Том 2. Невинный. Сон весеннего утра. Сон осеннего вечера. Мертвый город. Джоконда. Новеллы

Конвульсивным движением она ищет его на своей груди. Нерисса, нежная и огорченная, отирает кровь с ее щеки своим платком, смоченным слезами.

Градэнига (с жестокой радостью обращается к колдунье, которая продолжает свое дело). Ты слышала? Ты слышала, колдунья? Локон ее волос… Смерть, смерть!..

Якобелла. А! Вот он!

Достает с груди материю, завязанную многими узлами, в которой спрятан похищенный локон.

Вот! Надо развязать узлы. Их много, много. Если б можно, мы сделали бы тысячу узлов. Нерисса, ты их завязывала. Распутай, распутай!..

Они вдвоем развязывают узлы. Градэнига несколько раз протягивает в нетерпении руки, чтобы взять волосы.

Пентэлла (на вершине спиральной лестницы). Лодки сильно гребут против течения. Как будто хотят причалить к берегу. Большой шум там вдали. Словно блеск молний. Вся река в темноте…

Якобелла (отыскала наконец локон внутри свертка). Вот он! Какой длинный! Какой пышный! Я его отрезала сама, ножницами, которые взяла с собой!..

Орсэола. Какой длинный локон!

Катарина. Какой красивый!

Лукреция. Как блестит!

Градэнига молча протягивает сложенные ладони рук, чтобы принять то, что похищено у женщины, обреченной смерти. Якобелла кладет локон на ее ладони. Догаресса закрывает глаза и выпрямляется с внезапным, непобедимым отвращением словно от прикосновения змеи. Она остается так несколько секунд, бледная и немая; потом открывает глаза и в том же положении направляется медленно к колдунье, которая у ног статуи, пред раскрытой книгой, стоя, лепит фигуру из воска. Колдунья наклоняется к ладоням Догарессы, чтобы взглянуть на волосы куртизанки.

Пентэлла (на вершине лестницы во время немой сцены). Большой шум в той стороне… Тысячи голосов… Как будто кричат: «Пантэа! Пантэа!..» Вся река в темноте. Но еще видна красноватая полоса, — гирлянды цветов, все гирлянды цветов. Сколько их! Без счета! Одна лодка плывет по течению, без гребцов, покинутая, отдельно от всех…

Градэнига (колдунье). Возьми, славянка! Ее жизнь теперь принадлежит тебе. Произнеси заклинания, какие нужно!

Колдунья берет волосы и вкладывает их в восковую фигуру вокруг головы.

Колдунья. Теперь — две бусы для глаз: одну черную, другую голубую.

Градэнига. У кого ожерелье из бус, той дам золотое!

Лукреция. У меня!

Катарина. У меня!

Орсэола. У меня!

Они с жадностью спешат сорвать с шеи ожерелья и торопливо отыскивают черные и голубые бусы.

Катарина. Вот черная!

Лукреция. Вот голубая!

Они подают стеклянные бусы колдунье, которая берет их и вставляет в восковую голову фигуры в виде глаз. Градэнига открывает ящик с драгоценностями, а служанки протягивают к ней руки.

Градэнига. Тебе!.. Тебе!.. И тебе!..

Они целуют руку Догарессы и склоняются пред ней, потом отходят, с восторгом сжимая в руках полученные подарки. Якобелла в стороне, возле нее Нерисса, которая повязывает ей лоб белым шарфом. Градэнига смотрит на нее и подходит к ней.

Градэнига. А ты, Якобелла? Ты в стороне молчишь!.. А у тебя кровь льется из раны! Тебе мои лучшие драгоценности! На твою окровавленную голову я надену жемчужный венец! Ты всегда будешь со мной, всегда неразлучна! Ты будешь любимица моего сердца. Твоя жизнь с этого дня потечет как светлый ручей! А Нерисса, добрая Нерисса! Вы обе будете всегда вместе, возле меня. И никогда вы не узнаете печали… Ты страдаешь от раны? Скажи, скажи мне, кто тебя ранил? Она, конечно, куртизанка, когда ты отрезала ее локон? Но как ты это сделала? Скажи, моя любимая! Я слушаю.

Привлекает Якобеллу к своей скамье и бросает на ковер подушку, чтобы на нее села раненая.

Колдунья (выступает вперед). Изображение готово.

Протягивает Догарессе желтоватую фигуру с волосами и стеклянными глазами, обнаженную, похожую на идола. Женщины смотрят на нее с немым ужасом.

Вот изображение куртизанки Пантэи, которая должна умереть. Ангел этого дня Анхоэль.

Руки Догарессы дрожат, когда она берет изображение. Она садится на красную скамью и кладет его к себе на колени, устремив на него пристальный взгляд, в котором силится сосредоточить всю разрушительную силу ненависти. Потом резким движением вынимает из своих кос длинную золотую булавку, точно кинжал из ножен, и втыкает ее в восковую фигуру. Колдунья приблизилась к пьедесталу статуи, читает по книге тихим голосом заклинания и по временам сыплет на жаровню порошок из ароматов. Облака стали фиолетовыми над садом, который покрывает темнота.

Пентэлла (на вершине лестницы, во время немой сцены). На реке виден огонь, в стороне Портэ… Огонь усиливается, все сильнее, словно пожар. Огонь как будто приближается сюда, точно горящий корабль… Но это огни веселья… Странные цвета! Среди огней движутся черные тени будто пляшущие… Огонь все сильнее…

Градэнига (в бешенстве вырывает из кос другую булавку и вонзает ее в изображение).

Пусть огонь Ада пожрет тебя!..

Обращается к колдунье.

Славянка, славянка, призывай всех ангелов и всех демонов! Сделай так, чтобы она погибла, сраженная молнией среди своего веселья! Все, что обещала, дам тебе. Дам больше, гораздо больше. Ты слышала? Она должна умереть! Твори заклинания, твори заклинания!

Она вырывает из волос еще одну булавку, и еще, и еще одну и втыкает их в восковую фигуру. Потом ищет еще булавок в волосах, в бешенстве. Не находя более, она резким движением опускает руку на голову Якобеллы, которая возле нее сидит на ковре. Якобелла испускает крик боли.

А! Якобелла! Твоя рана! Кровь еще идет. Повязка в крови… Но ты мне не рассказала, кто тебя ранил. Конечно, она, куртизанка, в то время, когда ты отрезала ее локон? Расскажи мне, говори! Где ты отрезала волосы, возле уха? На шее? Там, где бьется большая вена?

Якобелла. На затылке. Она не заметила; она не слышала звука ножниц. Ее волосы так густы, что когда она распустит их, то ничего не слышит и не видит. Точно на ней десять мантий, и она порой стонет, будто на ней тяжесть целой горы, или воркует как птица в кустах.

Градэнига снова ищет булавку в своих косах. Потом она протягивает руку к головам прислужниц, которые возле нее на коленках. Орсэола вынимает одну из своих булавок и подает ее Догарессе, которая прокалывает ею восковую фигуру.

Градэнига. Так ты была на ее судне? Как удалось тебе? Скажи, скажи мне.

Якобелла. Пантэа назначила награду тому, кто придумает для нее новую прическу. Ей надоели прежние. В них подражала она самому изысканному и прекрасному в природе, — и кельям пчел, и рогам барашка и морским волнам. Я обо всем проведала, пошла к одной из ее служанок и стала хвалиться своим искусством. Меня допустили на корабль. Нерисса ждала меня в челноке. Когда я входила на Буцентавр, то дрожала как лист.