Страх и ненависть в Лас-Вегасе

Бармен остановился послушать. Я наблюдал за ним. Выражение лица у него было неспокойное.

— Еще три рома, — заказал я. — Побольше льда, и, пожалуй, горку лайма.

Он кивнул, но я видел, что его разум был занят отнюдь не работой.

— Вы, ребята, сверху, с полицейского съезда? — наконец поинтересовался он.

— А то ж, дружище, — расплылся в улыбке мужик из Джорджии.

Бармен с грустью покачал головой.

— Я так и думал. Я раньше таких разговоров в баре не слыхивал. Господи, как вы такую работу терпите?

Адвокат улыбнулся ему.

— Нам нравится. Прикольно.

Бармен отпрянул с гримасой ужаса на лице.

— А что такого? — сказал я. — Должен же кто-то этим заниматься.

Он окинул меня взглядом и отвернулся.

— Побыстрее с напитками, — сказал адвокат. — Пить охота.

Он рассмеялся, закатив глаза, когда бармен посмотрел на него.

— Только два рома, — поправил он. — Мне «кровавую Мэри».

Бармен напрягся, но наш приятель из Джорджии не заметил. Он думал о чем-то своем.

— Черт, вот мерзость, — тихо сказал он. — Ведь всё, что происходит в Калифорнии, рано или поздно докатится и до нас. Не дальше Атланты, обычно, но так было еще когда эти сукины дети были мирные. Нам нужно было только присматривать за ними. Они особо нигде не шлялись ….

Он пожал плечами.

— Но теперь-то никто не застрахован. Они могут объявиться где угодно.

— Точно, — подтвердил мой адвокат. — В Калифорнии мы это поняли. Помнишь, где появился Мэнсон, а? Прямо в Долине Смерти. У него там была целая армия извращенцев. Мы почти никого не взяли. Большая часть смылась; разбежались по дюнам, как большие ящерицы … И все до одного голые, но с оружием.

— Скоро они будут объявляться повсюду, — сказал я. — Будем надеяться, что сможем дать отпор.

Мужик из Джорджии стукнул кулаком по барной стойке.

— Но мы ведь не можем запереться у себя дома! — воскликнул он. — Мы даже не знаем, кто они! Как их узнать?

— Никак, — ответил адвокат. — Единственный способ — взять быка за рога, выйти на охоту на этих тварями!

— То есть?

— Ну ты должен понимать, — сказал адвокат. — Мы делали так раньше, и мы, черт побери, можем сделать это сейчас.

— Отрубить им головы к чертям собачьим, — сказал я. — Всем до единого. В Калифорнии мы так и работаем.

— Что?

— Ну да, — сказал адвокат. — Всё неофициально, но все важные люди с нами заодно.

— Господи! Я и не думал, что всё так плохо!

— Конспирация, — сказал я. — Наверху в зале лучше никому не рассказывать. Там журналисты.

Наш приятель согласился.

— Ясен хрен! А то начнут трещать на каждом углу.

— Доберманы не разговаривают, — сказал я.

— Что?

— Иногда проще вырвать сухожилия, — сказал мой адвокат, — Они дерутся как черти, когда пытаешься взять главного без псов.

— Боже всемогущий!

Мы оставили его у барной стойки. Он крутил лёд в бокале и не улыбался. Думал, стоит ли рассказывать жене. «Она ни за что не поймет, — бормотал он. — Сам знаешь, женщины, они такие».

Я кивнул. Адвокат уже ушел. Он пробирался через игровые автоматы к парадной двери. Я попрощался с нашим приятелем и предупредил его, чтобы молчал о том, что мы ему рассказали.

Около полуночи моему адвокату захотелось кофе. Пока мы катались по Стрип, он регулярно поблевывал, и теперь правый бок Кита был весь в заляпан. Мы стояли на светофоре перед казино «Силвер Слиппер» рядом с большим синим «Фордом» с оклахомскими номерами … внутри две свинообразные парочки — видимо копы из перди, прикатившие на конференцию, чтобы показать своим женам Лас-Вегас. Выглядели они так, будто только что выиграли в «Дворце Цезаря» 33 доллара в блэкджэк и теперь направлялись в «Цирк-Цирк» с шиком отпраздновать свою удачу …

… но вдруг они очутились бок о бок с белым заблеванным «Кадиллаком», откуда на них орал огромный самоанец в желтой майке-сетке:

— Эй вы там! Героину купить не желаете?

Ответа не последовало. Будто не заметили. Их наверняка предупреждали о таких случаях: просто не обращайте внимания …

— Эй, бледнолицые! — кричал адвокат. — Я не шучу. Хочу продать вам охуенно чистого герыча!

Он торчал из машины вплотную к ним. Но они по-прежнему не реагировали. Я метнул взгляд в их сторону и увидел четыре провинциальных лица, застывшие от шока и смотрящие прямо перед собой.

Мы стояли в среднем ряду. Поворачивать налево запрещено. Когда загорится зеленый, придется ехать прямо и уходить на следующем повороте. Я ждал, нетерпеливо постукивая ногой по педали газа …

Адвокат терял самообладание: «Дешевый героин! Настоящий! Не подсядете! Черт подери, я знаю, что говорю!» Он стукнул кулаком им по дверце, чтобы привлечь их внимание … но они с нами связываться не хотели.

— Эй, вы чо, никогда с ветераном не разговаривали? Я только что вернулся из Вьетнама. Это герыч, слышь! Чистый герыч!

Вдруг загорелся зеленый, и «Форд» ракетой сорвался с места. Я нажал на газ и проехал вровень с ними около двухсот метров, наблюдая в зеркало за адвокатом, вопившим: «Огонь! Блядь! Герыч! Кровь! Героин! Изнасилование! Дешево! Коммунисты! Хуярьте прямо в глазные яблоки!»

Мы мчались к «Цирку-Цирку», а оклахомская машина стала поворачивать налево, пытаясь втиснуться в левый ряд. Я пошел на обгон и на миг мы оказались крылом к крылу. Он боялся врезаться в меня; в его глазах был ужас …

Мужик на заднем сиденье не выдержал … он перегнулся через жену и злобно захрипел: «Мрази поганые! Остановитесь, я вас убью! Твари! Мрази!» От ярости он обезумел; казалось, он был готов прыгнуть из окна в нашу машину. К счастью, «Форд» был двухдверный. Ему было не выбраться.

Мы подъехали к следующему светофору, а «Форд» все пытался свернуть влево. Мы оба мчались на полной скорости. Я обернулся и увидел, что все остальные машины остались далеко позади; справа было свободно. Я затормозил, адвоката швырнуло на приборную панель, и, только «Форд» вышел вперед, я подрезал его сзади и рванул в переулок. Резкий поворот вправо через три полосы. Однако трюк удался. «Форд» застрял на перекрестке посреди резкого поворота влево. Если повезет, его арестуют за неосторожную езду.