Болото

е для тепла накладывал сена, обвязывал оборами и так отправлялся с мужиками в лес. Единственную в хате пару латаных валенок оставил сыну, чтобы тот мог ходить в школу. Говорил, будто в лесу они ему все равно не нужны, так как требуют ежедневной сушки, а там сушить негде. Наверно, однако, отец говорил неправду, потому что другие мужики где-то же сушили свою обувь. Тем не менее половину зимы Костя проходил в отцовских валенках, пока из города не приехала их добрая тетя Наста, привезла ботинки, ставшие тесными ее племяннику. Ботинки были не новые, но еще крепкие и пришлись по ноге Косте. Валенки же они с матерью решили передать отцу, и Костя повез их в Боговизну, где на боровом островке обосновались лесозаготовители. До поворота на станцию его подвез дед Богатенок, а последние три километра пути Костя пробежал по санной дороге.

Вяло отмахиваясь от комаров, он устало брел по кустарникам и все думал: а вдруг заведет не туда? Когда-то читал в книжках, что в определенных случаях можно ориентироваться по солнцу, но не понимал, как? Ведь солнце не стоит на месте, все время движется в небе и никак не указывает нужную сторону. Из дому направление на Боговизну приблизительно было известно - через лес, на Барсуки, затем по дороге на озеро и через вырубки на Большое болото. Там все было просто, а сейчас все спуталось. Может, лишь интуитивно он чувствовал, в какую сторону идти, однако нужной уверенности не было. И парень начал опасаться, как бы его неуверенности не заметили остальные. Костя испытывал неловкость перед этими присланными, как он понял, из Москвы партизанами. Очень хотел им услужить, видел, как они изнемогли от своей тяжелой ноши и готов был что-либо нести. Но ему ничего не давали. Он бы с радостью понес автомат или винтовку. Винтовку, названную СВТ, Костя видел впервые. Обычные винтовки он видел зимой, знал, как их заряжать, как стрелять, а вот эту - нет. Новое, значит, оружие в Красной армии, не то, что у партизан, - коротенькие немецкие автоматы, как у братьев Яхремовых, - далеко ли из них достанешь? Прошлой зимой братья приезжали в деревню на заготовку продуктов для партизан. Привязав к саням трех коров, повели их на Остров Борок, в свой партизанский штаб, - тоже где-то на Боговизне.

В конце дня жара спала, начало вечереть, в лесу стало прохладнее. Уже в сгустившихся сумерках они набрели на едва заметную в кустах дорожку и пошли по ней. Дорожка была заброшенная, давно не езженная, но, казалось, вела в нужном направлении. Спустя недолгое время и вовсе стемнело. Окрестные лесные заросли поглотил ночной мрак, даже вблизи ничего нельзя было увидеть. Идти по дороге можно было лишь наугад, ощупывая землю ногами. Недолго пройдя в темноте, Костя понял, что сбился с пути. Наверно, то же понял и командир, который тихо скомандовал: - "Стой!" Оба они остановились. Из сумрака вскоре подошел Огрызков, они подождали отставшего Тумаша, который, догнав их, раздраженно заговорил:

- И сколько можно? Без отдыха, без привала. Или мы от кого убегаем, или