В Сиреневой Сторожке

вым сургучом, который накапали второпях и придавили каким-то овальным предметом. Адресовано мистеру Гарсии, Сиреневая Сторожка. Текст гласит:

"Цвета -- наши исконные: зеленый и белый. Зеленый -открыто, белый -- закрыто. Парадная лестница, второй этаж, первый коридор, седьмая направо, зеленое сукно. Да хранит вас Бог. Д.". Почерк женский. Текст написан острым пером, адрес же -- либо другим пером, либо написал кто-то другой. Здесь, как вы видите, почерк смелый и толще нажим.

-- Очень интересная записка, -- сказал Холмс, просмотрев сам. -- Должен вас похвалить, мистер Бэйнс, за такое внимания деталям. Можно добавить разве что кое-какие мелочи. Овальный предмет -- несомненно, обыкновенная запонка для манжет -- что другое может иметь такую форму? Ножницы были кривые, для ногтей. Как ни коротки два надреза, вы ясно можете разглядеть на каждом один и тот же легкий изгиб.

Деревенский сыщик усмехнулся.

-- Я-то думал, что выжал из нее все, что можно, -- сказал он, -- а вот, оказывается, кое-что оставил и другим. Признаться, записка эта мне ничего не говорит, кроме того, что там что-то затевалось и что тут, как всегда, дело в женщине.

Пока шел весь этот разговор, мистер Скотт-Эклс ерзал в своем кресле.

-- Я рад, что вы нашли эту записку, потому что она подтверждает мой рассказ, -- сказал он. -- Но разрешите напомнить, что я еще не слышал, что же случилось с мистером Гарсией и куда исчезли все слуги.

-- Насчет Гарсии, -- сказал Грегсон, -- ответ простой. Его сегодня утром нашли мертвым на Оксшоттском Выгоне в миле от его дома. Ему размозжили голову -- дубасили чем-то тяжелым вроде мешка с песком или другого подобного орудия, чем-то, что не режет, а скорей раздавливает. Место глухое, ни одного дома на четверть мили вокруг. Первый удар был нанесен, очевидно, сзади и сразу его свалил, но потом его еще долго били уже мертвого. Нападение совершено было, как видно, в страшной злобе. Следов никаких, никакого ключа к раскрытию преступников.

-- Ограблен?

-- Нет; и ничего, что указывало бы на попытку ограбления.

-- Весьма прискорбно, прискорбно и страшно, -- сказал мистер Скотт-Эклс плаксивым голосом, -- и какая же это неприятность для меня! Я тут совершенно ни при чем, если мой хозяин вышел ночью на прогулку и его постигла такая печальная судьба. И почему-то я оказался замешан в эту историю!

-- Очень просто, сэр, -- ответил инспектор Бэйнс. -Единственным документом, какой нашли в кармане у покойника, было ваше письмо, сообщающее, что вы собираетесь к нему с ночевкой -- как раз в ночь его смерти. По адресу на письме мы и узнали имя убитого и где он проживал. В десятом часу утра мы пришли в его дом и не застали ни вас, ни кого-либо другого. Я дал мистеру Грегсону телеграмму с просьбой, чтобы он разыскал вас в Лондоне, пока я проведу обследование в Сиреневой Сторожке. Затем я поехал в город, встретился с мистером Грегсоном -- и вот мы здесь.

-- Нам теперь следует, -- заявил Грегсон, -- оформить дело по всем правилам. Вы пройдете