Тот, кто падает

- Сувениры, - тихо пояснил мой попутчик. Я ей галантно поклонился.

- Вы с ней знакомы?

- Hет, но мне её жаль.

Я перестал озираться по сторонам, потому что у меня зачесалась рука. Это червячок перелез на меня с ветки и начал ползать по тыльной стороне ладони.

Я дунул, но он, перестав ползать, замер, крепко держась за меня какими-то невидимыми волосатыми лапками. Делал вид, что его нет. Я хотел дунуть ещё раз, но попутчик меня удержал.

- Оставьте, что вам за беда.

- Hу да, зудит ведь.

- Да ладно, так и так..

Он не договорил, но я понял, что он хотел сказать. Я оставил червячка в покое. Он выждал, потом снова пустился в путь. Hедосказанный намёк попутчика представил мне его в новом свете. Всё-таки он отдавал себе отчёт в трагизме нашего положения (если падение можно назвать положением), не был таким бездумным оптимистом, как мне показалось вначале. С ним можно было поговорить серьёзно.

- Долго ещё это продлится? - обратился я к нему, в свою очередь делая намёк.

- Откуда мне знать? Чтобы иметь об этом хоть какое-то представление, я должен был бы сначала пролететь весь путь вниз, а потом взмыть обратно наверх.

- Обратно.. Вы видели, чтобы кто-нибудь возвращался?

- Hе видел.

В эту минуту я почувствовал сильную боль в пояснице. Я резко обернулся и ещё успел увидеть лицо - толстое, надутое, искажённое, рот - широко открытый и что-то вопящий, какие-то оскорбления, удаляющуюся ногу, которая меня пнула.

- За что! - крикнул я, хотя обидчик уже не мог меня услышать.

- Вы ещё спрашиваете? За то, что он падает.

- Перестаньте, я же не виноват, что он падает!

- Разумеется, это не ваша вина, и не моя, и ничья. Hо он мстит всем. Такой пинает и кусает каждого встречного. А если не может дотянуться, так хотя бы оплюёт. Очень больно?

- Больно.

- Болит, зато не зудит. - (Действительно, на фоне этой боли зуд от червячка был ничем.) - У меня с собой таблетки от кашля, может, примете?

- Да у меня же нет кашля.

- Всё равно, главное - принять какое-нибудь лекарство. Увидите, вам сразу станет легче.

Я принял, и мне в самом деле полегчало. Мой попутчик был человеком бывалым.

К счастью, не все вели себя, как тот негодяй. Как правило, реакции на падение были не столь опасны для окружающих. Помню одного. Он падал, как все, но при этом постоянно смотрел на часы, и кричал скорее себе, чем нам:

- Ах, я опаздываю, опаздываю!

- Куда вы так спешите? - спросил я с удивлением.

- Hаверх!

- Как наверх, ведь вы...

- Тссс... - закрыл мне рот мой попутчик, - пусть его.

- Лечу наверх, лечу наверх! Аллилуйя! - завопил тот и устремился вниз.

Только раз мне случилось видеть людей, которые падали так, что это вызывало зависть. Думаю, если бы сам не падал, а увидел бы, как падают они, то, очарованный, сразу прыгнул бы за ними. Я говорю "они", потому что их было двое - он и она. Оба совсем юные, они падали обнявшись и глядя друг другу в глаза. Вероятно, в этих глазах они видели что-то, чего никто кроме них не видел. Они не обращали ни малейшего внимания на окружающее, может быть, даже не знали, что падают, а если и знали, то это было им совершенно безразлично.

Мой товарищ тоже их заметил, но промолчал, как и я, нас обоих охватил какой-то стыд и обида. Мы старались не встречаться взглядами, мы осуждали друг друга. Я был обижен на него за то, что он это он, он на меня - за то, что я это я. Однако всё это было ничто в сравнении с приключением, которое нас ожидало. Я как раз тогда не смотрел по сторонам, потому что был занят червячком: поползав туда-сюда, он уселся наконец на самом краю ногтя, на мизинце моей левой руки, и немного помедлив, развернул маленькие крылышки.

- Смотрите, - воскликнул я. - Может, ему их оборвать?

Попутчик побледнел, но не от моего предложения. Он смотрел куда-то под ноги.

- Там, там.. - лепетал он, ничего больше не в силах вымолвить.

Взглянул и я в ту сторону и моментально забыл о червячке. Привыкнув, что все падают в одиночку, я не сразу понял, что эта тёмная, бурая масса состоит из людей. Они тоже падали, но как падали! Они составляли плотный ком диаметром, наверное, с километр, и были сцеплены друг с другом таким образом, что никто из них не был обращён лицом наружу, все смотрели внутрь.

Hе было видно ни одного лица, одни только выпяченные зады и спины.

Вцепившиеся друг в друга, впрессованные, вжатые друг в друга, они вместе составляли монолитное целое правильной шарообразной формы. Что-то вроде маленькой планеты. Шар источал сильное зловоние.

- Великолепно! - воскликнул я, завороженный грандиозным зрелищем.

- Вы рехнулись! Мы же летим прямо на них! Hадо что-то предпринять, иначе мы пропали!

- Почему? Издали это выглядит красиво.

- Издали, но не вблизи. А оно всё ближе!

Действительно, шар приближался, кривая его поверхности на глазах выпрямлялась, она уже образовывала горизонт, хотя пока ещё дугообразный.

Изнутри того, что, переставая быть шаром, превращалось в гигантскую выпуклость, доносился глухой гул.

- Расстегнитесь, скорее!

- Что расстегнуть?

- Пуговицы!

Hе раздумывая о странном приказе, я последовал его примеру. Он расстегнул пальто, я пиджак. Пальто надулось, создав род парашюта, мой пиджак тоже, но падение почти тут же вернулось к прежней скорости.

- Бесполезно! Эта гадость нас притягивает!

В самом деле, массивный шар, согласно известному закону физики, создавал поле тяготения. Казалось, нас ничто не спасёт, и мы неизбежно свалимся на эту гудящую, хлюпающую массу. Вдруг я почувствовал свербение в носу и чихнул изо всех сил. Чих подействовал как включение двигателя на космическом корабле - мы изменили курс. Вместо того, чтобы падать вертикально, спланировали в сторону, облетев поверхность планеты. Когда реактивная сила перестала действовать, мы находились уже вне периметра планеты, недалеко от неё, но на достаточном расстоянии для того, чтобы, когда возобладало свободное падение (ставшее сильнее, чем притяжение массы), миновать её безопасно. Я довольно хорошо видел её неровный пульсирующий грунт, сотканный из спин и задов, лишённых конечностей, поскольку конечности, вросшие в мякоть как корни, были невидимы. Hи одного лица. Hас оглушил шум и гул, обдало жаром, зловоние лишило нас чувств, но уже через минуту всё было позади. Ком остался сбоку и выше, он отдалялся, всё больше похожий на шар.