Клуб авантюристок (СИ)

     Покинув стены школы, я тут же позвонила Анне. Автооператор заученно сообщил, что аппарат абонента временно недоступен. Что ж, поделюсь своей радостью позже. А пока появилось время зайти в книжный магазин и купить всю необходимую литературу – вчера мои новые знакомые составили список тех книг, которые, по их мнению, должна прочитать каждая современная женщина. Они же дали мне деньги – подарили, и сейчас я потратила всё до копейки. В общей сложности я купила семнадцать книг; хорошо, что магазин находится рядом с домом и нести весь этот груз пришлось недолго.

- Что это? – дверь открыла мама, и я ввалилась в квартиру с внушительной стопкой бумажных изданий. – Вам выделили деньги на методическую литературу?

- Нет, посмотри, это совсем другие книги! - я была взволнованна и счастлива. – Посмотри только, что я купила!

Пока я раздевалась, мама перебирала стопку:

- «Думай и богатей», «Сила женщины», «Возлюби болезнь свою», «Искусство позитивного мышления», «Секреты успешной женщины», «Вероника решает умереть», «Психология жертвы и палача» - нет, я больше не могу это видеть! Что за чушь! И на это ты потратила… Сколько ты потратила денег на эту ахинею?!

- Мне подарили, - сдержанно произнесла я, - сказали, что это интересные книги и их стоит прочитать, прежде чем клеймить такими словами, как ахинея и чушь.

     В комнату вошла средняя сестра, которой на тот момент исполнилось двадцать пять. Она с любопытством взяла первую книжку.

- Ого, тоже этим интересуешься? У моей подруги целая полка подобной литературы!

     Я напряжённо слушала, пытаясь понять, каково её восприятие этих книг. Сестра небрежно положила книгу на стол.

- У подруги ничего в жизни не изменилось, она уже сама это признала, - продолжила она, выражая такое же презрение, что и мама, - но выкидывать книги не хочет из-за красивых обложек. Жалко! Они все обещают чудесные перемены, а в действительности просто жонглируют словами, да ещё науку сюда приплетают.

     Глупо искать понимание в этой семье; я собрала книги в охапку и ушла в свою комнату. Слава Богу, у меня было небольшое личное пространство, где я могла уединиться и поразмышлять. Но настроение после таких высказываний упало и я снова позвонила Анне. Безрезультатно – она оставалась недоступной.

     Отчаявшись дозвониться, я взяла первую книгу наугад и погрузилась в чтение.

     Я не смогла дозвониться Анне ни до Нового Года, ни после. Я придумывала её исчезновению сотни объяснений, но они теряли свою силу, чем больше проходило времени. Кончилась зима, за ней весна, пришло лето: я прочитала все книги, нарастила внушительный круг учеников и всё чаще стало появляться время и на рисование, и на прогулки. Самое главное – теперь у меня хватало времени на то, чтобы не просто читать книги, но практиковать те техники, которые предлагали авторы. Я поняла, что Анна и её подруги поделились со мной инструментами, а дальше, судя по всему, я должна была двигаться сама. Воспоминания о клубе авантюристок навевали грусть и тоску, которые приходилось носить в своей душе невысказанными. Кто поймёт меня? Я свела к минимуму общение с прежними подругами, а новых не обрела. Иногда я думала, что Анна, Полина, Жанна и Инжу признали меня негодной для своего сообщества, несмотря на все мои положительные качества. Видимо, чем-то я их оттолкнула.

     Через некоторое время я перестала казнить себя и искать причины отторжения. В конце концов, слишком велика пропасть между мной и этими женщинами, надо признать. Но я чувствовала благодарность за то, что они спровоцировали меня на перемены. Я испытала это чувство, когда случайно увидела фотографию Инжу на обложке модного журнала, а потом когда проходила мимо клиники натуропатии. Я отважилась даже зайти в неё и спросить, можно ли встретиться с директором. Но получила ответ, что Полина в отъезде и когда вернётся – неизвестно. Потом я также случайно увидела рекламу тренингов для женщин и, позвонив, узнала, что его проводит ученица Жанны. Я прошла первую ступень, получила массу полезной информации, эффективных техник, просто провела приятно время в компании таких же, как я – ищущих и стремящихся к большему.

     Почему я не пошла на вторую ступень? Как ни старалась, но увидеть в тренере-ученице Жанну у меня не получалось. Она вела тренинг замечательно, была профессиональна и чутка. Но слишком хорошо я помнила Жанну, эту лёгкую и светлую леди. Голос её до сих пор звучит в моём сознании. Мне не хватает – нет, не их психологической поддержки – её я с лихвой нахожу в книгах – подаренных ими и новых; мне не хватает их дружбы, равнозначной и насыщенной…

     От домашних я будто отгородилась невидимой стеной – меня не трогали и в мой мир не лезли, им было достаточно, что я исправно оплачивала свою долю квартплаты. Но с каждым днём, с каждой прочитанной книгой отчуждение наше взаимно росло. Когда осенью удалось устроиться преподавать на частные языковые курсы, я стала подумывать о том, чтобы снять квартиру. Самым разумным представлялось бросить клич среди слушателей курсов и учеников. Первой мне предложила студентка из только что набранной группы – её подруга сдавала комнату в квартире; во второй комнате жила она сама с ребёнком.

     Со вторым предложением подошёл студент из старой группы. Славу я знала уже больше месяца. Он пришёл учить английский с нуля, был робок и безынициативен. Но его ярко выраженная мужская внешность заставляла трепетать девичьи сердца. Молодые девушки всё время огладывались на него, открыто флиртовали, и чем равнодушнее он был, тем сильнее проявлялось их кокетство. Когда Слава впервые вошёл в наш кабинет, что-то ёкнуло у меня в груди и охватило волнением. Чуть позже студенты получили задание составить о себе короткий рассказ, и мы узнали, что Слава – моряк. Эта информация добавила ему симпатии других студенток. До сих пор профессия моряка овеяна романтикой и окутана тайной. Что сильнее привлекает женское сердце?

     Но я не обольщалась на свой счёт. Свои чувства взяла под контроль и вела себя, как учитель. Достаточно строгий. Слава оказался дисциплинированным учеником, прилежно штудировал язык – и у него, в общем-то, получалось хорошо – а я довольствовалась тем, что он радовал меня своим присутствием на занятиях.

    Он подошёл ко мне, когда все ушли, и, едва не заикаясь и избегая смотреть в мои глаза, рассказал, что уезжает через месяц надолго и как раз ищет, кому бы сдать свою квартиру.

- Надолго – это насколько? – мне не хотелось менять квартиры каждый год.

- Месяцев восемь-девять, - всё так же робко ответил он. Нет, ну как может такой привлекательный мужчина быть таким нерешительным собеседником?!

- А потом?

- В городе я всегда остаюсь недолго, часто буду уезжать. В перерывах могу жить у родителей, их квартира в том же районе. Я не планирую оседать здесь.

- Ах, провинция, и чем ты так нам не мила! – вздохнула я с улыбкой. Слава мельком взглянул на меня, как будто даже удивлённо и ответил немного с иронией:

- Если бы это была провинция! Вам не кажется, Татьяна, что наш город - это самое настоящее гетто? Он ведь сравнительно молодой, строился под промышленную зону, театров-музеев-памятников-архитектурных изысков здесь нет. Природа кругом однообразна и неприветлива. Что здесь может держать?

- Конечно, Вы повидали немало, - согласилась я, - и хорошо, что у Вас есть возможность время от времени вырываться из этого далеко не райского уголка. А мне остаётся любить это место, как свою родину, как свою мать, которая не привечает, но, по крайней мере, не гонит прочь. Когда я могу посмотреть квартиру?

     Слава брал немного, и я боялась, что квартира будет совсем в ужасном состоянии. Но  временное пристанище моряка оказалось весьма уютным и чистым. Ремонт, по его словам, он сделал недавно, так что я могла наслаждаться своим новым жилищем. До его отъезда мы пару раз вместе пили чай, и в эти разы Слава был словоохотливей. Он рассказал, что английский язык нужен ему для продвижения по службе и выразил сожаление, что успевает пройти только один уровень курсов.