Правильное дыхание. Книга 1 (СИ)

Чтоб далеко не ходить, Оля принимается цитировать все тот же источник, попутно редактируя цветистую сказовость оригинала.

1. Этот текст мне смутно знаком.

2. А!

СН: — Достаточно, а как звали иезуита, отравившего мать Бернардито?

1. То есть, черт, мать не Бернардито, а…

О: — Отец Фульвио. То есть, отец Бенедикт! А! Нет! Он же отравил Анжелику Ченни, а маму Бернардито никто не травил!.. Ой! — Оля захлопывает ладонью рот и тут же начинает смеяться. «Ну, надо же… Но такому сопернику и продуться приятно. Тем более, что счет у нас один — один. Сначала проглотил мое доказательство, а потом взял и коварно подловил — и главное, на чём! Нет — подумать только — полчаса назад начали со сволочи, 25 минут назад сволочь превратилась в хорошего человека, потом где–то там был уважительный подлец, а секунду назад… Однако все рекорды бьете, Ольга Пална, — Нет, ну а что: суррогатный отец мне уже не нужен, подходящий учитель — так я и сама обхожусь, — только влюбляться теперь и остается. Наконец–то! Нашла достойный объект для первого, как и полагается, безответного, чувства! Да и просто — жизнь–то налаживается, раз в ней есть такие люди — и это не может не радовать».

2. Безобразие, я никогда ничего не путаю.

СН: — Закон Бойля — Мариотта вы в состоянии сформулировать, Ольга Пална?

О: — При постоянной (через сдавленный смех) температуре и массе идеального (веселящего хии) газа произведение его давления и объема постоянно… Только это 7-ой класс, не считается, наверное?

СН: — Раз вы считаете, что не считается, тогда законы Кеплера.

О: — А это уже из 10-ого (слегка протрезвев).

СН: — Ну и что?

«Еще и удивляется. Будем считать это комплиментом».

О: — Я физику за пределами программы не знаю, мне она меньше математики нравится. Что–то про орбиты планет, да? Что по эллипсу вращаются, оно? А, да потом еще гармонический закон… «Название приятное, вот и запомнила».

СН: — В принципе это та же геометрия, только в практическом применении, что тут может не нравиться… Так, — не успела Оля начать сравнивать точные науки с естественными, — все с вами ясно, Ольга Пална. Времени у нас осталось мало, поэтому будем говорить начистоту.

Оля нечеловеческим усилием воли выкидывает оставшиеся цветочки и фанфары из головы. Вообще, когда учитель собирается говорить начистоту, это означает, что или вам сейчас будут капать чем–то неприятным на мозги, или врать. Или все вместе… Что он спросил?

СН: — Вы хотите переходить в ПТУ?

О: — Нет.

СН: — Мне придется уточнить: вы действительно этого не хотите, или в глубине души только и мечтаете расстаться со школой, но скрываете это, не желая огорчать некоторых учителей? Я только цитирую вашего классного руководителя.

«Ах ты жо- ладно, без нервов».

О: — Простите, а откуда у моего классного руководителя такие сведения о эээ глубинах моей души?

СН: — По ее словам, ваши родители полностью разделяют и поддерживают ваше намерение.

Опять чуть не забыла про правильно дышать.

СН: — Это неправда, Ольга Пална?

«Конечно, это неправда. Фу. Любовриса наврала, а я и… главное, сразу поверила. Не то чтобы совсем без оснований, но все же — нет, не может быть. Прямо легче стало».

О: — Ни я, ни глубина моей души не хотим в ПТУ. Этого достаточно?

СН: — Вполне. Итак. Ваш перевод в ПТУ не устраивает ни вас, ни меня — меня как заведующего учебной частью, которого прежде всего интересует повышение общешкольных показателей — потенциально за счет ваших в том числе. Говоря проще — мне от вас нужна золотая медаль.

Смешку Ольги, который завуч игнорирует, может позавидовать даже Элиза Дулитл в свои цветочные времена.

СН: — Следовательно, нам придется объединить усилия против всех тех, кто этому препятствует.

«Таки начистоту».

СН: — Элементарно воспользоваться своим авторитетом и запретить переводить вас в ПТУ, а также гнобить на уроках и экзаменах, я не могу, по причинам — не связанным с темой разговора.

О причинах Оля уже подумала минут 10 назад.

О: — Я понимаю.

Завуч поджимает губы. «И не старый еще. Просто тощий невероятно, вот и кажется высохшим. За сорок? А нос–то, нос какой длинный, иии. Как же я люблю длинные носы».

СН: — Поэтому придется действовать на микроуровне — причем каждому на своем.

Теперь завуч говорит значительно быстрее и уже без всяких пассивных конструкций.

СН: — Давайте прикинем еще раз.

Берет новый лист бумаги, который в течение последующего разговора заполнится условными знаками и диаграммами.

СН: — Так, гуманитарные дисциплины, география и тэ пэ — понятно.

О: — Только вот история…

СН: — Потом. Математика устно опрашивать вообще прекратила со второй четверти, в письменных снижает за мелочи вроде неправильно прочерченных полей. Чертите правильно. А я с ней перемолвлюсь по поводу разбазаривания кадров. Да (явно думает вслух) в принципе аргумент насчет разбрасывания потенциальными золотыми медалистами с ними со всеми должен сработать. Опять же, достаточно намекнуть на общее снижение их показателей парочке среднеупертых, а остальные уже поплывут по течению… так, не важно. Далее. Химия, биология — почти то же самое. На уроках валят, но явно без энтузиазма, а за компанию, так как придраться особо не к чему. Вон, троек сколько. Припуг… поговорю — отстанут. Ольга Пална, излишне упоминать, что все здесь обсуждаемое-

«Все здесь обсуждаемое мне снится».

О: — …я унесу с собой в могилу, а с физикой–историей что делать?

СН: — С физикой–историей надо вырабатывать подходы. Причем не мне, а вам.

О: — Я — пас. А что касается их отношения к моему моральному облику, то я хочу вам ск-СН: — Ваш моральный облик — это ваше личное дело, и даже если кто–то так не думает, номер с пасом у вас все равно не пройдет. Давайте смотреть. Как конкретно заваливает физич- Нинель Андреевна?

«Не судьба мне раскалываться».

О: — Ну, как, встаю, рот не успеваю открыть — сразу начинается: «Вот, как ты стоишь? Разве порядочные девочки так стоят? Что это за развязная поза…» — лекция на полчаса про распущенность и общее падение нравов, садись, два. Какие тут подходы? Сутулиться что ли?

СН: — Хм. Нет, тогда будет лекция насчет кривого позвоночника… Вот вы, наверное, получаете вопрос, встаете, немного думаете — как сейчас во время опроса — и только потом отвечаете, да? То есть не сразу?

«Я не думаю, я подавляю закипающую пятиминутку ненависти».

О: — Ну да, иногда еще до доски надо дойти…

СН: — Начинайте отвечать немедленно. Еще не встали, не пошли, а уже говорите.

О: — Я так пробовала вначале. Она к интонациям так же цепляется.

СН: — Хорошо, а с чего вы начинали отвечать?

О: — Э — с собственно ответа на вопрос?

СН: — Неправильно. Вот представьте себе — за каждым учителем скрывается человек — и у каждого человека свои проблемы, слабые места -

О: — Тараканы.

СН: — Да. Некоторые на уроке про тараканов забывают, оставаясь исключительно учителями — с ними нужно начинать с сути. А некоторым тараканам нужна постоянная подкормка. Например, есть закомплексованные люди, которым необходимо самоутверждаться за чужой счет. С такими легко поддерживать хорошие или хотя бы нейтральные отношения, время от времени давая им понять, что они тоже молодцы.

О: — То есть льстить? Вот именно на этот тип вранья у меня как раз аллергия.

СН: — Врать при этом совершенно не нужно. Просто начинайте — быстро! — не с «Закон Бойля — Мариотта…», а с «Как вы нам так понятно рассказывали на прошлом уроке, Нинель Андреевна, закон Бойля — Мариотта…» и тэ дэ. Или что, непонятно рассказывала?

О: — Ы-хыыы…

СН: — Отставить, Ольга Пална. Пару раз потренируетесь перед зеркалом — и все получится. Заодно и стойку порядочной девочки отработаете.

О: — А если ей тоже намекнуть насчет медали…

СН: — Это само–собой, но с ней нужны аргументы покрепче… (чуть хмурится).

О: — Потренируюсь, ладно, но не факт, что меня не стошнит до конца предложения…