Гулящая

а на него, пожала плечами и вышла в кухню.

- Христя, голубушка! Посмотри, пожалуйста, за ним, а то, неровен час, еще дом сожжет, а я пойду отдохну немного,- теперь уж зарядит на целую ночь... Ох, наказал меня господь! - с тяжелым вздохом сказала она и пошла в боковушку.

Горькие мысли роились в голове у Христи... "Обошли, вокруг пальца обвели, да еще голубушкой величают... Нечего сказать, хороши!" - думалось ей, а в сердце просыпалось неясное чувство жалости к Загнибедихе. В душе шевелилась тайная мысль, что эта женщина ни в чем не виновата, что она сама пьет горькую чашу. С тяжелым вздохом она села на лавку так, чтобы было видно, что станет делать Загнибеда. Он сидел за столом напротив нее, безумными глазами уставившись на горящий фитиль. Потом перевел взгляд на наливку, разлитую на столе, поднял руку, помочил пальцы и стал мазать волосы... Христя тихо засмеялась - такими забавными показались причуды пьяного хозяина... Загнибеда направил пылающий взгляд на Христю, и смех ее оборвался. Христя затихла; Загнибеда, насторожившись, слушал... Стало тихо-тихо; Христя слышала, как у нее колотится сердце... Но вот Загнибеда встал, налил рюмку, выпил и на цыпочках стал красться в кухню. Христя замерла. Не успела она опомниться, как Загнибеда очутился около нее, прижал к себе и тихо поцеловал в щеку... Ее точно обожгло, огненный ток разлился по телу.

- Христя, голубка! - шепнул он, прижимаясь к ней.

Она вскочила, как ужаленная.

- Чего вы лезете? Пошли прочь! - крикнула она на весь дом, отталкивая его.

- Тсс! - зашипел Загнибеда и снова стал прислушиваться. Вокруг царила мертвая тишина, только из боковушки доносилось тяжелое дыхание Олены.

- Знаешь, Христя? - начал он.- Я тебе заплачу деньги, которые твой отец занял у меня.

- Слышала я, как он занял. Спасибо вам с Супруненко! - ответила Христя.

- Что ты слышала! Все это - враки! Ей-богу, враки... А я тебе вот что скажу... Хочешь быть, богатой, ходить в шелках да в золоте?

Христя молчала.

- Чего только твоя душа пожелает - все у тебя будет! Есть ли, пить ли... Видела ты эту дохлятину? - ткнув пальцем в сторону боковушки, спросил Загнибеда.- Ей и жить-то недолго осталось, а я постараюсь, чтоб и того меньше... Опротивела она мне, опостылела. А ты по нраву мне пришлась...

Христя молчала, только сердце у нее тревожно билось.

- Христя! - не своим голосом взревел Загнибеда и бросился к ней. Глаза у него горели, как у кота, руки дрожали, он весь трясся, как в лихорадке: как холодный скользкий уж, обвился он вокруг стана Христи и пьяными губами целовал ей лицо, глаза, шею... Христя молча сопротивлялась, пока хватало сил; когда же она совсем изнемогла, а Загнибеда навалился на нее, она закричала на весь дом... Не успел он отскочить, как на пороге показалась Загнибедиха, бледная, растрепанная.

- Вон пошла, вонючая! - заорал Загнибеда и снова бросился к Христе.

- Беги, Христя! - крикнула Загнибедиха.

Христя стрелой помчалась на улицу. Загнибеда кинулся за нею,