и подчинял сознание слушателей своей воле. Не ураган, а легкий нежный ветерок. Увы, это дело она проиграла.

Через несколько лет я увидела её случайно во время посещения психиатрической больницы. Она никого не узнавала. Медсестра сказала мне, что подопечная часто просыпается по ночам от кошмаров, ей снится, что она потеряла свой Голос – но, на самом деле, это был не просто голос, а Душа. И теперь она не знает, как найти ее, как вернуть… Духи

У каждого человека есть свой способ хранить воспоминания. Кто-то создает альбомы с фотографиями, кто-то собирает безделушки, напоминающие о чем-то важном, давно пережитом, кто-то делает записи в социальных сетях или просто ведет дневник.

Для него же это были духи. Да-да, именно духи. За многие годы их собралась целая коллекция! В разноцветных склянках были «запечатаны» его самые приятные воспоминания.

С некоторых пор каждый его день был похож на предыдущий: пробуждение, утренняя сигарета, кофе… Глядя на большие деревья за окном, он глушил в себе неясное чувство тоски. Курение помогало – дым заполнял внутреннюю пустоту.

Дом – холостяцкая берлога, где у каждой вещи свое место. На первый взгляд могло показаться, что в нем давно не было жильцов. Так бывает, когда хозяева уезжают на несколько месяцев. Статуэтки, вазы и искусственные цветы в них – всё покрыто пылью забвения. Лишь в одном уголке теплилась жизнь – там, где находился аквариум с маленькими неприхотливыми рыбками, которых он исправно кормил.

Из окружения как-то незаметно ушли друзья: они женились, погрузившись в свои семейные хлопоты, а общие темы для разговоров постепенно улетучились. С родственниками душевной близости никогда не было. Заводить новые знакомства ему не хотелось, да и вообще, он не особо любил людей. Зато любил музыку, особенно Шопена, находил в ней утешение, играя на фортепиано.

Он довольно хорошо себя знал и чувствовал момент, когда вот-вот неясное томление начнет причинять боль. Это был знак, что пора выходить на охоту. Он это называл «выйти по нужде». Этакий милашка, он принадлежал типу мужчин, которые быстро нравятся женщинам своим скромным обаянием и налетом детской ранимости, сквозившей в каждом движении.

Волнение, жажда теплоты, осторожное сближение… Каждый раз для него это было связано с большим душевным усилием и, в то же время, удовольствием. За много лет он понял, что именно нужно говорить, и как сделать так, чтобы душа женщины распахнулась навстречу. И когда, наконец, «цветок раскрывался», он вдоволь наслаждался ароматом любви. А дальше… Дальше начинался внутренний отсчет, ведь каждая роза имеет лишь определенное время цветения. Тут важна точность ритма приближений и отдалений, позволяющего продлить зыбкое очарование загадочности.

В отношениях для него имела ценность только весна. Память услужливо фиксировала сладостные моменты близости. Он стремился запечатлеть каждое мгновение. Фотографировал ее, когда она светится, просил, чтобы она шептала ему слова любви. Умолял остаться с ним на всю жизнь, выражал свою страсть чувственными вздохами и заставлял дрожать в полной обнаженности её душу и тело. Он говорил, что не представляет себе жизни без неё, что скучает по её аромату, когда её нет рядом, и просил подарить ему её духи.

У одних женщин пора цветения свежей влюбленности длилась довольно долго, месяц или два, другие буквально вспыхивали и сгорали за несколько дней. Но все они дарили ему волшебство и наполняли темную пустоту души.

Однако, рано или поздно, всё же наступал день, когда пора цветения заканчивалась. Первые лепестки опадали на грешную землю. И тогда он знал, что надо спешить, так как не хотел видеть женщину в состоянии, когда опавший розовый аромат обнажит её боль и беспомощность.

На этот случай у него тоже существовал готовый набор фраз: «Я понял, что еще не готов к отношениям», или «Ты такая светлая, чудовище как я, не достойно тебя», или «Я – старый холостяк, слишком поздно что-то менять», или… просто бесследно исчезал без всяких объяснений.

Очередной весны, что он проживал, хватало на полгода или чуть больше. И порой вечерами, открыв шкаф с элегантными склянками, он доставал одну за другой, вдыхая ароматы своих «возлюбленных»… В памяти всплывали женские лица, их шепот, дрожащие ресницы… Ему представлялось, что дорога, по которой он идет, устлана их свежими цветами. Это было немного грустно, но всё же поэтично и прекрасно…

Как-то в их отдел устроился работать армейский друг, которого он не видел многие годы. Как не отметить встречу! Он пригласил мужчину к себе. Сидя за бокалом вина, они смеялись и вспоминали молодые годы. В какой-то момент ему безумно захотелось поделиться своими «сокровищами», и он распахнул дверцы заветного шкафа…

Гость терпеливо слушал истории, разглядывал фотографии его «цветника». Потом они долго молчали… И друг, наконец, сказал: «Так ты действительно думаешь, что эти «цветы» устилают твой путь? Я думаю иначе. Похоже на то, что они устилают дорогу на кладбище, куда под грустную музыку Шопена движется твоя похоронная процессия…» Улыбчивый Жора или история о потерянном «Я»

Этот рассказ про одного очень странного человека, которого все называли Улыбчивый Жора. Такое у него было прозвище.

С самого раннего детства Жора привык быть в центре всеобщего внимания. Мама, папа, брат и младшая сестра всегда были заняты только им. Поначалу потому, что он очень громко плакал, и стоило ему только на секундочку почувствовать, что про него забыли, мальчик тут же спешил напомнить о себе громкими воплями. А всё потому, что в одиночестве его охватывал страшный, леденящий душу ужас. Маленький Жора чувствовал, что как только на него перестают смотреть, он словно исчезает. Ему казалось, что без реакции окружающих его и вовсе не существует. Заглянуть же внутрь себя и найти там опору своему бытию он даже не пытался. Потому и находил любой повод, чтобы обратить на себя внимание, раздражением или гневом, смехом или радостью, вызвать недоумение или восхищение – главное чувствовать, что он – Жора, центр мира, что Он Есть! И для этого ему как воздух были нужны глаза и уши окружающих людей, а главное, их живые эмоции. Со временем он научился находить самые удачные формы поведения, чтобы приковать внимание и заставить ярко реагировать на себя. И приклеилась к его лицу вечная улыбка, так как однажды он понял, что больше всего нравится окружающим, когда улыбается. А еще Жора понял, что так их легче ошарашить резкой сменой настроения: с милого, всё понимающего – до вопиюще жестокого и холодного. От неожиданности люди быстро теряли контроль и «обнажались» для его манипуляций: кто в своем недоумении, кто в боли, кто в испуге, кто в обиде.

Они становились совершенно беззащитными в такие моменты, и можно было наговорить им с три короба, чтоб надолго запомнили. Так Жора чувствовал, как между ними образовывалась мысленная связь, и это странным образом питало его существование. Чем больше людей о нем думало, тем реальнее он себя ощущал.