Сказки для Катастрофы

Белый Клоун и Дед Мороз повернулись к Катастрофе спинами и направились к выходу из отделения. Катастрофа, опомнившись, бросилась вслед за ними.

– Постойте! – сказала она, схватив Белого за рукав. – Объясните мне, что происходит!

Белый остановился и посмотрел на Дедушку.

– Может, скажешь ей? – спросил тот. – Всё-таки она одна из нас…

– А что это изменит? Теперь уже поздно, – ответил тот и, обратившись к Катастрофе, сказал: – Вам не стоит знать лишнего. Это в ваших же интересах. А теперь отпустите мою руку и идите на пост.

Они скрылись за дверью. Катастрофа, постояв секунду в нерешительности, открыла дверь и шагнула за ними.

Она снова оказалась в коридоре, из которого вышла. Перед ней был её пост. На её стуле сидел Рыжий Клоун и внимательно её разглядывал поверх очков, спущенных на кончик носа.

– Что за манера садиться на мой стул? – заявила Катастрофа, подойдя к нему и уперев руки в боки.

– Ух какие мы злющенькие! – усмехнулся Рыжий и нехотя пересел на другой стул. – После твоей попки сиденье тёплое – мне приятно.

– Извращенец, – буркнула Катастрофа, заняв своё законное место. – Все вы тут…

– Да мы, как вы, – сказал Рыжий иронически.

– Что ты хочешь сказать?

– Тебе только что объяснили: ты одна из нас.

– Из кого это, из вас?

– А ты не поняла?

– Перестань из меня дуру делать! Вы все только этим и занимаетесь! И вообще, кто вы все такие?

Рыжий смотрел на неё, ничего не говоря, ожидая, когда она успокоится. В его взгляде была смесь иронии, любопытства и сочувствия.

– Мы – медперсонал, – ответил он спокойно без своего обычного ёрничанья. – Что именно тебя смущает?

– Здесь издеваются над пациентом. Сначала ногу отрезали, теперь вот к койке привязали.

– Всё сделано по медицинским показаниям.

– Тогда почему он просит, чтобы я его убила?

– Посттравматический шок. Человеку трудно смирится, что он стал инвалидом. Такое часто бывает.

– Он непохож на депрессивного.

– Способный бороться – борется. Кто за жизнь, кто за смерть.

– Может гуманнее его… отпустить? Он всё равно обречён.

– Белый никогда этого не сделает.

– Клятва Гиппократа?

– Есть и другие обстоятельства… Прошлое ему не позволит.

– А что у него в прошлом?

– Знаешь, почему он жабо носит?

– След от верёвки прячет.

– У него на столе пациентка умерла. Потом наш Дедушка его из петли вынул. Тогда же они вдвоём и придумали эту больницу.

– Кем ему была та пациентка?

– Там была очень странная история…

– Расскажи!

– Нет-нет! Там всё слишком странно, – он понизил голос. – Ну, короче… что-то в этой больнице есть… непонятное. Оно, вроде ту пациентку и убило. И оно как-то на всё и всех здесь действует. Ты замечала, часы тут идут, но на них всегда три часа ночи? Да ну его… меньше знаешь – лучше спишь. Я сам этим не интересуюсь и тебе не советую. Раз спросил у Белого, ну, что оно такое, потом об этот пожалел, – он поморщился.

– Если Дедушку спросить, он скажет?

– Дедушка? Вряд ли – они с Белым заодно. Наговорит тебе с три короба всякой хрени – сама не рада будешь. Ты, того… забудь, что я тебе чего-то говорил. Так спокойней будет.

– Послушай, Рыжий… А ты сам – случайно не то самое оно?

– – –

Тик-так-тик-так-тик-так-тик-так…

Большая стрелка упорно не желала сходить с двенадцати. Катастрофе надоело смотреть на будильник, она положила голову на руки и закрыла глаза.

Тик-так-тик-так-тик-так-тик-так…

Отчаявшись уснуть, Катастрофа выпрямилась, откинулась на спинку стула. Потом схватила будильник, размахнулась и что есть силы швырнула об стену. Брызнули осколки стекла, будильник отскочил от стены и подкатился по полу к Катастрофе. Она подняла его – стекло разбилось, но корпус даже не помялся. Она потрогала пальцем стрелки, попыталась их повернуть. Ей это не удалось. Тогда она встала со стула и с будильником в руках направилась во вторую палату. Там она поставила его на подоконник.

Не смотря на трубку во рту, больной улыбался. Катастрофа наклонилась над ним и принялась внимательно изучать его лицо. Она долго его рассматривала и ощупывала. Потом подошла к приборам, подключённым к пациенту, и выдернула все шнуры питания из розеток. Сделав это, она села на краешек кровати.

Ждать пришлось недолго.

Первым в палату ворвался Белый Клоун. Увидев прямые линии на мониторе, он сначала бросился к пациенту, затем, взвопив: «Что вы натворили!», – к неработающим приборам, и принялся их включать. Вслед за ним, в палате появился Рыжий Клоун. Он подошёл к пациенту, посмотрел на его зрачок, пощупал на шее пульс, потом накрыл простыней его лицо.

– Всё. Он труп. Белый, угомонись. Мы его потеряли, – констатировал он. Присев на корточки перед Катастрофой, сказал: – Ну, ты выдала, сестричка! Пациента грохнула. Недооценил я тебя, детка.

– Дрянь! Убийца! – вдруг заорал Белый и бросился на Катастрофу.

Та, сорвав с головы кивер, наотмашь ударила им Белого по лицу. Он взвыл и схватился за нос. Его очки упали на пол.

– Ну-ка прекратили! Брэк! – крикнул Рыжий и встал между Белым и Катастрофой, наступив при этом на лежащие на полу очки. – Белый, успокойся! Сядь на стул, не то я тебе добавлю!

– Интересная мизансцена! – воскликнул Дед Мороз, войдя в палату. – Двое и дама.

– Разучиваем новую репризу, – пояснил Рыжий. – «Клоун и мажоретка выясняют отношения». Только оценить некому. Был всего один зритель, да и тот помер.

– Как же ему это удалось? – Дедушка иронически улыбнулся.

– Наша сестричка милосердная его из розетки выдернула, – пояснил Рыжий. – Пожалела несчастного, решила прекратить его страдания.

Дед Мороз подошёл к кровати, сдёрнул с лица пациента простыню, посмотрел на него, хмыкнул, вернул простыню на место. Затем сел на кровать рядом с Катастрофой, небрежно облокотившись о лежащего пациента.

– Таки жалко стало мужчину? – спросил он ехидно. – А ты знаешь, что закона об эвтаназии у нас нет? Выходит, ты совершила убийство.

– Вы ничего не напутали? – в ответ поинтересовалась Катастрофа. – Это они клоуны, а вы – Дед Мороз. Так что кончайте ваньку валять. Вы прекрасно знаете, что никого я не убивала. Кому это знать как не вам.

В ответ Дед Мороз расхохотался. Вытирая набежавшие слёзы, он сказал:

– Ай, молодец, девочка! Умница. Догадалась. А, правда, хорошо было сделано?

– Хорошо-то хорошо, Дедушка. Да только шутки ваши…

– Я же тебе говорил: какая профессия, такие и шутки.

– Какие шутки? О чём это вы? – вступил в разговор Белый Клоун. Он сидел на стуле, задрав голову и прижав к лицу носовой платок.

– Хотите знать, о чём мы говорим? – взвилась Катастрофа. – Тогда сначала расскажите, что должна знать я! О чём вы мне не говорили?

– Да, Белый, расскажи ей, – сказал Дед Мороз примирительным тоном. Положив руку на плечо Катастрофы, он усадил её на кровать. – Нехорошо получается – она ведь одна из нас, такая же как и ты. Расскажи.

Белый опустил голову, пошмыгал носом, осторожно высморкался, убедился, что кровь из носу не идёт. Рыжий уселся на подоконник и принялся беззаботно болтать ногами.

– Рассказать? Чёрт с вами, слушайте, – сказал Белый. Он спрятал платок, поднял с пола очки, близоруко щурясь, осмотрел их, положил в нагрудный карман халата и, глядя в окно, стал рассказывать.

– – –

– Я был врачом-хирургом, работал в больнице скорой помощи. Мои однообразные будни были заполнены операциями, дежурствами, выездами на вызовы. То ли в силу постоянной занятости, то ли из-за моей нелюдимости женщин в моей жизни было мало. Однажды, правда, я был женат, но брак тот продолжался недолго.

– В один ненастный январский день, чтобы согреться, я решил зайти в кафе. У входа ко мне подошёл нищий и попросил денег. Когда меня просят, я, обычно, подаю. Я дал ему какие-то мелкие деньги, бывшие в кармане пальто. Когда же, согревшись, я вышел на улицу, тот нищий вновь подошёл ко мне. Я уж было подумал, что ему надо от меня что-то ещё. Но нет, он сказал, что хочет меня отблагодарить.