Прометей, или Жизнь Бальзака

А в Париже Бальзака снова ожидали крупные неприятности. Новый журнал, "Эроп литерэр", предложил к его услугам свои страницы; Бальзак согласился и отдал туда "Теорию походки", блестящую вещицу в духе Лафатера; для этого журнала он готовил и новую "Сцену провинциальной жизни" - роман "Евгения Гранде". Издатели Гослен и Мам пришли в ярость от такого вероломства и в негодовании потрясали невыполненными контрактами. Мам порвал с Бальзаком все отношения и обратился в коммерческий суд. Бальзак в отместку поступил совсем по-ребячески: он отправился к типографу Барбье (его бывшему компаньону, в чьи руки перешла затем их общая типография), чтобы рассыпать набор "Сельского врача". В этой войне писатель был обречен на поражение, ибо право было не на его стороне. Тогда он попросил Лору д'Абрантес, которой в свое время представил издателя Мама, ныне выпускавшего ее произведения, вмешаться. По уверениям госпожи д'Абрантес, она защищала Бальзака, "как сестра защищала бы любимого брата". Она убеждала издателя, что "Сельский врач" - самая прекрасная книга на свете. В награду она хотела, чтобы Бальзак навестил ее, приехал бы как-нибудь в ее уединенное жилище "в час, когда день уже угасает, а ночь еще не наступила... Приезжайте же поскорее, а главное - рассчитывайте на меня, как на лучшего своего друга". Но он не приехал и даже не поблагодарил ее, а поступил совсем уж нелогично - отверг посредницу, к которой прежде обращался за содействием.

Бальзак - герцогине д'Абрантес:

"Вы оказали мне дурную услугу, заговорив о моем произведении с отвратительным палачом, чье имя Мам; на его совести кровь и банкротства многих, теперь он хочет прибавить к слезам разоренных им людей горе еще одного труженика. Разорить меня он не может, ибо у меня ничего нет, и он попытался меня очернить, он терзал меня. Я не еду к вам потому, что не хочу встретиться с этим висельником..."

Такая несдержанность не шла на пользу Бальзаку, и третейские судьи признали, что он не прав. Писатель утешился, размышляя о славе, которую принесет ему "Сельский врач", наконец-то вышедший в свет 9 сентября. "Право же, думаю, что я могу умереть спокойно, ибо я подарил своей стране великое произведение. По-моему, книга эта стоит больше многих законов и выигранных сражений. Это - Евангелие в действии". "Сельский врач" не был обычным романом. Доктор Бенаси, известный врач, который в силу таинственных причин решил искать в затерянном уголке Альп "мрак и тишину", радушно принимает своего гостя, майора Женеста, в горном селении, которое он, Бенаси, возродил к жизни. Он знакомит майора с обитателями селения: с кюре Жанвье, с трогательной Могильщицей (одной из героинь романа Бальзак дал священное для него имя Эвелина), со старым наполеоновским солдатом Гогла. Бенаси излагает свои политические взгляды - взгляды самого Бальзака. Он противник всеобщего избирательного права и предрекает, что успехи буржуазного либерализма вскоре приведут к долгой борьбе между буржуазией и народом, который увидит в ней новую, но только более мелочную знать. "Предположим, что во Франции сто пэров, они будут причиною сотни столкновений". Упраздните титул пэра, и тогда все богачи станут привилегированными людьми; социальное неравенство умножает причины для столкновений.

В этом романе Бальзак выступает не как реакционер, а как революционер, созидатель. Он отмечает, что народу в деревнях становится все меньше, говорит об опасном росте числа людей, вырванных из привычных условий жизни и потому озлобившихся. "Человек, желавший быть одновременно правдивым бытописателем французского общества своего времени и властителем дум, не мог оставаться равнодушным к таким явлениям", - справедливо замечает Бернар Гийон. Его герою, Бенаси, удалось возродить к жизни уголок французской земли. Каким образом? Прежде всего потому, что он считался с реальной жизнью. Ведь законы надо издавать не для ангелов и не для чудовищ, а для крестьян - таких, каковы они есть. Суровость этих людей объясняется суровостью их жизни. Важно внедрить в их умы понимание того, что у них есть общие интересы. В этом отношении нынешние реформаторы согласны с Бальзаком: ассоциация, кооперация, укрупнение земельного хозяйства. Все это требует времени и терпения. Для того чтобы добиться успеха в подобном начинании, говорит Бенаси, "надо каждое утро находить в себе запас редчайшего терпения - хотя со стороны кажется, что оно тебе ничего не стоит, - терпения педагога, беспрестанно повторяющего одно и то же".

Читатель присутствует на посиделках крестьян. Зарывшись в сено, Бенаси и его гость слушают чудесные народные сказки вроде той, где говорится о "храброй горбунье". Затем старый наполеоновский солдат Гогла рассказывает об Императоре: "Видите ли, други, Наполеон родился на Корсике, остров-то это французский, да припекает его солнце Италии". И вот уже развертывается гигантская эпопея, которая дышит простодушной поэзией. Этот вставной эпизод не имеет никакого отношения к сюжету книги. Возможно даже, что он был написан автором для пресловутой "Битвы"; но он пользовался таким огромным успехом, что его несколько раз издавали отдельно. Наконец Женеста выслушивает исповедь доктора Бенаси; как известно, сохранились две ее версии: первая была написана в то время, когда Бальзак гневался на госпожу де Кастри, и сельский врач, его герой, был доведен до отчаяния некой кокеткой; согласно второй версии, герой книги искупает своим затворничеством грех молодости - оказывается, он причинил горе двум юным девицам. Произведение это довольно рыхлое, но тем не менее оно не лишено своеобразной прелести.

Зюльма Карро с похвалой отозвалась о "Сельском враче": "В добрый час! Мне нравится, когда вы пишете такие вещи... В книге нет ненужного остроумия, и это делает ее в моих глазах особенно прекрасной". Но как раз это обстоятельство и отвращало от книги читателей и критику. Женщины не находили в ней того, что привыкли искать у Бальзака. Политические противники писателя обрадовались.

Бальзак - госпоже Ганской: