Английский юмор<br />(Рассказы)

— Не будь уж так уверена! — говорит Юнити. — Ни на тебе, ни на мне он жениться не собирается. Он женится на Ханне. Я слышала это собственными ушами.

Ханна так испугалась, слыша голоса под брезентом, что чуть не упала в обморок, но как раз в эту минуту лошадь быстро зашагала вперёд. Ханна изо всех сил дёргала за вожжи, не зная, как остановить лошадь, но так как спор под брезентом всё разгорался, то она так испугалась, что совсем уронила вожжи, и лошадь пустилась лёгкой рысью. Когда телега доехала до угла, где начинался крутой спуск, колёса с одной стороны налетели на бугор, телега сильно накренилась, и все три девицы вывалились на дорогу.

В испуге, запыхавшись, подбежал к ним Тони и к великой своей радости увидел, что ни одна из его дорогих невест не пострадала, если не считать небольших царапин на лице и на руках. Но ему было весьма неприятно, когда он услышал, как они разговаривают друг с другом.

— Да бросьте вы спорить, мои милые, бросьте! — сказал Тони, снимая перед невестами шапку из уважения. И тут же хотел расцеловать их всех подряд, но, глядя на них, сообразил, что вряд ли они ему это позволят: все три визжали и всхлипывали от боли.

— Я хочу сказать вам всем правду, — говорит Тони, как только девицы перестали визжать. — И вот моя правда, — говорит он: — Я просил Ханну быть моей женой, и она согласна, так что на следующей неделе будет оглашение…

Тони не видел, что отец Ханны подходил в это время сзади, и не заметил, что на лице Ханны показалась кровь от царапины. Девушка, завидев отца, со слезами бросилась ему навстречу.

— Моя дочь не желает тебя, — сказал мистер Джоливер сердито. — Ну-ка, Ханна, говори, желаешь ты или нет? Говори смело, коли не хочешь, чтоб над тобой насмеялись!

— Я люблю её от всего сердца, клянусь! — сказал Тони, страшно волнуясь. — И эти две нравятся мне не меньше, хотя вам и трудно это понять.

— Я не боюсь и прямо скажу, что не желаю выходить за него! — ответила Ханна, отчасти потому, что её отец стоял рядом, а отчасти потому, что обнаружила царапину на лице. — Теперь я вижу, какой он плут!

— Что? Ты не хочешь быть моей женой, Ханна? — спросил Тони, и челюсть его сразу отвисла, как у мертвеца.

— Никогда! Скорей бы я вышла… нет, я совсем не выйду ни за кого! — сквозь слёзы проговорила Ханна, и сердце её безумно забилось; она ни за что не отказала бы Тони, если бы он ещё раз сделал ей предложение, и если бы рядом не стоял отец, и не было царапины у неё на лице. Сказав это, она тут же поворачивается и уходит, держа отца под руку и надеясь в душе, что Тони вернёт её и ещё раз попросит быть его женой.

Тони уже не знал, что и сказать. Рядом стояла и горько плакала Милли, но так как отец советовал жениться именно на ней, то это совершенно отшибло у него всякое к ней чувство. И он обратился к Юнити.

— Милая Юнити! Хочешь быть моей женой? — спросил он.

— Брать то, что другим непригодно? — отвечает Юнити. — Не на таковскую напал! Я тебя презираю!

И с этими словами Юнити уходит, хотя, отойдя немного, она и оглянулась, чтобы посмотреть, не идёт ли за ней Тони.

Тони и Милли остались одни, У неё ручьями текли по лицу слёзы, а у него такой был вид, словно его хватила молния.

— Ну, Милли, — говорит он, наконец, подходя к ней поближе, — видно, сама судьба решила, чтобы нам жить вместе. А судьбы, как говорится, конём не объедешь. Скажи мне своё слово, Милли!

— Я согласна, если ты согласен, Тони. Я думаю, ты им говорил всё в шутку.

— Ни одного слова правды! — воскликнул Топи.

И тут он поцеловал Милли, затем привёл телегу в порядок, и вместе они поехали домой. А в следующее воскресенье состоялась свадьба, Я на свадьбе не был, но, как мне потом рассказывали, свадьба была на славу.

Уильям Ридж. Всеобщие выборы

Мистер Барден, живущий на окраине Лондона, в доме № 21 по Бегония Роод, войдя в свой сад, увидел на усыпанной гравием дорожке медленно ползущую улитку. Никакого разрешения ползать в саду ей дано не было, и потому мистер Барден палочкой перебросил улитку через забор.

Он прошёл дальше, тотчас забыв об этом ничтожном инциденте, и закурил сигару. Гуляя по саду, мистер Барден радовался в душе, что живёт в таком тихом районе.

Мистер Барден, обойдя сад три раза, опять наткнулся на улитку. Как и первую, он перебросил её через забор. Когда он совершал последний тур вокруг сада, что-то упало на поля его шляпы. Быстро сняв шляпу, мистер Барден с изумлением увидел на пей улитку, и ему показалось, что это одна и та же улитка, которая вынуждена делать «летающие визиты» из одного сада в другой.

Мистер Барден опять швырнул её через забор, и в ту же минуту над забором показалась голова женщины. Он подумал, что женщина эта встала на тачку.

— Я хотела бы, сударь, — сказала женщина с нескрываемым негодованием, — чтобы вы своих улиток держали у себя в саду!

Мистер Барден, будучи в высшей степени вежливым человеком, — в часы занятий в конторе, — снял свою соломенную шляпу, поклонился соседке и сделал несколько шагов вперёд с целью объяснить ей, что он больше думает о том, как бы избавиться от улиток, а не о том, чтобы держать их в своём саду. Но голова женщины вдруг неожиданно нырнула вниз. В душе мистер Барден невольно понадеялся, что женщина слетела с тачки.

Когда он возвратился к себе в дом, его жена, наблюдавшая из окна в верхнем этаже, как он разговаривал с соседкой, с радостью подтвердила его предположение.

Жена сказала, что соседку зовут мисс Дунстан. Их служанка слыхала, что мисс Дунстан — вегетарианка (или унитарианка), но только она, безусловно, не как все люди.

— Я вообще никогда не обращала на неё внимания, когда встречала её на улице. А после этого случая я даже не взгляну на неё.

— Вполне правильно поступаешь, моя милая, — сказал мистер Барден.

В ту самую минуту, когда мистер Барден силился припомнить, куда он девал ключ от шкафчика с вином, кто-то позвонил. Служанка доложила, что пришёл мистер Дунстан и минутки на две желает видеть мистера Бардена. Соседу было послано гостеприимное приглашение, но тот не пожелал пройти дальше коридора. Стоя в столовой, миссис Барден напряжённо внимала быстрой, горячей словесной перепалке.

— Я не люблю церемоний, — сердито сказал посетитель. — Сестра рассказала мне об истории с улиткой. В конце концов вы потеряли самообладание и набросились на неё.

— Это ложь!

— Этим вы только ухудшаете дело, — продолжает посетитель. — Мы с сестрой не потерпим подобной наглости. Это гораздо более серьёзное дело, чем вы думаете. Сестра моя почти обручена с одним джентльменом, с которым познакомилась в ресторане…

— Послушайте, — перебил его мистер Барден. — У меня нет ни малейшего желания знать ваши семейные дела. Ваши дела касаются лично вас, и я прошу вас немедленно убраться из моего дома.

— Нет, не уйду, пока не объяснюсь до конца! — упорствовал мистер Дунстан.

Тогда мистер Барден крепко взял за плечо мистера Дунстана. Ему пришлось порядком поднапрячь силы, пока он дотащил своего гостя до ворот, где в эту минуту оказался полисмен. Констэбль окинул их критическим оком и, видя, что мистер Барден находится в лучшем положении, не сказал ни слова, пока мистер Дунстан, брошенный на асфальтовый тротуар, не обратился к нему за помощью.

Полисмен записал имя и адрес каждого и мистеру Бардену дал адрес мистера Дунстана, а мистеру Дунстану — адрес мистера Бардена, заявив, что дело их будет направлено в суд.

Пять минут спустя полисмен сидел уже за столом в доме мистера Бардена.

— Ваше здоровье, сэр, — сказал он, поднимая бокал, — и здоровье вашей уважаемой леди!

Весть о состоявшемся «матче» между мистером Барденом и мистером Дунстаном облетела Бегония Роод с быстротой молнии, и на следующее утро, когда мистер Барден отправлялся на службу, соседи из-за спущенных штор следили за ним с неменьшим интересом, чем позднее следили они за братом мисс Дунстан, когда тот выходил из дому. Было выражено искреннее сожаление, что ни на одном из них не оказалось следов серьёзного ранения, хотя более близкие наблюдатели уверяли, что оба они находились в весьма подавленном состоянии духа.