Я здесь не для того, чтобы говорить речи

Когда-нибудь в следующем тысячелетии генетика увидит реальную возможность вечности человеческой жизни, электронный разум возмечтает об авантюрной химере — написать новую «Илиаду», на Луне будет жить в собственном доме парочка влюбленных из Огайо или Украины, и, томимые ностальгией, они будут любить друг друга в стеклянных садах при свете Земли. Вместе с тем Латинская Америка и Карибский бассейн страдают от сегодняшнего рабства: земной беспредел, политические и социальные катаклизмы, неотложные нужды повседневной жизни, зависимость от всего, бедность и несправедливость не оставили нам времени, чтобы усвоить уроки прошлого или подумать о будущем. Аргентинский писатель Родольфо Терраньо так обобщил эту драму: «Мы используем рентгеновские лучи и транзисторы, катодные трубки и электронную память, но не включили основы современной культуры в нашу собственную культуру».

К счастью, главным ресурсом Латинской Америки и Карибского бассейна является энергия, которая движет миром: память наших народов, несущая в себе опасность. Это колоссальное культурное достояние существовало раньше исходного материала, сложнейшей первоосновы, сопровождающей каждый шаг нашей жизни. Эта культура сопротивления выражается в тайниках нашего языка, в девах-мулатках — наших покровительницах, сделанных руками ремесленников и ставших настоящим чудом, созданным народом вопреки власти церкви колонизаторов. Эта культура солидарности выражена и в преступных излишествах нашей неукротимой природы, и в восстаниях народов, борющихся за свой подлинный суверенитет. Эта культура протеста видна на индейских лицах — изваянных ремесленниками ангелов нашего времени, слышна в музыке вечных снегов, заклинающей власть смерти с ностальгией глухих. Эта культура повседневной жизни чувствуется в гастрономической фантазии, в манере одеваться, в придуманных суевериях, интимных литургиях любви. Эта культура праздника, посягательства, тайны разрывает смирительную рубашку реальности и наконец примиряет разум и воображение, слово и жест, доказывая, что нет такой теории, которая рано или поздно не была бы превзойдена жизнью. В этом сила нашей отсталости. Энергия новизны и красоты полностью принадлежит нам, и, благодаря ей, нам хватает самих себя, ее не сможет укротить ни алчность империи, ни жестокость угнетателей, ни наши собственные извечные страхи, не дающие нам выразить в словах самые заветные мечты. Сама революция — тоже культурное творчество, воплощение призвания и творческих способностей, оправдывающих нас, но требующих глубокой веры в будущее.

Наша встреча станет не просто одной из многих, каждый день проходящих в мире, только если мы сможем предугадать новые формы практической организации, дать направление неудержимому потоку творческой энергии наших народов, воплотить в жизнь взаимообмен и солидарность между нашими творческими деятелями, поддерживать историческую преемственность, а также расширить и углубить общественную ценность интеллектуального творчества — самого таинственного и уединенного из всех занятий человека. Это будет решающий вклад для нашего политического самоопределения, которое уже невозможно откладывать, — надо оставить позади пять чужих веков и твердо ступить на землю за тысячелетним горизонтом грядущего тысячелетия.

Дамоклов катаклизм

Икстапа-Сиуатанехо, Мехико,

6 августа 1986 г.

Через минуту после последнего взрыва погибнет больше половины человечества, порох и дым пылающих континентов затмят солнечный свет и полная тьма воцарится в мире. Зима оранжевых дождей и ледяных ураганов опрокинет время океанов и повернет вспять течение рек, рыбы в горячих водах умрут от жажды, а птицы не найдут неба. Вечные снега и льды скуют пустыню Сахару; бескрайняя Амазония исчезнет с лица земли, убитая градом, а эра рока и пересаженных сердец вернется к своему ледниковому детству. Немногие люди, выжившие после первого шока, и те, кто будет иметь привилегию укрыться в надежном убежище в три часа дня в роковой понедельник великой катастрофы, спасут свою жизнь лишь для того, чтобы потом умереть от ужаса воспоминаний. Творчеству придет конец. В финальном хаосе влаги и вечной ночи единственным осколком того, что когда-то было жизнью, останутся тараканы.

Господа президенты, господа премьер-министры, друзья и подруги!

Это не дурное подражание умоисступлению Иоанна в пустыне Патмоса, а предощущение космической катастрофы, которая может произойти прямо в этот момент, из-за взрыва — направленного или случайного — лишь минимальной части ядерного арсенала, который одним глазом спит, а другим смотрит за сантабарбарами великих держав.

Так и есть. Сегодня, 6 августа 1986 года, в мире дислоцировано более 50 000 ядерных боеголовок; попросту говоря, это значит, что каждый человек, включая детей, сидит на бочке с четырьмя тоннами динамита, и взрыв всего этого запаса может двенадцать раз уничтожить все живое на Земле. Разрушительный потенциал этой колоссальной угрозы, нависшей над нашими головами, как дамоклов меч, ставит вопрос о теоретической возможности уничтожения еще четырех планет, что вращаются вокруг Солнца, и нарушения равновесия Солнечной системы. Никакая наука и искусство, никакая промышленность не удваивались столько раз, сколько ядерная индустрия с момента своего возникновения сорок один год назад, и ни одно другое изобретение человеческого разума не имело такой разрушительной силы и власти над судьбами мира.

Единственное утешение в сих ужасающих утешениях и упрощениях, — если они вообще на что-то годятся, — это возможность убедиться в том, что сохранение жизни человечества на Земле все еще дешевле, чем ядерная чума, потому что сам факт существования чудовищного Апокалипсиса, скрытого в подземельях смерти самых богатых стран, уничтожает возможность лучшей жизни для всех.

К примеру, в сфере помощи детям это элементарная арифметическая истина. ЮНИСЕФ подсчитала в 1981 году стоимость программы, позволяющей решить основные проблемы 500 миллионов самых бедных детей мира. Программа включала в себя базовую медицинскую помощь, начальное образование, улучшение санитарных условий жизни, обеспечение питьевой водой и питанием. Все это казалось несбыточным сном за 100 000 миллионов долларов. Однако это всего лишь стоимость сотни стратегических бомбардировщиков В-1В или менее семи тысяч крылатых ракет, в производство которых правительство США собирается вложить 21,2 миллиарда долларов. В области здравоохранения на сумму, равную стоимости десяти из пятнадцати ядерных авианосцев «Нимиц», которые США построит до 2000 года, можно было бы реализовать программу профилактики малярии для 1 миллиарда человек и избежать гибели за те же четырнадцать лет — только в Африке — более 14 миллиардам детей.

В области обеспечения продовольствием в прошлом году, по подсчетам ФАО, около 575 миллионов человек голодали. Необходимое им среднее количество калорий стоило бы меньше, чем 149 ракет MX из тех 223, что будут размещены в Западной Европе. А 27 из них было бы достаточно для закупки необходимого сельскохозяйственного оборудования для беднейших стран, которое позволило бы им обеспечить себя продовольствием в ближайшие четыре года. Эта программа стоила бы меньше девятой части советского военного бюджета 1982 года.

В области образования стоимость всего двух атомных подводных лодок «Трайдент» из двадцати пяти, что планирует построить нынешнее правительство Соединенных Штатов, или такого же числа подводных лодок «Тайфун», что строит Советский Союз, позволила бы начать осуществление мечты о ликвидации неграмотности во всем мире. С другой стороны, строительство школ и подготовка учителей, столь необходимых «третьему миру» для решения дополнительных проблем в области образования в течение ближайших десяти лет, могли бы быть оплачены суммой, эквивалентной стоимости двухсот сорока пяти ракет «Трайдент II», и еще осталось бы четыреста девятнадцать ракет для аналогичного вклада в образование на пятнадцать последующих лет.