Полное собрание сочинений. Том 72. Письма 1899-1900 гг.

Печатается по листам копировальной книги, хранящимся в AЧ. Местонахождение автографа неизвестно. Публикуется впервые.

Письмо адресовано сектантам с. Павловки Сумского у. Харьковской губ., последователям кн. Д. А. Хилкова, в начале 1899 г. подавшим прошение о выезде из России. Они предполагали в количестве двухсот шестнадцати человек эмигрировать в Канаду к духоборам и просили Толстого о содействии (см. письма №№ 34 и 40). Кн. Д. А. Хилков, принимавший самое близкое участие в судьбе павловцев, вначале сочувствовал этой идее, так как жизнь их на родине из-за преследования местными властями была крайне тяжелой, но потом, учтя все трудности переселения, стал предостерегать крестьян и советовал отложить отъезд, по крайней мере, до весны 1900 года. Он писал Толстому: «Теперь, осенью, ехать уже поздно и не для чего. Ибо прибыть могут в Канаду только в октябре — конце, чтò совсем не имеет смысла. Значит, если ехать, то только весной [...] Они поедут на общем иммигрантском основании, что значит, что проезд до места, т. е. до земли, им обойдется сто рублей с взрослого, пятьдесят с детей между пятью и двенадцатью годами; ниже пяти лет поедут даром. Кроме этих денег у них должно быть достаточно денег на содержание себя один год, по тридцать шесть рублей на каждую душу [...] О земле для павловцев просить никого не надо. По законам Канады, каждый достигший восемнадцатилетнего возраста по уплате двадцати рублей может занять дым (homestead) в пятьдесят три русских десятины или сто шестьдесят акров. Поселенец сам выбирает землю, и если она не занята, то и занимает. Где именно павловцам занять землю, опять-таки зависит от средств, которыми они располагают. Это потому, что лучшая земля около железных дорог уже занята, вдали от железных дорог, верстах в семидесяти — ста есть прекрасная. Всё дело в том, имеют ли они достаточно средств, чтобы обзавестись достаточными перевозочными [средствами] для подвоза себе провианта и переправы себя и своего багажа. Итак, главное дело в средствах, и, когда они мне скажут, сколько их душ (взрослых мущин, женщин и детей) и сколько рублей, я им скажу, в какой части Канады и в какой губернии и уезде они могут поселиться. Еще мне надо знать, свалят ли они деньги в кучу, или каждое семейство будет себя кормить и хозяйничать отдельно. Это громадная разница. Если будете писать павловцам, то, пожалуйста, внушите им, что переселение — дело очень трудное. Чтобы не забывали, что они языка не знают, а потому работа их будет оплачиваться вдвое дешевле, чем работа местных рабочих, что, едучи на общем положении, взять много багажа не придется». — «Мне кажется, что при их средствах нельзя им ехать в Канаду. Для переселения в Канаду требуется известный минимум средств, без которых туда ехать нельзя. Мне кажется, что у Павловцев нет этого минимума» (письма от 12 ноября и 28 июля н. ст. 1899 г.).

Павловские крестьяне из России не уехали. Мужчинам призывного возраста и состоявшим в запасе (т. е. до сорока лет) выезд был воспрещен, и таким образом переселение не состоялось. Переехало в Канаду лишь несколько семейств.

¹ См. письмо № 246.

² См. письма №№ 246 и 257.

³ «Евангелие» Матфея, X, 22.

⁴ В копировальном листе кусочек в 2(?) слова утрачен.

⁵ В копировальном листе окончание письма — несколько слов и подпись — утрачено.

* 233. Гр. С. Н. Толстому.

1900 г. Января середина. Москва.

Не переставая думаю о тебѣ. Такъ хотѣлосъ бы побыть съ тобой. Если будемъ живы — что становится все болѣе и болѣе сомнительно — то лѣтомъ. Болѣю твоимъ горемъ, хотѣлъ сказать, не меньше твоего, но это б[ыла] бы неправда, но очень сильно.¹ Лиза² сказала мнѣ, что ты сказалъ: легче будетъ умереть. Да вотъ я думалъ, что одни физич[ескія] страданія облегчаютъ это путешествіе, но оказывается, что для этого годятся и нравственныя страданія. Еще думалъ: что справедливо то грубое представленіе, что надо спасать душу. Я только понимаю подъ этимъ то, что надо улучшить душу, приготовить ее къ вступительному экзамену туда. И то, чтò ты пережилъ и переживаешь, должно быть, — навѣрное много способствовало этому. А думаютъ, что старикамъ дѣлать нечего: это приготовленіе къ экзамену, кот[орое] невольно отзывается и на другихъ, важнѣе всѣхъ дѣлъ на свѣтѣ. На Машу твою³ радуюсь. Радуюсь и на свою.⁴ Прощай пока. Бѣдную добрую М[арью] М[ихайловну]⁵ цѣлую и также объ ней думаю и за нее страдаю.

Л. Т.

Печатается но автографу, хранящемуся в ГТМ. Основание датировки: 1) Елизавета Валерьяновна Оболенская приехала в Москву из Пирогова 16 января 1900 г.; 2) мысль по поводу «представления, что надо спасать душу», выписана в Дневник 16 января 1900 г. (под № 5) из Записной книжки, в которую она намеком занесена была между 8 и 16 января (см. запись Дневника от 16 января 1900 г., т. 54). Публикуется впервые.

¹ Гр. С. Н. Толстой тяжело переносил сложные отношения в семье, создавшиеся вследствие нового семейного положения его дочерей, Варвары Сергеевны и Веры Сергеевны. См. письмо № 173.

² Елизавета Валерьяновна Оболенская, племянница Толстого.

³ Мария Сергеевна Бибикова, дочь гр. С. Н. Толстого.

⁴ Мария Львовна Оболенская.

⁵ Гр. Мария Михайловна Толстая, жена гр. С. Н. Толстого.

* 233а. Т. Л. Сухотиной (Толстой).

1900 г. Января 20. Москва.

Чтò мнѣ тебѣ, уже не тебѣ одной, а вамъ обоимъ написать? Мамà все написала. Пишу только для автографа и еще, чтобъ сказать, что ваша жизнь была бы очень радостна, какъ я чувствую ее по письмамъ, если бы не послѣднее непріятное событіе и нерѣшенность вопроса о лбѣ, которая мнѣ сжимаетъ сердце всякій разъ, какъ вспомню.¹ Въ нашей жизни хорошо то, что я живу очень дружно съ мамà, чтò главное, и также съ Сережей² — все ближе и ближе и умилительнѣй и умилительнѣй. Когда онъ начинаетъ распрашивать о дѣйствіи моего желудка и съ робостью предлагаетъ мнѣ тереть спину въ банѣ, то это дѣйствуетъ особенно умилительно. Маша,³ какъ всегда, мила мнѣ, дорога и радостна, несмотря на ея болѣзнь. Также милъ мнѣ Коля.⁴ Андрюша⁵ порывами приближается и удаляется, въ особенности своей жестокостью безсознательной или скорѣе непроизвольной къ кроткой, умной и жалкой Олѣ.⁶ Миша⁷ далекъ и не переставая чѣмъ то пьянъ. Надѣюсь, что придетъ время, когда проспится. Но всякое пьянство оставляетъ слѣды. Саша⁸ очень мила, и всегда радостно ее видѣть. Цѣлую тебя и твоего стараго хорошаго Мишу. Прошу простить меня за то, что я не отвѣтилъ ему на его хорошее письмо.⁹

Л. Т.

Печатается по автографу, находящемуся в архиве адресата. Отправлено вместе с письмом С. А. Толстой от 20 января 1900 г. Датируется по этому письму. Публикуется впервые.

¹ О болезни и операции Т. Л. Сухотиной см. письмо № 264.

² Сергей Львович Толстой.

³ Мария Львовна Оболенская.

⁴ Николай Леонидович Оболенский.

⁵ Андрей Львович Толстой.

⁶ Ольга Константиновна Толстая.

⁷ Михаил Львович Толстой.

⁸ Александра Львовна Толстая.

⁹ Письмо М. С. Сухотина в архиве не обнаружено.

234. В. В. Стасову.

1900 г. Января 25? Москва.

Дорогой Владиміръ Васильевич,

Хорошо, что у васъ осталось такое же хорошее, какъ и у меня, впечатлѣніе отъ нашего послѣдняго свиданія. Нехорошо только то, что нога болитъ. Сказалъ бы вамъ, да вы не любите говорить про это, что нѣтъ другаго средства — намъ старикамъ — итти впередъ, т. е. умереть, какъ черезъ болѣзни...