Чувство древнее, как мир

Босуэлл - настоящий полковник и даже генерал. Ему тридцать лет, а за спиной уже десятки сражений. Его тело покрыто шрамами, но это, по счастью, не вредит здоровью, а только украшает мужчину. Он может без устали скакать на лошади, перерубить мечом летящую шелковую ленту, сплющить пальцами монету. У него за спиной множество дуэлей и множество побед над женщинами. Ни одного портрета Босуэлла не сохранилось. По свидетельству современников, он был некрасив. Но разве это для женщины важно, разве она любит глазами? Зато настоящий мужчина, что называется, мужик на все сто процентов.

При этом он сам, как настоящий ловелас, не влюбляется, любовные победы совершает легко, мимоходом. Как кондотьер, он послужил в разных странах Европы и везде успел оставить разбитые сердца и незаконнорожденных детей.

Мария Стюарт сначала имела в виду Босуэлла только как верного воина, который не струсит и не предаст, за которым как за каменной стеной. Она даже для поддержания реноме своего двора и смирения пыла этого бабника женила его на сестре своего сторонника лорда Хантлея.

Все началось, как это часто бывает с большой любовью, внезапно. В течение года, с лета 1566-го по лето следующего, Мария писала французские стихи, сонеты - историю своей любви, причем довольно откровенную. Это была вершина ее поэтического творчества. Позже эти стихи вместе с другими компрометирующими бумагами были найдены в серебряном ларце (между прочим, подарке Франциска II), брошенном Босуэллом при бегстве за границу, и немало послужили врагам Марии Стюарт. И начало своего романа она тоже отразила в стихах.

...я столько слез лила из-за него!

Он первый мной владел, но взял он только тело,

А сердце перед ним раскрыться не хотело.

Тем летом двор Марии Стюарт остановился после охоты в одном из замков. По всей вероятности, в подсознании она уже что-то чувствовала к Босуэллу. По всей вероятности, он, верный солдатским привычкам, изнасиловал ее, а она не захотела оказать должного сопротивления. И после этого влюбилась пламенно, страстно, забыв обо всем на свете. Это уже не шло ни в какое сравнение с милым, болезненным, несовершеннолетним Франсуа или с безусым щеголем Генри. Джеймс Босуэлл был настоящим хозяином, господином ее души и тела. Властная Мария была готова раствориться во властности настоящего мужика.

Окружающие заметили этот роман не сразу. И одним из первых заметивших или, скорее, почувствовавших что-то неладное был Дарнлей. После убийства Риччо наивный малый решил, что Мария Стюарт снова его любит. Потом эта страшная клятва после рождения ребенка и вновь полное отчуждение со стороны жены. И тогда Дарнлей решился на единственный в своей жизни самолюбивый жест - осенью 1566 года он пригрозил уехать из страны. Как монарх, оскорбленный своей супругой и своими подданными. Это было бы очень некстати, особенно до крестин наследника. Всплывут слухи о том, что король не отец ребенка, об убитом Риччо. И тогда Мария снова прибегает к обычной женской хитрости. Она встречается с ним. Немного ласки - и из Дарнлея опять можно вить веревки. Крестины в подаренной английской королевой золотой купели проходят хорошо. Вскоре после этого Дарнлей отдаляется от двора уже по объективной, уважительной причине. Он заболевает оспой и уезжает лечиться в Глазго к своему отцу графу Ленноксу.

А любовь Марии Стюарт все растет. Слепая любовь, потому что она не сразу замечает, что, в общем-то, довольно безразлична Босуэллу. Он продолжал навещать свою жену. Он тяготился тайной, и с каждым днем все менее тайной, связью с королевой. Его девиз по отношению к женщинам был сроден знаменитой фразе Цезаря: "Пришел, увидел, победил, дальше пошел". А ослепшая Мария с испепеляющей ее саму страстью готова на все ради своего возлюбленного, и осталось недолго ждать, чтобы понять, как далеко заходит это все. Пока же она изливает свои чувства в стихах.

Единственная цель подруги вашей

Служить вам, угождать и подчиняться,

Вас обожать, пред вами преклоняться

И, презирая все несчастья впредь,

Свой видеть высший долг в повиновенье,

Чтобы отдать вам каждое мгновенье,

Под вашей властью жить и умереть.

Может быть, дописав именно эти строки, Мария Стюарт поняла, как удержать возлюбленного. "Под вашей властью жить и умереть". То есть дать ему корону. От этого ни один из честолюбцев того времени не в силах отказаться. И уж можно быть уверенным, что принцем-консортом Босуэлл не станет. Мария предложила. Босуэлл не отказался.

Проблема заключалась только в том, что в Шотландии был официальный король Генрих, Генри Дарнлей. Корона сидела хоть и на пустой голове, но королевского происхождения. В политическом отношении Дарнлей был хоть и нулем, но зато официальной фигурой. К тому же он был молодым, всего двадцати лет. Оспа, которой он болел, не грозила смертью.

Препятствий для счастья, если тут можно употребить это слово, Марии Стюарт и Босуэлла было много. Но все они были преодолимы, если действовать с умом. В 1566 году Мария сама подписала закон, карающий смертью нарушение супружеской верности. Особенно жестоко он применялся, как обычно, увы, к женщинам. Венценосная нарушительница закона и ее могущественный любовник, конечно, не могли быть так просто осуждены. Но людская молва, но гневные отповеди кальвиниста Джона Крейга, сменившего сбежавшего Нокса, но ворчание из Лондона, грозившее очень многим, из других столиц... Впрочем, выход всегда был. Босуэллу развестись было просто. Марии - сложнее. Еще не забылись история с Риччо (и года не прошло), все слухи о том, что итальянец отец младенца Иакова. Выждать бы пару лет, и тогда спокойно можно было бы отправить Дарнлея в отставку. Но выждать - это при наличии холодного разума. У влюбленной Марии такого не было.

Еще одно препятствие - то, что в жилах Босуэлла не текла королевская кровь. И это было, в общем-то, преодолимо. Герцогский титул повысил бы статус Босуэлла, и все бы смирились с выскочкой. Хотя XVI столетие еще не век абсолютизма, когда некоторые монархи вытворяли невиданные вещи, могли даже жениться по любви. Когда русский царь Петр I взял да и женился на крестьянке Марте Скавронской, ставшей Екатериной I, никто и слова поперек не сказал.