Оползень. Трансформация (СИ)

Шаги в коридоре отвлекли от размышлений. Антон оделся и направился к выходу. Слева от дверного проема он увидел прикрепленный к стене лист бумаги. На нем был напечатан распорядок дня:

6.00 – 6.15      Подъем

6.15 – 7.00      Гигиенические процедуры

7.00 – 7.30      Завтрак

7.30 – 10.00    Лечебные процедуры

10.00 – 12.00  Личный досуг

12.30 – 13.00  Обед

13.00 – 15.00  Послеобеденный отдых

15.30 – 16.00  Прием молочных продуктов

16.00 – 18.00  Проведение занятий и бесед

18.00 – 18.30  Ужин

18.30 – 20.30  Личный досуг

20.30 – 21.30  Гигиенические процедуры

21.30 – 22.00  Подготовка ко сну

22.00 – 6.00    Ночной сон

− «Лангольеры» съели время, − пожаловался Антон медсестре.

 − Как это? – озабоченно спросила она.

 − Не хватает одного часа, − серьезно продолжал Антон.

 − Где? – медсестра не поняла.

 − С 12.00 до 12.30 и с 15.00 до 15.30, − он довольно ткнул пальцем в расписание.

 − Точно, надо исправить. Молодец! – похвалила Вера Романовна.

Антон смог ее идентифицировать грассирующей «р». Быстро проведя гигиенические процедуры, он пошел в столовую. Пациенты в одинаковых темно-серых халатах вытянулись цепочкой. Добродушная повариха тетя Маша черпаком отмеряла одинаковые порции манной каши в подставляемые тарелки.

Гусеницей ползла очередь. У входа скучал волонтер-санитар Петя, отлынивающий от военной службы. Кривоногий толстяк постоянно зевал. Рядом возвышалась старшая медсестра. Карусель жующих лиц, топчущаяся вереница ног, позвякивание больничной посуды разом лишили аппетита. Антон с трудом проглатывал еду. Печаль охватила его, открывая безрадостную картину повторяющегося действа.

Светлана Романовна выдавала таблетки, а Петя наливал воду. Пациенты принимали лекарства после завтрака. Подошла очередь Антона. Мгновенно спрятав таблетку под язык, он опорожнил стакан и открыл рот. Медсестра удовлетворенно кивнула, и Антон вышел в коридор.

Вера закончила осмотр палат. Пожилая женщина в косынке отжимала тряпку в ведро и протирала полы в уже проверенных комнатах. Антон, прогуливаясь рядом, незаметно выплюнул таблетку в грязную после мытья воду. Мысленно поаплодировав себе как «Мэджику» Джонсону, эффектно забросившему мяч в корзину, он подметил любопытную деталь. «Санитарка Нюта копается в чужих вещах. Воришка! − обрадовался неожиданному открытию Антон. – Это может пригодиться, предложу ей таблетки».

Доктор внимательно изучал блокнот, предоставленный старшей медсестрой. Временами он отрывал взгляд от записей, бросал на Антона, а потом всматривался в экран монитора. Пациент демонстрировал абсолютное спокойствие. Виктор Иванович закончил работу и повернулся на кресле к больному.

− Вам лучше?

 − Намного.

 − Мне понравилась ваша шутка на счет пропавшего времени в распорядке дня.

 − Время – понятие относительное. Час туда, час сюда.

 − Это точно. Кстати, вы можете вспомнить последний момент перед провалом в памяти?

Антон внезапно увидел летящий навстречу шлагбаум и жутко испугался. Не подавая виду, он сконцентрировался и задумался: «Рассказывать снова историю с оползнем нельзя. Говорить о Максе тоже. Примут за сумасшедшего. Лучше помолчу. Сами подскажут, а я подыграю. Скажу, что письмо хочу домой отправить. Нюте записку напишу. Попрошусь на прогулку. Надо тщательно все осмотреть».

− Вы занимались спортом?

 − Спортивным ориентированием. Профессионально.

 − Травмы были?

 − Конечно. Последняя серьезная. Повредил спину после неудачного падения. Пришлось оставить любимое дело.

 − А потом чем занялись?

 − Устроился в фирму «Стройконсалтинг». Там и работаю, менеджером.

 − Семья, дети? Есть?

 − Да. Жена моя Женька и дочка Анечка. Я могу письмо написать?

 − Конечно! В нашем реабилитационном центре это приветствуется. У вас хорошая динамика по выздоровлению. Какие еще пожелания будут?

 − Хочется свежим воздухом подышать.

 − Без проблем, организуем. Я рад за вас!

Доктор вышел из-за стола и пожал руку. Светлана Романовна попросила подождать за дверью, и Антон послушно вышел в коридор.

Нахмуренная старшая медсестра покинула кабинет и позвала за собой в столовую-холл. Она выбрала свободный стол и положила несколько тетрадных листков в клетку и шариковую ручку. «Можешь писать», − смилостивилась Герцогиня и отправилась к наблюдательному посту. Антону нравилось раздавать людям прозвища. Он захотел поклониться, но вовремя остановился и взялся за сочинение.

«Начнем. Кому? Санитарке? Вдруг подойдет и проверит текст Герцогиня? Женьке? Любимая моя Джоконда! Стоп! Нельзя, будут перечитывать, проверять. Забыл, где застрял? Надо сварганить два. Одно жене, а секретное Нюте. Но такое, что неизвестно кому. Вдохновение, приди! Оказывается, сложно быть писателем! Интересно, чем другие заняты? Художник – молодец! Очередную картину малюет, сколько на стенах висит! Мим – артист! Постоянно рожи корчит и выпендривается. Скульптор. Весь пластилин перевел. Гипнотизер. Часами в одну точку смотрит. Философ. Опять вошел в роденовский образ. Каспаров. Обыгрывает только себя. Чапаев к нему подходит. Сейчас начнется, фигуры с доски полетят как шашки! Стоп! Хватит бездельничать, быстро пишем!»

«Милая моя! Скоро праздник! Под елкой ждут подарки! Твой Антон», − внимательно перечитав, автор восхитился гениальным произведением. «Елкой» прозвала Нюта раскидистый столетник в коридоре, украшенный новогодним дождиком одним из больных. Любимое растение она заботливо обхаживала несколько раз в день.

Оставалось передать записку. Антон осторожно переложил ее вниз под чистые листки и написал домой: «Дорогие мои женщины! Я вас очень люблю и скучаю. Иду на поправку. Доктор сказал, что у меня хорошая динамика по выздоровлению! Ко мне полностью вернется память. Целую, ваш папочка».

У шахматной доски разворачивалась настоящая битва. Герцогиня грозно приближалась к полю боя. Петя семенил рядом. Антон быстро смял записку, скатал в шарик и сунул за щеку. Подхватив тетрадные листки и ручку, кинулся наперерез к старшей медсестре: «Светлана Романовна, мое письмо!»

Спрятав в карман протянутый сверток, она чуть не сбила с ног Антона. Ледоколом врезалась старшая медсестра, разнимая борющихся возмутителей спокойствия. Разлетевшиеся во все стороны шахматные фигурки трещали под ногами. Герцогиня держала за шиворот Чапаева, а Петя схватил за пояс Каспарова. Началось соревнование «перетаскивание каната».

Подлетевшая Вера вонзала шприцы в ягодицы борцов как матадор шпаги в корриде. Десантом нагрянули в холл бандитского вида спецназовцы-санитары. Воспользовавшись суматохой, Антон проскользнул в коридор, а затем в подсобку. Он запихнул в карман сменного халата расправленный листик и вернулся назад.

Разбушевавшихся «шахматистов» спеленали и повели в «чистилище» (так окрестил второй этаж Философ). Светлана Романовна велела разойтись по палатам взбудораженным пациентам. Появилась Нюта с неразлучным инвентарем для уборки. Проходя мимо, она подозрительно оглядела Антона. Он галантно посторонился, приподнимая воображаемую шляпу.

Глава 8

Послеобеденный отдых подразумевался как дневной сон. Спать совершенно не хотелось. Антон рассуждал: «Заложит Нюта, когда найдет первую таблетку? Не должна. По сути это взятка. Что дальше? Попробую смыться! Куда бежать? Где искать Макса? Хоть бы радио играло! Ничего в голову не лезет. Стоп. Телевизора здесь тоже нет. Сигнал отсутствует? Точно! Его не стало при въезде в аномальную зону! Насколько она большая, где ее границы? Как выбраться? Думай!!! Итак. Сначала оползень перекрыл шоссе, погнал по лесной дороге. Затем шлагбаум, и Макс исчезает. Это граница! Там его найду. Дальше к гаишнику. Он – проводник в зоне между реальностями и параллельными мирами!»

− Не спишь? – нависла коршуном над Антоном старшая медсестра.

 − Вставать пора, − не растерялся он.

 − Ты, голубчик, куда один тетрадный листок подевал? – зловеще и одновременно ласково допытывалась Светлана Романовна.