Концепция эгоизма

«1. Право на полезную и хорошо оплачиваемую работу в промышленности или в мастерских, на фермах или на шахтах страны.

2. Право зарабатывать достаточно, чтобы обеспечивать необходимую еду, одежду, развлечения.

3. Право каждого фермера выращивать и продавать товар при таком доходе, который обеспечит ему и его семье достойное существование.

4. Право каждого бизнесмена, крупного пли мелкого, вести дела в условиях свободы от нечестной конкуренции и доминирования монополий как в своей стране, так и за ее пределами.

5. Право каждой семьи на хорошее жилище.

6. Право на адекватное медицинское обслуживание и возможность иметь хорошее здоровье.

7. Право быть достаточно защищенным от экономических опасностей в связи со старостью, болезнью, несчастными случаями и безработицей.

8. Право на хорошее образование».

Если к каждому из приведенных выше положений добавить один-единственный вопрос: «За чей счет?», станет понятно, о чем я говорю.

Работа, еда, одежда, развлечения (!), жилье, медицинское обслуживание, образование и т. д. не растут на деревьях. Это рукотворные ценности — товары и услуги, произведенные человеком. Кто должен ими обеспечивать?

Если кому-то принадлежит право пользоваться продуктом труда других, это означает, что эти другие лишены прав и обречены на рабский труд.

Каждое так называемое право одного человека, которое требует нарушения прав другого, не является и не может быть правом.

Ни у кого не может быть права налагать на другого насильственное обязательство, невознаграждаемую обязанность или недобровольное рабство. Не может быть права порабощать.

Право не может осуществляться силами другого человека; оно включает в себя лишь свободу добиваться такого осуществления собственными усилиями.

Имея в виду все это, обратите внимание, как точны были отцы-основатели [2]: они говорили о праве стремиться к счастью, а не о праве на счастье. Это значит, что человек имеет право предпринимать шаги, которые считает необходимыми для достижения счастья: это не означает, что другие должны сделать его счастливым.

Право на жизнь означает, что человек имеет право поддерживать свою жизнь своим трудом (на любом экономическом уровне, обеспеченном его способностями); это не значит, что другие должны обеспечивать его жизненные потребности.

Право собственности означает, что человек имеет право предпринимать экономические действия, необходимые для приобретения собственности, использовать эту собственность и распоряжаться ею; это не значит, что другие должны обеспечить его собственностью.

Право на свободу слова означает, что человек имеет право выражать свои идеи без опасности подавления, вмешательства и карательных действий со стороны правительства. Это не значит, что другие должны предоставить ему аудиторию, радиостанцию или печатный станок, с помощью которых он сможет выражать свои идеи.

Любое предприятие, которое предполагает участие более чем одного человека, должно осуществляться с добровольного согласия каждого из участников. Каждый из них имеет право принимать собственные решения, по никто не имеет права навязывать свои решения другим.

Не существует «права на работу» — существует только право на свободную торговлю, а именно: право человека начать работу, если другой человек решит его нанять. Не существует «права на жилище», существует только право на свободную торговлю: право построить или купить дом. Не существует «права на справедливую оплату или справедливую цену», если никто не хочет ее платить, не хочет нанимать человека или покупать его товар. Не существует прав потребителей на молоко, туфли, кино или шампанское, если никто не захочет производить эти товары (есть только право самому начать их изготовление). Не существует прав особых групп, не существует прав фермеров, рабочих, бизнесменов, служащих, нанимателей, прав стариков, молодых и еще не родившихся. Существуют только права человека — права, которые имеет каждый человек и все люди как отдельные индивидуумы.

Право собственности и право на свободную торговлю — единственные экономические права человека (которые на самом деле являются политическими правами), и не может быть такой вещи, как Билль об экономических правах. Однако обратите внимание, что защитники такого билля почти уничтожили политические права.

Помните, что права являются моральными принципами, определяющими и защищающими свободу действий человека, но права не накладывают никаких обязательств на других людей. Частные граждане не создают угрозы правам и свободам друг друга. Частный гражданин, который прибегает к использованию физической силы и нарушает права других, — преступник, и от него люди должны быть защищены юридически.

Преступники составляют незначительное меньшинство в любые времена, в любой стране. И урон, который они нанесли человечеству, весьма незначителен по сравнению с ужасами кровопролитии, войн, преследований, конфискаций, по сравнению с голодом, порабощением, массовыми разрушениями, в которых повинны правительства. Потенциально правительство представляет самую большую угрозу правам человека: оно имеет юридическую монополию на применение физической силы против юридически безоружных жертв. Когда правительство не ограничено и не стеснено рамками индивидуальных прав, оно является злейшим врагом человека. И Билль о правах создан не как защита от действий частных лиц, а как защита от действий правительства.

А теперь рассмотрим процесс, который разрушает эту защиту.

Процесс состоит в том, что частным гражданам приписывают специфические нарушения, которые конституцией запрещено совершать правительству (и которые частный гражданин не может совершить, так как не обладает достаточной властью), таким образом освобождая правительство от всех ограничений. Эта подмена становится все более явной в области свободы слова. Коллективисты годами распространяли идею о том, что отказ частного лица финансировать своего оппонента есть нарушение свободы слова этого оппонента и акт цензуры.

Они обвиняют в цензуре газету, если она не приглашает к сотрудничеству и не публикует авторов, чьи взгляды диаметрально противоположны ее политике.

Они обвиняют в цензуре бизнесменов, если они отказываются помещать свою рекламу в журнале, который осуждает, оскорбляет и порочит их.

Они обвиняют в цензуре спонсора телепрограммы, если он возражает против чего бы то ни было в программе, которую финансирует, — как, например, в случае с Альгером Хиссом, когда его пригласили осудить бывшего вице-президента Никсона.

Есть еще Ньютон Н.Миноу, который заявляет: «Цензура проявляется через оценку программы, через рекламные компании, телеканалы, местные телестанции, которые отказываются от программ, предложенных для их районов». И это тот самый Миноу, который угрожает лишением лицензии станциям, не согласным с его взглядами на содержание программ. Он утверждает, что это не цензура.

Рассмотрим, к чему это может привести.

Цензура — термин, относящийся только к правительственным действиям. Никакое действие частного лица нельзя назвать цензурой. Частное лицо или агентство не могут запретить человеку высказываться или запретить какую-либо публикацию — только правительство может это сделать. Свобода слова частного лица включает право возражать другим, не слушать, не финансировать противников.

Но в соответствии с Биллем об экономических правах человек не имеет права распоряжаться своей собственностью, руководствуясь собственными убеждениями, — он должен отдавать свои деньги Лез разбора любому оратору или пропагандисту, который по атому закону имеет право на его собственность.

Это означает, что необходимость обеспечивать материальные средства для выражения чужих идей лишает человека права иметь свои идеи. Это означает, что издатель должен печатать книги, которые он считает никчемными, лживыми или вредными, что телевизионный спонсор должен финансировать комментаторов, которые выступают против его убеждений, что владелец газеты должен отдать первую полосу любому молодому хулигану, который бурно требует порабощения прессы. Это означает, что одна группа людей приобретает право на вседозволенность, в то время как права другой сводятся к невольной беззащитности.