Я люблю Будду

— еженедельные ОЗДОРОВИТЕЛЬНЫЕ ПРОЦЕДУРЫ, которые включают — но не ограничиваются только этим — три часа КАРДИО-ТРЕНАЖЕРОВ, один час общего МАССАЖА (или два часа массажа только головы и ног), сорок пять минут УПРАЖНЕНИЙ НА РАСТЯЖКУ (особое внимание следует уделять оси симметрии спины), один час МЕДИТАЦИИ на любую из следующих тем:

— ИКИ и его воплощение при приближении к Пределу

— чистый свет/чистая любовь ХИЁКО

— голубой млечный путь

— Сутра Удивительного Закона Неогейш

— бешеное, психоделическое вращение кармического колеса

— ДЕТОКСИФИКАЦИЯ, по возможности

Глава 30

ингрид

“непременно заказывай клюквенный сок, он способствует очищению мочеиспускательной системы”, да, я ей это сказала, это хороший совет, и я даю его всем новым девушкам, которые явно не знают, как надо следить за своим здоровьем, я ей много чего посоветовала, сказала: “носи облегающие узкие юбки-стретч, это смотрится сексапильно, и пояс не давит на талию, так что даже под конец вечера, никак неудобств не возникает”, она послушалась, кстати, я потом много раз замечала, что она ходит в стретч, в черных стретч, она постоянно носила черное, наверное, потому, что она из нью-йорка. на самом деле, она была тут единственной американкой, то есть, настоящей американкой, клиенты считали, что это очень шикарно, говорили: “ах соо! нёо ёку!” и, разумеется, клиенты, которые из америки, ходили за ней, как приклеенные.

как-то раз к нам пришли двое, муж с братом жены, они были из нью-йорка, и на них произвел впечатление мой хороший английский, они не знали, что я его изучала в школе, дома, в швеции. буквально с первого класса, один из этих парней запал на нее, и все намекал, что увезет ее в гоа на пару недель, где они будут резвиться на пляже, он стал рассказывать о своих путешествиях по азии. куа-лу-лумпур называл “КЛ”, и все в этом роде, он не сводил с нее глаз, для белой девочки у нее были на удивление темные глаза, она как будто загипнотизировала его. она умела так слушать клиента, что это действовало на него, как наркотик, он все говорил, говорил, все наращивал темп, буквально захлебывался словами, чем-то это должно было кончиться, его напарник, кажется, тележурналист, сидел молча, пил коктейли и наблюдал за тем, как она слушает его приятеля, наблюдал за ее глазами, может быть, она была похожа на человека, который смотрит по ящику новости, но он не сказал ни слова, чиркнул взглядом по моей груди, но, видимо, счел ее слишком маленькой.

она спросила у своего говорливого воздыхателя:

‹и как у вас ощущения, что он спит с вашей сестрой?›

он помедлил.

— это не он. это я пялю его сестру.

то есть, он был женат, ее лицо оставалось бесстрастным и невозмутимым, и взгляд — тоже, изменилась лишь ее поза, причем изменилась заметно, она выпрямила спину и резко подалась вперед, к нему, понимаете, как богиня. то есть, женщина-йог. подалась вперед с совершенно прямой спиной, улыбнулась ему и спросила: ‹а вы никогда не испытывали религиозного откровения?›

Глава 31

первый день первого месяца

первый день первого месяца настает с тихим, неброским изяществом, укрытый тончайшей вуалью снега, дрожит в предвкушении холодов. ХИЁКО становится жалко всех деревенских старух с сожженными солнцем лицами и согбенными спинами — старых женщин, которые сегодня умрут так банально, подавившись кусочком моти. она собиралась пойти на экскурсию в императорский дворец, но новогодняя вечеринка вчера затянулась, и она проспала, ее цифровой будильник пищал шесть часов кряду, словно какой-то высокотехнологичный медицинский прибор, она встает со своего футона, проходит всю комнату в три больших пружинящих шага и выходит на балкон, совсем-совсем голая, за исключением временной татуировки в виде красного с синем дракона, что покрывает всю спину.

возможно, ее самое забавное воспоминание о вечере накануне (у нее есть привычка делить свои переживания на ‹забавные› и ‹скучные›, просто для удобства, и еще потому, что диаметральные противопоставления радуют сердце всякого прирожденного лидера): как она сбросила свое черное резиновое пальто, облегающее фигуру, и предстала перед собравшимися в платье с открытой спиной, чтобы все видели татуировку, она только успела поднести чашечку с сакэ к губам, которые были как жидкая ртуть с шампанским, когда к ней подвалила эта живая карикатура на якудзу из “менеджеров среднего звена”, он схватил ее за правую грудь (демонстрируя тщательное внимание к деталям, потому что правая грудь у нее чуть крупнее левой, и сосок на ней более возбудим) и потребовал в безупречной манере якудзы, так что ей захотелось справиться по якудза-японскому словарю, все ли она правильно поняла, чтобы она выпила с ним и пожелала ему удачи. ‹ладно›, сказала она улыбнувшись, ‹ЧИН, ЧИН!› [обратите внимание: в данном случае было бы уместнее сказать “капмай”, что означает “до дна”, поскольку в японском “чин-чин” звучит как непреднамеренная отсылка к мужскому половому члену, безусловно ХИЁКО, при всей своей внутренней утонченности, имела в виду именно эту вульгарную игру слов.] они с этим напыщенным джентльменом выпили по чашке сакэ (не сказав даже “итадакимас”. в этом я абсолютно уверена), а потом прикончили всю бутылку, профессия хостесс довела ее сопротивляемость к алкоголю до уровня сибирских нефтяников на буровой и ушедших на пенсию авиадиспетчеров, так что она даже не захмелела, поэтому следующую ее реплику никак нельзя отнести на счет количества выпитого: [в приблизительном переводе] “как я понимаю, якудзы делают татуировку на спине, чтобы развлечь босса, который пялит их в жопу, да?” он, с другой стороны, был изрядно нажравшись, и вообще, видимо, был человеком ранимым, тем более — в общении с татуированной припанкованной девочкой из порно-видео, которая вставляет в речь откровенно мужские словечки, что ощутимо замедлило его реакцию, он смотрел прямо перед собой, в полном оцепенении, сфокусировав взгляд на некоей точке у нее за спиной, где-то в районе дзенской композиции из цветов, которая с того места, где он стоял, безусловно, смотрелась как ореол из искрящихся росой стеблей, вырастающих у нее из головы, я не берусь утверждать, но, может быть, именно этот застывший взгляд и подтолкнул ее к тому, чтобы доставить ему удовольствие, а, может, ей просто хотелось развеять скуку, но как бы там ни было, она не пыталась загладить грубость — в этом можете не сомневаться, она грациозно опустилась на колени, следя за тем, чтобы подогнуть ноги строго симметрично, расстегнула ширинку у него на брюках, достала его гангстерский член (тут, наверное, нужны пояснения, гангстерский член: чуть больше среднестатистического мужского члена, с сильно выпирающими венами, при эрекции дерзко торчит, выгибаясь дугой вперед, брюки: чуть присборенная линия талии, штанины расширены книзу, блестящий, но не лоснящийся материал цвета индиго, цвета парадной одежды придворных хэйанского периода) и стала отсасывать, что заметно оживило вечеринку, как это бывает, когда кто-нибудь затевает игру в слова или предлагает раскуриться травой, если она пыталась приобщиться к пределу — а такое намерение у нее, безусловно, было, — ее должно было взбесить, что мужик кончил уже через сорок пять секунд, и даже во всеуслышание объявил о своем оргазме, словно вежливая секретарша, и испустил так мало спермы, что ее еле-еле хватило, чтобы наполнить одну чашечку для сакэ. о чем ХИЁКО узнала, выплюнув эту самую сперму в ближайшую чашку, якудза-сан сделался настолько ручным, что даже не стал возражать, когда она попросила его раздеться и показать ей его собственную татуировку, он снял синий пиджак, снял черную рубашку без воротника (надо думать, он долго тренировался вот так манерно и ловко расстегивать золотые запонки), и вот он, во всей красе: огромный, ужасного вида дракон с глазами маньяка-убийцы, словно одержимый духами всех озлобленных, неотомщенных покойников, и в том числе — духом дяди юкио, который насмерть замерз в морозильной камере, куда его запер муж его любовницы, судя по выражению лица ХИЁКО: радость от возвращения домой, плюс возбуждение, плюс эстетическое удовольствие, — можно с полной уверенностью сказать, что она получила именно то, что хотела с начала вечера, она строго велела ему не дрожать (в комнате было прохладно), она держала его, как раскрытую книгу, за плечи, и смотрела прямо в глаза дракона, который был весь — словно только что спряденный шелк, она умела входить в медитативный транс при любых условиях, поэтому шумная праздничная вечеринка совсем не мешала ее телепатическому общению с собратом-зверем, она пожелала дракону благоприятного нового года, конечно, она понимала, как понимаем все мы, что это слишком банальное пожелание для такого мифического существа, но потом рассудила, что это японский дракон, и нужно все делать так, как принято в японии. и он ответил ей очень ясно, не прищурив своих огромных выпученных глаз: ‹ТЫ, ВЕРХОВНАЯ НЕОГЕЙША, РОДИЛАСЬ В ГОД ДРАКОНА. ГОД, КОТОРЫЙ НАЧНЕТСЯ В ПОЛНОЧЬ — ЭТО ТВОЙ ГОД. ГОД, КОТОРЫЙ ПРОЙДЕТ ПОД ЗНАКОМ НЕОГЕЙШИ.›