После шторма

КАРЛ. Потому что она никогда не могла сразу взять нужную вещь.

РУТ. Но почему я?

КАРЛ. Глазной врач - это женская работа. Когда на море волнение, надо чертовски хорошо видеть.

РУТ. Прошу тебя -- !

КАРЛ. Да, Рут, так губят то, что дороже всего.

РУТ. Ты ошибся адресом.

КАРЛ. Но - должен же кто-то быть виноват! (Хочет уйти.)

РУТ. Карл, ты куда?

КАРЛ. Не знаю. В воду. Думаю, стоит сплавать еще раз ненадолго.

РУТ. Это бессмысленно.

КАРЛ. Я здесь дольше не вынесу. (Уходит.)

РУТ читает записи КАРЛА на полях газеты, затем замечает, что на платье Мануэлы недостает ленты.

РУТ. Боже всемилостивый, помоги нашей Манни. Боже всемилостивый, помоги нашей Манни. Помоги нашей Манни, Боже всемилостивый. Прошу тебя, Боже всемилостивый, помоги нашей Манни. Помоги нашей Манни, прошу тебя, Боже всемилостивый. Я - э-э-э. (Произносит без выражения, как пустые слова.) Я носила ее в своем теле, в муках произвела на свет, вскормила этой грудью -Боже всемилостивый, почему я не могу ощутить горе?

КАРЛ возвращается, РУТ позирует.

Боже всемилостивый, помоги нашей Манни!

КАРЛ берет фотоаппарат.

КАРЛ. Рут!

РУТ оборачивается к нему, он фотографирует ее в позе молящейся.

РУТ. Ты ведь насобирал уже достаточно воспоминаний.

КАРЛ. Блаженны преследуемые, да?

РУТ. Фу, Карл!

КАРЛ (включает магнитофон). Только не питай никаких иллюзий. Она покинула нас безвозвратно. И называй ее - Мануэла. Чтобы Он знал, о ком идет речь, и не промахнулся.

РУТ. Бог не может промахнуться.

КАРЛ. Да? Почему же Он допустил, чтобы она погибла? Девчушка, восемь лет -

Пауза. РУТ выключает магнитофон.

Приложить бы ему как следует этими здоровыми камнями.

РУТ. Карл, прошу тебя! Это же богохульство.

КАРЛ. Потому что от твоих молитв никакого толку.

РУТ. Во что ты, собственно, веришь?

КАРЛ. В твою задницу.

РУТ. Стыдись, Карл.

Музыка, доносящаяся из кемпинга.

КАРЛ. Как животные.

РУТ. Вот как? Но ведь твоя потребность в трауре уже удовлетворена.

КАРЛ. Ты что, совсем тронулась?

РУТ. Я всего лишь просмотрела твой перечень убытков. (Берет газету.) Гроб обойдется дешевле, чем ты написал. Для Манни нужен совсем маленький.

Пауза.

Но ведь без "Таунуса" ты не будешь чувствовать себя полноценным мужчиной.

КАРЛ. Рут, только ради твоего лечения.

РУТ. Это и есть первый взнос за "Таунус".

КАРЛ. Знаешь, Рут, у каждого бывают свои минуты слабости. И у меня тоже. Я не могу всегда оставаться железным. Но жизнь-то продолжается, Рут.

РУТ. Вечно ты со своими дурацкими изречениями -

КАРЛ. Так уж устроен мир. Возврат излишков подоходного налога за год тоже постепенно приближается. Правда, эти подонки не торопятся. Может в этот раз по почте пришлют. А когда приедем, будет уже лежать в почтовом ящике. Как ты думаешь?

Пауза.

РУТ (иронически). И еще: стоимость перевозки тела можешь вычесть из налога.

КАРЛ. Ну конечно же, жизнь продолжается!

РУТ. Ах, Карл, ну как можно принимать тебя всерьез?

КАРЛ. И еще как продолжается жизнь - еще как! Передай-ка мне сумку со жратвой.

РУТ. Сам возьми.

КАРЛ не может открыть банку с салатом искалеченной рукой.

Дай сюда. (Отвинчивает крышку банки, КАРЛ ест.) А что ты сделал с ленточкой?

КАРЛ. С какой ленточкой?

РУТ. С ее платья?

КАРЛ. Спрятал.

РУТ. Зачем? -- Карл, зачем?

Пауза. Приближается вертолет.

Карл, милый?

КАРЛ (машет рукой вверх). Эти ребята не сдаются. Помаши им. Смотри, нам аквалангист помахал. (Фотографирует вертолет.)

РУТ. Зачем ты взял ленточку?

КАРЛ. Сам не знаю.

РУТ. Но ведь ты что-то думал, когда брал.

КАРЛ. Для "Таунуса". Привяжу изнутри на ветровое стекло. Приносит удачу.

РУТ. Для "Таунуса", который ты вовсе не собираешься покупать.

КАРЛ. Ну и что? -- Есть еще салат?

РУТ. Только для нее.

КАРЛ. Хм -

Пауза.

Главное, долго ли приходится мучиться.

РУТ. Мне - долго.

КАРЛ. Когда тонут.

РУТ. Что за жуткие мысли у тебя.

КАРЛ. Мысли пошлиной не облагаются. Думаю, что конец наступает довольно быстро.

РУТ. Пожалуйста, Карл -

КАРЛ. Тот малыш, что провалился под лед. Знаешь, Рут, что он увидел, когда умер? А? -- Нечто прекрасное. Угадай-ка.

Пауза.

Конечно, откуда ты можешь знать. Так вот: он видел рыб.

РУТ. В самом деле?

КАРЛ. Рыб. И очень много ярких камней. А потом появился большой черный мужчина.

РУТ. Наступление беспамятства.

КАРЛ. Я только пересказываю, с его слов. (Зажимает под мышкой банку с салатом для Мануэлы и на словах "в два счета" отвинчивает крышку здоровой рукой.) Во всяком случае - это происходит в два счета.

РУТ. Неужели ты способен обидеть ребенка?

КАРЛ. Считаешь, что я и теперь ее объедаю? (Ест.) Вечно ты из девчонки изображаешь ангела. -- И Эльфи тоже это замечала.

РУТ. Эльфи -

КАРЛ. У нее есть чутье.

РУТ. Вопрос только - к чему. Ну, а если даже и так?

КАРЛ. Манни была далеко не идеальна.

РУТ. О, Бог мой -

КАРЛ. Да-а-а -- Бог карает маленьких грешников первыми.

РУТ. Да каких таких грехов мог ребенок натворить?

КАРЛ. Отрывала лапки навозным жукам. Все по очереди. И потом целиком сжигала на спичке. (Ест.) Так вот, скоро я окончу курсы мастеров.

РУТ. Опять?

КАРЛ. На этот - раз вполне серьезно.

РУТ. Серьезно... Пока-то ты начнешь взбираться по этой лестнице... Бездарь -

КАРЛ. Слушай, ты, а ну-ка, повтори!

РУТ. Карл, на эти курсы ты поступаешь уже много лет.

КАРЛ. Но сейчас это не болтовня. Хочешь пари? Тогда мы запросто сможем поднять и "Таунус". (Ест.)

Справа налево проходит с песней группа детей.

Дети из кемпинга.

РУТ. Пошли на прогулку.

Пауза. Пение детей.

Карл, они пошли на прогулку!

КАРЛ. Да, Рут -

Пауза.

Чтобы взрослые могли свободно поразвлечься. Свиньи! (Ковыряет в салате.) Чего ты, собственно, наложила в него?

РУТ. Огурцы, яйцо и майонез. А что?

КАРЛ. Ужасно кисло. Просто невозможно. На вкус - это практически селедочный салат.

РУТ. Маринованные огурцы обычно бывают довольно кислыми.

КАРЛ. Пусть кислыми. Но не до такой степени.

РУТ. Господи, ну бывает.

КАРЛ. Но ведь не так безумно кисло!

РУТ. Послушай, Карл, ты ведешь себя очень странно. Сначала ты буквально пальчики облизываешь, а теперь тебе вдруг стало невкусно.