Наташа (СИ)

- А это зачем еще?- удивленно спросила она у Анны.

Все время, пока она царапала ручкой по листку, та сидела очень прямо и внимательно разглядывала ее .

- Вы же принимаете участие в эксперименте, и может потребоваться медицинская помощь. Мы должны знать, что вам дать в случае непредвиденных обстоятельств.

- Каких обстоятельств? И в чем заключается эксперимент?- Теперь , когда анкета была заполнена, она постаралась немного расслабиться. Почему-то придя сюда на собеседование она чувствовала необъяснимое волнение и тревогу, да и сидевшая напротив женщина непонятно почему вызывала в ней раздражение.

- Вам предстоит попасть в не привычную для вас среду и провести там несколько дней.

- Сколько провести?

- От трех дней до недели. Ничего страшного или опасного, но нам нужно подстраховаться.

- Ладно. А деньги я, когда получу? Вы говорили о 10 тысячах.

- Все правильно. Как только эксперимент закончится на ваш счет, который вы указали в анкете, будет переведена сумма. Вам нечего волноваться.

- А если ваш эксперимент будет не удачен? То, что ж, денег не будет?

- Деньги вы получите в любом случае. Исследование, которое мы проводим, хорошо финансируется, а эксперимент не может быть не удачным. Для нас важен любой результат.

На том они и расстались. Анна обещала, что уже этим вечером ей позвонят и вышлют за ней машину, которая и привезет ее на место.

Все случилось именно так: в десять раздался звонок , и через пятнадцать минут она уже сидела в стареньком Форде, который увозил ее куда-то из города. Шофер не разговаривал с ней. Вначале она попыталась с ним заговорить, но он упорно молчал, и она оставила все попытки. Еще она запомнила его перчатки на больших руках. Обычно мужчины носят простые, а эти были с причудливым узором из переплетенных косичек и выбитыми маленькими дырочками на каждом пальце. Да, перчатки, это, пожалуй, последнее, что она запомнила четко, дальше ее стало клонить в сон, а может быть и немного укачало, но последнее что осталось в памяти это небольшое строение, находящее в каком-то безлюдном месте. Потом она вышла из машины и почувствовала укол в шею...

Голова болела все сильнее, она прикрыла веки и застонала. Перед глазами появились оранжевые вспышки, казалось , что внутри нее что- то горит и вот-вот прорвется наружу. Она открыла глаза, но потом вновь их закрыла. Вокруг была такая непроницаемая темнота, что разглядеть что-либо не представлялось никакой возможности. Глухая темнота, не пропускающая никаких посторонних звуков, кроме равномерно капающей где-то далеко воды.

Неожиданно ей стало страшно. До этого момента она храбрилась и не желала признаться себе, что все оказалось со всем не так, как ей расписывали в офисе. Если это они называют экспериментом, то тогда за избиение нужно однозначно доплатить. Но голос внутри нее настойчиво говорил, что то, что с ней произошло, мало напоминает психологическое исследование по изучению поведения человека. Место, в котором она оказалась, больше всего похоже на клетку. И почему с нее сняли верхнюю одежду и обувь? Сейчас март месяц и температура держится около нуля. От холода она не умрет, но пневмонию может заработать. И еще никто ей не сказал, что она будет находиться в темноте. Если бы она знала, то сразу бы отказалась, несмотря на то, что нужны деньги....

Темноты она боялась с детства. Ей всегда казалось, что темнота вокруг нее живет какой-то своей жизнью. В детстве она забиралась под одеяло и там долго лежала, почти задыхаясь от ужаса, боясь выглянуть и встретиться с ней глазами. Да, ночь для нее всегда имела лицо и большие, смотрящие желтым, глаза. Тусклый свет проникал в ее комнатку из коридора от висевших на стене светильников : два одинаковых круга, дрожащие и колеблющиеся при сквозняках, которые во всю гуляли в их старом доме. Два желтых глаза и треск половиц, напоминающий шаги , которые раздавались все ближе и ближе к ее комнате. Дверь никогда не закрывалась плотно, и сквозь щель можно было увидеть огромную черную тень с горящими глазами, которая проскальзывала к ней и останавливалась рядом с ее кроватью, покачиваясь и постанывая, приобретая очертания кого-то высокого, облаченного в плащ с капюшоном из которого тянулись длинные сухие мертвые руки... Она тогда вся сжималась в комочек под одеялом, крепко зажмуривала глаза и тихо лежала, боясь даже дышать. Потом скрип в коридоре стихал, и она осторожно выглядывала из своего убежища и потом лежала, не сводя взгляда с дрожащих желтых глаз, пока сон не одолевал ее. Иногда он снился ей: черная фигура в плаще с горящими глазами, руки с длинными крючковатыми пальцами, которые тянулись к ней и срывали одеяло. Тогда она просыпалась от крика и долго не могла успокоиться. Включала свет и начинала считать. Счет ее всегда успокаивал. С цифрами все было понятно и просто. Два плюс два могло быть только четыре, и это было прекрасно. Вот так считая и решая в уме примеры, она справлялась с Черным человеком, который жил в ее доме и засыпала под утро, когда в комнату сквозь плотные шторы начинали проникать солнечные лучи.

Уже, будучи взрослой, она так и не отделалась от своего детского страха. Боялась ходить по плохо освещенным улицам и, заходя в квартиру, первым делом включала везде свет и плотно задергивала шторы, боясь, как бы тьма с улицы не проникла к ней.

И вот теперь она оказалась один на один со своими страхами, в помещении, напоминающем клетку, в полной темноте.

- Раз, два, три, четыре...

Считала она, превозмогая боль.

Кап-кап, кап-кап. - считали вместе с ней капли и под их монотонный звук она заснула...

Сколько прошло времени, прежде чем очнуться, она не знала. Голову просто сдавливало раскаленным обручем. Она застонала и попыталась открыть глаза. Новая вспышка буквально расколола ее череп, и она тихонько заскулила.

Постепенно волны боли немного улеглись, и она сделала новую попытку.

Вначале она ничего не видела и с ужасом подумала, что ослепла. Но потом, через несколько секунд ей все же удалось различить очертания места, словно перенесенного сюда из какой-то чуждой, параллельной реальности.

Прижавшись лицом к решетке, она смогла рассмотреть огромное пустое помещение, терявшееся во мраке. Слабый рассеянный свет еле проникал в маленькое окно под самым потолком. Бетонный пол был неровным и в застывших неподвижных складках стояли грязные лужицы вонючей воды, над которыми вились маленькие мошки.

У противоположной стены она увидела свои вещи, которые небрежно были свалены прямо на грязный бетонный пол. Рядом валялись сапоги.

Вокруг было по-прежнему очень тихо.

И очень холодно. Ледяной холод буквально сковал ее тело. Ног она не чувствовала. Зато ощущала боль каждой клеточкой. Она заснула, скорчившись на полу, прижавшись спиной к деревянной стенке. Ноги и спину от неудобной позы сковало и ей стоило немало труда, чтобы выпрямиться насколько позволяло помещение. Судорога прошла через все тело, и она вскрикнула от новой вспышки боли. А когда в голове прояснилось, стала растирать ноги , пытаясь вернуть им чувствительность. Постепенно кровообращение нормализовалось и она с облегчением вздохнула.