Полюби меня красного

Ну да ничего, ведь этот самый холод я реально ощутил только через два дня, когда сорокаградусная температура немного пошла на убыль (но у нас еще было, не беспокойтесь).

По прибытии в номер началось то, что во всем мире привычно именуют русским гостиничным беспределом. Я же считаю, что мы просто бухали, как положено в таких случаях. Пока не наступил сон, прерванный очень неприятными ощущениями. Грибы оказались живыми, мать их. Они двигались у меня в желудке, бурлили, перекатывались и подпрыгивали. Но, как говорят в армии, день прошел, и хуй с ним!

ДЕНЬ ТРЕТИЙ

Прикосновение к прекрасному

По идее это был второй день нашего пребывания на земле туманного Альбиона, но только в том-то все и дело, что хронологически он становился третьим. День вылета тоже хотелось бы принять за полноценно проведенное на выезде время. Ну а если прибавить к прожитому две бессонные ночи на вымерших улицах Ливера и Манча да трехчасовую разницу во времени, то получится еще больше.

Однако отставим пока в сторону все эти подсчеты. Главное, пришел первый день ФУТБОЛА, начавшийся с обнаружения нами на улицах первых людей. К слову сказать, их было довольно мало, но по мере нашего продвижения по местной Пикадилли количество прохожих, двигавшихся в одном направлении (магазины), постепенно возрастало.

А на подходе к «Арндэйл-центру» (тому самому, где на Евро-96 взорвали бомбу) людей было уже видимо-невидимо, и я ощутил некое подобие компенсации за вчерашнее.

Подкрепившись (имеется в виду еда), мы решили посетить три спортивных магазина с одинаковыми вывесками JJB. Они были расположены в трех шагах друг от друга, и проуигановское их названьице [23] , признаюсь, портило приятное впечатление об увиденном как изнутри, так и снаружи. И правильно делало, кстати, что портило, так как лично меня в самом скором времени ожидали достаточно грустные события.

Во-первых, меня угораздило приобрести футболку сборной Англии с нанесенными на нее тут же номером 7 и именем Лучезарного за... 56 фунтов. В Лондоне же точно такое изделие с загодя приклеенными прибамбасами можно было приобрести за... 20 фунтов. Во-вторых, футболка эта (имею в виду ее размер) была одной-единственной во всех трех упомянутых магазинах. И наконец, в-третьих, у меня ее тут же спиздили.

Произошло это так. Я дал продавцу две футболки: одну – магазинную, белую, и другую – свою собственную, синюю. На последнюю он также должен был поставить номер 7 и имя Солнцеликого, вне зависимости от того, что это была клубная майка. Сказано – сделано.

А теперь предлагаю вам следующую картину: через десять минут какая-то баба выносит мою готовую белую майку сборной. Я аплодирую, заряжаю на весь магазин: «Beckham Forever!!! Dave is still a red! There is only one David» ну и т. д. Тем временем майку размещают за спиной у продавца, вешая на крючок. Я же продолжаю ожидать свою синюю и, когда же ее наконец выносят, прошу продавца не забыть отдать мне первую, белую. На что слышу ответ: «А я вам ее уже давно отдал». (ПАУЗА. Немая сцена. «Ревизор» отдыхает.)

Как вы догадываетесь, все мои попытки убедить продавца в обратном ни к чему не привели. В качестве выхода из создавшегося положения Джон Бой предложил мне посетить магазин «Hurley», который он только что пробил, и утешиться там по полной. Что ж, делать нечего, и я поплелся туда в поисках сатисфакции за пережитое. По прибытии в этот самый «Hurley» обнаружилось, что здесь не столько продают, сколько выставляют напоказ некие экспонаты, изготовленные такими известными во всем мире мастерами, как Томас Берберри и Генри Ллойд. Даже Фред Перри с Беном Шерманом и Ральфом Лореном здесь не катят. В то же время экспонаты эти можно было купить, но при наличии, как вы понимаете, даже не бабла, а самого настоящего баблища.

Честно признаюсь, с первого раза я поостерегся раскошелиться, но, насмотревшись на очень бойкое потребительское поведение Джона и посетив с ним ближайшую пивную, чтобы попить... виски, все-таки решился еще на одну покупку. И приобрел я, дорогие друзья, бейсболку «Аквас-кутум» за... 88 фунтов.

Будь моя воля, провел бы я там, в этом расчудесном «Hurley», куда больше времени, однако железная воля Белыча погнала нас на «Олд Траффорд» за пять часов до начала матча.

По ходу дела выяснилось, что на такси здесь разъезжать куда дешевле, чем на... трамвае, и мы пришвартовались минут через пять у легендарного «Траффорд паба». По дороге Джон пытался поставить на место водилу-пака, который посмел громко говорить, когда его пассажир вел с кем-то деловую беседу по телефону. В этот момент шофер-несмышленыш впервые услышал о том, что он – вонючий пак, и при этом впервые не мог подать в суд на человека, озвучившего эту нехитрую истину. Однако Джон позаботился о том, чтобы водила своевременно осознал свою неправоту. Закрепляя преподанный урок молчания, он треснул водилу по спине, пока тот маневрировал в густом потоке автомобилей. Чтобы помнил! Однако попробуем переключиться на открывшиеся нам виды.

Начну с улицы. Сэр Мэтт Басби уэй представляет собой длиннющий узенький проход, который обрывается на «Олд Траффорде», а в противоположной стороне заканчивается за линией горизонта. И по этой улице-кишке, представьте, движется несметное количество народа. Гораздо большее, чем по аллее, ведущей к стадиону им. Кирова. Вот такой вот парадокс. Правда, к моменту нашего появления вблизи стадиона людей почти не было, но ведь и до начала матча оставалось часа четыре, не меньше. Стало быть, в паб, в паб, в паб, так как я не хотел даже украдкой бросать взгляд в сторону стадиона. Подход к нему – особая вещь спиритуального характера, волнующая до мурашек, и потому – всему свое время.

В полупустом «Траффорд пабе» мы с Белычем попробовали было бухать, но постоянно отвлекались из-за бесконечных вопросов «Кто вы и откуда?». Минут через двадцать пять паб начал заполняться довольно интенсивно, и вскоре там уже не было ни одного свободного сидячего места, а через полчаса и стоять стало сложно. Точнее, яблоку было негде упасть. Вот тут-то Джон и разыскал своих старых знакомых. Началось братание, которое я различил на слух, так как ничего не видел, но Белыч все-таки исхитрился определить, откуда исходил звук братания, и вдавился в определенную им сторону. Ну и я вместе с ним, естественно.

Ползли мы довольно долго и наконец втиснулись в самый угол, где и перезнакомились с Иэном, Гленном и целой кучей их корешей 55–60-летнего возраста. Были, впрочем, и молодые подельники, и даже юные. Морда Иэна, кстати, была разбита точно так же, как и на фотографии годичной давности.

Через какое-то время выяснилось, что, несмотря на свои фэйс-проблемы, старина Иэн тут чуть ли не за главного. Во всяком случае, все его знали, окликали и только и делали, что обнимались-ручкались. Даже самые свирепомордые. С подачи Иэна все потихоньку стали обниматься и с нами, и вскоре мне стало казаться, что я торчу здесь не два часа, а гораздо больше. Третий час ожидания матча прошел просто ослепительно. Толпа бушевала, пела, плясала, заряжала. Пиво передавали друг другу на вытянутых руках, задевая бокалами потолок. Крик-вой стоял такой, что и слов-то подходящих я не найду. С другой стороны, все как положено. Мы ж не к нашему «Вегасу» подъехали все-таки! С его абдулловскими зарядами типа «Мальчики, проснулись!».

Когда же до игры остался ровно час, мы вывалились (в буквальном смысле) на улицу, слегка охуев от увиденного. У нас даже на Первое мая в советские времена такой плотной толпы было не сыскать. А тут вот она! Настоящая людская стремнина!

Обалделые, веселые, с открытыми ртами, мы продвигались к стадиону и, следует отметить, толком не смогли рассмотреть его знаменитый на весь мир главный вход, настолько все было запружено народом. Сделали мы это на следующий день, когда поехали на «ОТ» на экскурсию. И тогда уже насмаковались его видами со всех сторон до полного изнеможения.