Гулящая

есник.

- Да все они, богатеи наши слободские: шинкарь Кравченко да здешний лавочник Вовк.

- Врут, батюшка! - вбежав в комнату, затрещала Оришка.- Не, верьте, им. И Кравченко и Вовк люди почтенные, хозяева, не стали бы они мир против вас мутить. А что они огороды и пруд хотят у вас снять в аренду, так об этом они и мне рассказывали. Мы бы, говорят, пану хорошо заплатили.

Христя оглянулась - старуха стояла перед Колесником, размахивая руками, шамкая беззубым ртом, злая, свирепая,- куда девалась недавняя кроткая и тихая Оришка.

- Не знаю. Может, и врут,- угрюмо ответил Кирило.- За что купил, за то и продаю, что слышал, то и вам, сударь, говорю.

- Ладно, ладно,- махнул на него рукой Колесник и повернулся к Оришке.А сколько бы Вовк и Кравченко дали за аренду?

- Не знаю, батюшка, сколько. Да если таким хозяевам рублем поступиться,- так в накладе не останетесь: они наведут порядок. Не станут чужое разорять, как другие. Известно, хозяева.

- Так скажи им, пусть приходят, если хотят взять в аренду,- обратился он опять к Кирилу.- Поговорим. А дураков учить надо! Так им огороды отдай, а так и от огородов кой-какой барыш будет и лес будет окопан.

- Что ж, сударь, людей наймете?- спокойно спрашивает Кирило.

- Зачем нанимать? Пока они у меня в руках, сами окопают.

- Нет, сударь, они так не захотят.

- А не захотят - найму! - решил Колесник.- За их же деньги и найму.

- За две сотни трудно нанять.

- Как две? Две получил, а еще три следует.

- Те три вряд ли, сударь, получите.

- Почему?

- Не с чего взять.

- Найдется. Нажать, так найдется. Опишут хаты да землю, так заплатят.

- Да ведь, сударь, и мы тогда вряд ли тут усидим.

- Это почему?

- Да так. Голому, говорят, разбой не страшен. Как-нибудь так подожгут, что ног унести не успеем.

- Да ну, не пугай! На поджигателей есть тюрьмы, есть Сибирь, есть и виселицы!

- Да и от воров, сударь, тогда не убережешься. Все разворуют, что только можно.

- А глаз зачем?

- Это верно, только что ты против такой силы поделаешь! И в оба как будто глядишь, да ведь ты один, а их двадцать, и они во все глаза глядят.

- Не верьте, батюшка! - снова выскочила, как собака из-за угла, и зарычала Оришка.- Ничего не будет. Смело сдавайте Кравченко и Вовку. Это люди почтенные, хозяева, а то - рвань. Разбойники, висельники.

- А вот видишь, твой муж не советует,- с улыбкой возразил Колесник.

- И он врет, батюшка, хоть он и муж мой! - не выдержала Оришка.

- Ну не дура ли ты? - спокойно сказал под окном Кирило.- Мало ли я тебя учил, а ты так дурой и осталась. Нет чтобы руку мужа держать, а ты его вралем обзываешь. А все потому, что дура. Хоть и говорят люди, будто ты ведьма, и боятся тебя, а я тебе прямо скажу: дура, дура ты набитая, и все! Знаете, сударь, чего она обозлилась на слобожан? Прошлый год засуха была. Люди и в самом деле думают, что она ведьма, хоть она такая же ведьма, как я вурдалак. Ну вот, как была засуха, стал народ поговаривать: