Поручик Ржевский или Любовь по гусарски

   - Какой там, ваше величество. Их смутишь! Взгляните на эти чопорные мордашки. Это же мрамор, честное слово. Женщина, докладываю вам, государь, существо загадочное, с норовом. Поначалу, когда к ней только сунешься, она обычно холодна, как сосулька. Встречаются, конечно, исключения, которые сразу готовы броситься в ваши объятия. Но это редкость. И большей частью за деньги... Так вот, пока эту непреступную сосульку растормошишь, растопишь, семь потов сойдет. Иное дело мы, мужчины. От одного их томного взгляда, который, быть может, ничего такого и не означает, - сатанеем, с ума готовы спрыгнуть. Нет, признаюсь честно, в ближнем бою терпеть не могу жеманниц чопорных и кислых дур - только на расстоянии. А tet-a-tet люблю веселых, игривых и бойких.

   - Да-а, moh cher, женщины, женщины... les femmes одним словом...

   Возбуждение поручика передалось царю, и он уже почти не опускал своего лорнета, пялясь на дам, так страстно восхваляемых его спутником.

   - Ваше величество, - вдруг выпалил Ржевский, схватив императора за рукав. - Как вам эти две кокетки в шляпках, что обогнали нас и идут под ручку? Как виляют! Черт! Каков соблазн. Мыслимое ли дело устоять.

   - Что вы предлагаете?

   - Ваша слева, моя справа.

   - Вообще-то я предпочитаю блондинок, - замялся Александр.

   - Тогда ваша справа, а моя слева.

   - Вообще-то мне уже пора вернуться в Зимний...

   - Какое может быть удовольствие от прогулки, если не поволочиться за хорошенькой барышней!

   - Никакого.

   - И я о том же.

   Поручик потащил царя за собой.

   - А вдруг во мне признают монарха? - сказал Александр.

   - Так вы же не при короне, государь. Впрочем, возьмите на всякий случай мой кивер.

   Царь надел гусарскую фуражку поручика, надвинув козырек по самые брови.

   - Замечательно, - сказал Ржевский. - И делайте вид, что вы - это не вы.

   - А как?

   - Ссутультесь, поменьше важности. Подбородок пониже, манеры поразвязнее и улыбайтесь во всю ширь лица. Никто и не догадается, что вы царь. Женщине главное, чтоб ее почитали за царицу. Будь рядом с ней хоть черт, хоть Бог - не важно: лишь бы смог!

   - Что это вы вдруг стихами заговорили, поручик?

   - Вдохновение, ваше величество, вдохновение. Душа копытом бьет. Идемьте скорее, а то потеряем наших малюток из виду.

   - Вы полагаете, они уже наши?

   - Как говорится в Святом Писании: "Кто возжелал женщину, тот все равно что переспал с ней".

   - Если мы с ними уже переспали, к чему вся эта суета?

   - Ну что вы, государь, как маленький, - хмыкнул Ржевский. - Переспим, значит, еще раз. От нас не убудет.

   - Пожалуй, - сказал царь, все еще сомневаясь.

   Он не боялся женщин, нет. Но одно дело тискать их на балу во дворце в качестве царя - первого мужчины государства, и совсем другое - приставать к ним на улице, подобно праздному гуляке.

   Дамы, за которыми они шли уже начали украдкой оглядываться. Как известно, у женщин и на затылке есть глаза. И ушки их, когда надо, способны слышать за версту.

   Царь опять глубоко вздохнул.

   - Ваше величество, - сказал Ржевский, - вы вздыхаете так, будто вы Людовик XVI и вас ведут на эшафот.

   Александр I вздрогнул, суетливо проведя рукой по шее, словно желая убедиться, что голова его еще на месте. На долю секунды ему почудилась на загривке холодная сталь гильотины.

   - Прекратите пугать меня якобинцами, поручик, - раздраженно сказал он. - Когда я вспоминаю об их дьявольском изобретении, у меня все опускается и я совершенно не в состоянии думать о женщинах.

   - Думать предоставьте мне, государь. Говорить тоже буду я. От вас требуется лишь улыбаться и кивать головою. И спрячьте подальше ваш лорнет. По нему вас любая собака опознает.

   В этот момент барышня, что шла слева, обернулась, с улыбкой подмигнув обоим сразу двумя глазами.

   Ржевский расцвел, заулыбался.

   - Видите, ваше величество, они совсем не прочь.

   - Да и я, признаться, тоже.

   - Значит, переходим к решительному штурму!

   - Только ради бога, поручик, без этого вашего "впердолить".

   - Впендюрить.

   - Вот-вот, не вздумайте ляпнуть. Я не выношу, когда меня бьют по лицу: у меня от этого сразу кровь из носу.

   - Не беспокойтесь, государь, с двумя женщинами я этот прием не употребляю.

   - Почему?

   - Двоим одновременно не впендюришь... Ну, всё, труба зовет.

   Оправив на поясе саблю, поручик в два шага догнал незнакомок и зашел слева.

   - Пардон, драгоценные мои, - обратился он к ним. - Вы меня не узнаете?

   - Нет, - со сдержанной улыбкой отвечала брюнетка. - А что вам угодно?

   - Мне угодно поцеловать вам ручку. Не откажите в любезности, сударыня.

   Она пожала плечами, но руку протянула.

   - Разве мы знакомы?

   - Да разве бы я смог забыть ваш милый образ, однажды вас увидев?! Пусть это было на балу, в театре. Какая разница! Я безумно рад, что мы снова вместе.

   - О боже, отдайте же руку... - кокетливо проворковала брюнетка. - Впились, как змий.

   - Покоряюсь, - улыбнулся поручик. - Надеюсь, что ненадолго. А это мой шурин, Александр.

   - Шурин? Так вы женаты?

   - Нет, упаси господь! Я оговорился, это мой старший брат. Поди поближе, Шурик, ну чего ты... - Подтолкнув императора к блондинке, он шепнул ему на ухо: - Целуйте ручку.

   Пока Александр занимался со своей дамой, Ржевский подставил брюнетке локоть:

   - Почему бы нам не прогуляться?

   - Мы шли домой...

   - В таком случае, мы с братом охотно вас проводим.

   - Знаете, сударь, - доверчиво обронила брюнетка, взяв поручика под руку, - ваш брат так похож на нашего императора, просто жуть.

   - Ха! Все так говорят. И что самое смешное, они, представьте, тезки и по батюшке! Но, откровенно говоря, брат тяготится этим сходством. Так что тс-с-с... - Поручик приложил палец к губам.

   Он мельком взглянул, чем занят император. Оказалось, что тот, быстро оправившись от первоначальной неловкости, уже вовсю болтает со своей барышней, обращаясь к ней не иначе, как mon ange.

   - Делайте со мной, что хотите, - кокетливо сказала брюнетка Ржевскому, - но я так и не могу вспомнить, как вас зовут.

   - Видите ли, моя милая, не каждая дама в состоянии спокойно вынести упоминание моего имени.