Наше сердце

посетителей.

Рассказ пришелся по душе Мариолю. Он ловко расспрашивал девушку, обращаясь с ней, как с барышней, и выведал у нее много любопытных подробностей об унылом и нищем быте семьи, разоренной пьяницей. А она, существо заброшенное, бездомное, одинокое и все же веселое благодаря своей молодости, почувствовав неподдельный интерес со стороны этого незнакомца и живое участие, была с ним откровенна, раскрыла ему всю душу, порывов которой она не могла сдерживать так же, как и своего проворства.

Когда она умолкла, он спросил:

- И вы.., будете служанкой всю жизнь?

- Не знаю, сударь. Разве я могу предвидеть, что со мной будет завтра?

- Надо все-таки подумать о будущем. Легкая тень озабоченности легла на ее лицо, но быстро сбежала.

- Покорюсь тому, что выпадет мне на долю. Чему быть - того не миновать, сказала она.

Они расстались друзьями.

Он пришел через несколько дней, потом еще раз, потом стал ходить часто, его безотчетно влекла туда простодушная беседа с одинокой девушкой, легкая болтовня которой рассеивала его печаль.

Но вечерами, когда он возвращался пешком в Монтиньи, думая о г-же де Бюрн, на него находили страшные приступы отчаяния. С рассветом ему становилось немного легче. Когда же наступала ночь, на него снова обрушивались терзавшие душу сожаления и дикая ревность. Он не получал никаких известий. Он сам никому не писал, и ему никто не писал. Он ничего не знал. Возвращаясь один по темной дороге, он представлял себе развитие связи, которую он предвидел между своей вчерашней любовницей и графом Бернхаузом. Навязчивая мысль с каждым днем все неотступнее преследовала его. "Этот, - размышлял он, - даст ей именно то, что ей нужно: он будет благовоспитанным светским любовником, постоянным, не слишком требовательным, вполне довольным и польщенным тем, что стал избранником такой обворожительной и тонкой кокетки".

Он сравнивал его с собой. У графа, разумеется, не будет той болезненной чувствительности, той утомительной требовательности, той исступленной жажды ответной нежности, которые разрушили их любовный союз. Как человек светский, сговорчивый, рассудительный и сдержанный, он удовольствуется малым, так как, по-видимому, тоже не принадлежит к породе страстных людей.

Придя однажды в Марлот, Андре Мариоль увидел в другой беседке "Гостиницы Коро" двух бородатых молодых людей в беретах, с трубками в зубах.

Хозяин, толстяк с сияющим лицом, тотчас же вышел его приветствовать, - он чувствовал к этому верному посетителю отнюдь не бескорыстное расположение.

- А у меня со вчерашнего дня два новых постояльца, два живописца, объявил он.

- Те двое?

- Да; это уже знаменитости; тот, что поменьше, получил в прошлом году вторую медаль.

Рассказав все, что знал о новоявленных талантах, он спросил:

- Что вы сегодня изволите пить, господин Мариоль?

- Пошлите мне, как всегда, бутылку вермута.

Хозяин ушел.

Появилась Элизабет, неся поднос с бокалом, графином и бутылкой. Один из художников крикнул: