Произведения, 1856—1859

* II.

ОТРЫВОК ДНЕВНИКА 1857 ГОДА.

[Путевые записки по Швейцарии.]

15/27 Мая. Нынче утромъ у

ѣ

зжали мои соотечественники и сожители въ Кларанскомъ пансіон

ѣ

Кетерера. Я давно уже сбирался идти п

ѣ

шкомъ по Швейцаріи, и кром

ѣ

того мн

ѣ

слишкомъ бы грустно было оставаться одному въ этомъ миломъ Кларан

ѣ

, въ которомъ я нашелъ такихъ дорогихъ друзей; я р

ѣ

шился пуститься въ путь нынче же, проводивъ ихъ.

Съ утра въ 3-хъ нашихъ квартирахъ происходила возня укладки. — Впрочемъ, наши хозяева поняли насъ русскихъ и, несмотря на то, что мы вс

ѣ

хвастались другъ передъ другомъ своей практичностью, укладывали за насъ трудолюбивые муравьи Кетереры.

Долго я пытался достигнуть акуратности н

ѣ

мецкой, но теперь ужъ махнулъ рукой, ут

ѣ

шая себя т

ѣ

мъ, что ежели у меня и пропадаютъ и пачкаются и мнутся вещи больше, ч

ѣ

мъ у Прускаго Генерала, который укладывался два дня не переставая, за то ужъ и никому такъ равнодушно не обойтись безъ пропащей вещи и не носить испачканнаго или измятаго платья. Это тоже русская практичность въ своемъ род

ѣ

.

Въ 8 часовъ мы вс

ѣ

въ посл

ѣ

дній разъ сошлись за Кетереровскимъ чаемъ, въ маленькомъ salon ⁹¹, съ ситцевыми гардинками и портретами Наполеона въ Берлин

ѣ

и Фридриха съ кривымъ носомъ. Вс

ѣ

были такіе же чистенькіе, общительные, жизнерадостные, какъ и каждый день въ продолженіи 2-хъ м

ѣ

сяцевъ. —

Въ конц

ѣ

чая въ salon вошла наша соотечественница, съ своими д

ѣ

тьми. Она искала квартеру. — Старшему 11-ти л

ѣ

тнему мальчику ея ужасно хот

ѣ

лось идти въ горы, а такъ какъ мн

ѣ

всегда казалось, что ходить по Швейцаріи съ очень молодымъ мальчикомъ, для котораго «еще новы вс

ѣ

впечатл

ѣ

нья бытія», должно быть вдвое пріятн

ѣ

е, я предложилъ матери отпустить его со мной. Мать согласилась, и мальчикъ рысью, раскрасн

ѣ

вшись и отъ радости задирая ноги чуть не выше головы, поб

ѣ

жалъ укладываться. —

Въ 10 часовъ мы вс

ѣ

были въ изв

ѣ

стномъ положеніи укладывающихся людей, т. е. ходили безъ всякаго д

ѣ

ла кругомъ комнаты и растерянными глазами оглядывали лежащіе на полу чемоданы и ст

ѣ

ны комнатъ, все что-то вспоминая. Въ это время прі

ѣ

хали изъ Montreux русскіе барышни съ только что прі

ѣ

хавшей изъ Россіи матерью и еще съ какимъ то господиномъ, тоже русскимъ; потомъ прі

ѣ

хали русскіе изъ Basset, тоже нынче у

ѣ

зжающіе. Благодарный Кетереръ за подарки, которые сд

ѣ

лалъ ему нашъ кружокъ, приготовилъ завтракъ. Не было одной комнаты свободной, везд

ѣ

чемоданы, отворенныя двери, вс

ѣ

комнаты сд

ѣ

лались ничьи. Гости переходили изъ одной въ другую. Было одно время, что какъ будто никто не зналъ, кто у кого и зач

ѣ

мъ, и кто куда

ѣ

детъ, и съ к

ѣ

мъ прощаться. Я зналъ только то, что разстраивается нашъ мирный милый кружокъ, въ которомъ я не видалъ, какъ прожилъ 2 м

ѣ

сяца, и эти 2 м

ѣ

сяца, я чувствовалъ, останутся навсегда дорогимъ воспоминаніемъ моему сердцу. Это чувствовали, кажется, и вс

ѣ

.

Въ 12 часовъ вс

ѣ

тронулись провожать первыхъ отъ

ѣ

жающихъ, мужа съ женой П[ущиныхъ]. Я над

ѣ

лъ свой ранецъ, взялъ въ руки Alpenstock, ⁹² подарокъ прусскаго 95 ⁹³ л

ѣ

тняго Генерала, и вс

ѣ

тронулись п

ѣ

шкомъ до парохода. Насъ было челов

ѣ

къ 10; правда, что большая часть изъ этихъ людей были р

ѣ

дко встр

ѣ

чающіеся превосходные люди, особенно женщины, но на всемъ нашемъ обществ

ѣ

въ это утро лежала одинаковая общая вс

ѣ

мъ печать какого-то трогательнаго чувства благодушія, простоты и любовности (какъ ни странно это выраженіе), я чувствовалъ, что вс

ѣ

были настроены на одинъ тонъ; это доказывали и ровныя, мягкія походки, и н

ѣ

жно искательные звуки голосовъ, и слова тихой пріязни, которыя слышались со вс

ѣ

хъ сторонъ. — Удивительно спокойно гармоническое и христіанское вліяніе зд

ѣ

шней природы. —

Погода была ясная, голубой, ярко-синій Леманъ, съ б

ѣ

лыми и черными точками парусовъ и лодокъ, почти съ трехъ сторонъ сіялъ передъ глазами; около Женевы въ дали яркаго озера дрожалъ и темн

ѣ

лъ жаркой воздухъ, на противуположномъ берегу круто поднимались зеленыя савойскія горы, съ б

ѣ

лыми домиками у подошвы, — съ разс

ѣ

лиными скалы, им

ѣ

ющими видъ громадной б

ѣ

лой женщины въ старинномъ костюм

ѣ

. На л

ѣ

во, отчетливо и близко надъ рыжими виноградниками, въ темно-зеленой гущ

ѣ

фруктовыхъ садовъ, видн

ѣ

лись Монтрё съ своей прил

ѣ

пившейся на полускат

ѣ

граціозной церковью, Вильневъ на самомъ берегу, съ ярко блестящимъ на полуденномъ солнц

ѣ

жел

ѣ

зомъ домовъ, таинственное ущелье Вале съ нагроможденными другъ на друга горами, б

ѣ

лый холодный Шильонъ надъ самой водой и восп

ѣ

тый островокъ, выдуманно, но все таки прекрасно торчащій противъ Вильнёва. Озеро чуть рябило, солнце пря[мо] ⁹⁴ сверху ударяло на его голубую поверхность, и распущенныя по озеру паруса, казалось, не двигались. —

Удивительное д

ѣ

ло, я два м

ѣ

сяца прожилъ въ Clarens, но всякой разъ когда я утромъ или особенно передъ вечеромъ, посл

ѣ

об

ѣ

да, отворялъ ставни окна, на которое уже зашла т

ѣ

нь, и взглядывалъ на озеро и на зеленыя и далью синія горы, отражавшіяся въ немъ, красота осл

ѣ

пляла меня и мгновенно, съ силой неожиданнаго действовала на меня. Тотчасъ же мн

ѣ

хот

ѣ

лось любить, я даже чувствовалъ въ себ

ѣ

любовь къ себ

ѣ

, и жал

ѣ

лъ о прошедшемъ, над

ѣ

ялся на будущее, и жить мн

ѣ

становилось радостно, хот

ѣ

лось жить долго-долго, и мысль о смерти получала д

ѣ

тской поэтической ужасъ. Иногда даже, сидя одинъ въ т

ѣ

нистомъ садик

ѣ

и глядя, все глядя на эти берега и это озеро, я чувствовалъ, какъ будто физическое впечатл

ѣ

ніе, какъ красота черезъ глаза вливалась мн

ѣ

въ душу.

Подойдя къ Верне, маленькой деревушк

ѣ

, гд

ѣ

пристаетъ параходъ, мы нашли на лавочкахъ подъ высокими раинами, какъ всегда и везд

ѣ

въ Швейцаріи, семейство чистоплотныхъ Англичанъ, пастора въ б

ѣ

ломъ галстук

ѣ

, старуху съ корзинкой и 2 молодыхъ швейцарокъ въ шляпкахъ, съ багровымъ румянцомъ и п

ѣ

вучими голосками. Вс

ѣ

дожидались парохода. Я не ум

ѣ

ю говорить передъ прощаньемъ съ людьми, которыхъ я люблю. Сказать, что я ихъ люблю, — сов

ѣ

стно, отчего я этаго не сказалъ прежде? говорить о пустякахъ тоже сов

ѣ

стно. ⁹⁵ Я пошелъ на берегъ д

ѣ

лать камушками рикошеты и занимался этимъ до самаго того время[ни] какъ лодочникъ сказалъ, что пора садиться въ лодку и вы

ѣ

зжать къ пароходу. Сапоги и башмаки застучали по полу лодки, и два большія весла стали толкать лодку. Мы подъ

ѣ

хали подъ самый параходъ такъ близко, ⁹⁶ что п

ѣ

на забрызгала насъ. Покуда намъ бросали канатъ, съ парахода празднично смотр

ѣ

ли на насъ пасажиры, опершись на р

ѣ

шетку, знакомый капитанъ <съ французской бородкой кланяясь встр

ѣ

тилъ у трапа чету П[ущиныхъ], пустили веревку, синяя какъ ⁹⁷ распущенная лазурь> вода забурлила около ярко красныхъ колесъ, и какъ будто мы поб

ѣ

жали прочь отъ парахода. Пасажиры передвинулись къ корм

ѣ

, замахали платки, и наши друзья очутились ужъ совс

ѣ

мъ далеко отъ насъ и въ чужой незнакомой сред

ѣ

людей, которые ихъ окружали.