Замогильные записки Пикквикского клуба

Растроганный м-ръ Пелль благодарилъ своихъ друзей слѣдующею превосходной рѣчью:

— Общія хлопоты наши окончены, милостивые государи, и я очень радъ, что могу изъявить вамъ торжественную благодарность за лестную довѣренность, которою вы почтили меня въ этомъ дѣлѣ. Скажу безъ гордости и лести, что я здѣсь, какъ и во всѣхъ случаяхъ, дѣйствую по утонченнымъ правиламъ юридическаго искусства. Если бы вы обратились къ какому-нибудь низшему сочлену изъ моей профессіи, я убѣжденъ искренно и глубоко, что вамъ никогда бы не выкарабкаться изъ трущобы крючкотворныхъ кляузъ и сплетней. Это самое могъ бы, конечно, подтвердить вамъ благородный другъ мой, лордъ-канцлеръ, если бы только былъ онъ живъ. Прошу покорнѣйше не забывать меня и впередъ, милостивые государи. Я обыкновенно присутствую въ Коммерческомъ Судѣ съ утра до вечера или забѣгаю по временамъ въ этотъ самый трактиръ. Вотъ мой адресъ. Юридическое мое ходатайство всегда обойдется очень дешево, и никто, конечно, не будетъ столько заботиться о своемъ кліентѣ, какъ я, милостивые государи, что вы знаете теперь по собственному опыту. Можете смѣло рекомендовать меня всѣмъ вашимъ пріятелямъ, и они въ свою очередь будутъ вамъ очень благодарны, какъ скоро узнаютъ меня покороче. Этотъ кубокъ, милостивые государи, имѣю честь пить за ваше общее здоровье.

Выразивъ такимъ образомъ свои чувства, м-ръ Соломонъ Пелль вручилъ визитныя карточки друзьямъ м-ра Уэллера и, посмотрѣвъ на часы, заявилъ опасеніе, что какъ бы не опоздать. Понявъ намекъ, м-ръ Уэллеръ заплатилъ за съѣденное и выпитое, и потомъ всѣ шестеро отправились въ Сити.

Маклерская контора Вилькинса Флэшера, эсквайра, находилась въ первомъ этажѣ во дворѣ, сзади англійскаго банка; клеркъ м-ра Флэшера, эсквайра, ушелъ обѣдать, и самъ м-ръ Флэшеръ закричалъ: "войдите!", когда Пелль и его спутники постучались y двери конторы.

— Здравствуйте, сэръ, — сказалъ м-ръ Пелль, почтительно кланяясь. — Намъ нужно бы получить завѣщанныя деньги изъ Банка.

— Милости прошу, входите, — отвѣчалъ Флэшеръ. — Садитесь пожалуйста, я попрошу васъ подождать минутъ десять.

— Намъ не къ спѣху, — отвѣтилъ Пелль. — Вотъ вамъ стулъ, м-ръ Уэллеръ.

М-ръ Уэллеръ взялъ стулъ, Самуэль усѣлся на какомъ-то ящикѣ, прочіе друзья на чемъ попало, и стали разсматривать календарь и еще какія-то двѣ бумаги, прибитыя на стѣнѣ, съ такимъ вниманіемъ, какъ будто это были картины великихъ мастеровъ.

— Ну-съ, такъ держимте пари на полдюжины бордосскаго вина, — сказалъ м-ръ Флэшеръ, эсквайръ, возобновляя разговоръ, прерванный приходомъ м-ра Пелля и его товарищей.

Собесѣдникомъ м-ра Флэшера былъ весьма элегантный молодой человѣкъ, какъ видно, очень занятый своей наружностью. Въ ту минуту, какъ входила въ контору компанія м-ра Уэллера, элегантный джентльменъ предавался невинному занятію: ловлѣ и истребленію мухъ. На обоихъ джентльменахъ были очень открытые жилеты, очень тѣсные сапоги, очень большія кольца, очень маленькіе часики, несоразмѣрно толстыя часовыя цѣпи, чрезвычайно симметричные панталоны и сильно надушенные платки.

— Я не хочу держать на полдюжины. На дюжину, пожалуй, — отвѣчалъ элегантный джентльменъ.

— Идетъ, Симмери, идетъ!

— Самаго лучшаго качества.

— Натурально, — отвѣтилъ Вилькинсъ Флэшеръ, эсквайръ, и записалъ пари въ своей записной книжкѣ карандашомъ, вправленнымъ въ золотой рейсфедеръ. М-ръ Симмери сдѣлалъ то же самое.

— Сегодня я прочелъ объявленіе, — сказалъ м-ръ Симмери, — домъ Бэфера назначенъ въ продажу съ аукціона. Бѣдняга! Мнѣ жаль его.

— Держу пари десять гиней противъ пяти, что онъ перерѣжетъ себѣ горло.

— Принимаю.

— Постойте! Я подумаю, — сказалъ м-ръ Флэшеръ съ серьезной миной. — Онъ, можетъ быть, повѣсится.

— Отлично! — отвѣчалъ м-ръ Симмери, вынимая свой золотой рейсфедеръ. — Согласенъ и на это. Скажемъ просто, что онъ лишится жизни.

— Лишится жизни самоубійствомъ.

— Превосходно, Флэшеръ, десять гиней противъ пяти; Бэферъ лишится жизни самоубійствомъ. На сколько времени идетъ пари.

— На двѣ недѣли.

— О, нѣтъ! — возразилъ м-ръ Симмери, пріостанавливаясь на минуту, чтобы убить муху. — Лучше на недѣлю.

— На десять дней.

— Пусть будетъ по вашему: идетъ, десять дней.

Тѣмъ же порядкомъ, какъ и прежнее пари, въ записныя книжки обоихъ джентльменовъ была внесена памятная запись, что Бэферъ лишится жизни самоубійствомъ не позже, какъ черезъ десять дней. Если это совершится, Вилькинсъ Флэшеръ, эсквайръ, получитъ пять гиней отъ Франка Симмери, эсквайра, въ противномъ случаѣ Франкъ Симмери, эсквайръ, получитъ десять, гиней отъ Вилькинса Флэшера, эсквайра.

— Мнѣ очень жаль, что онъ провалился, — сказалъ Вилькинсъ Флэшеръ, эсквайръ. — Какіе великолѣпные обѣды онъ задавалъ намъ.

— Какой прекрасный портвейнъ мы всегда распивали y него. Я пошлю завтра своего метръ-д'отеля на аукціонъ, чтобы онъ закупилъ тамъ все вино, которое получше.

— Я тоже пошлю. Пари на пять гиней, что мой посланный отобьетъ вино y вашего.

— Держу.

Затѣмъ м-ръ Симмери, убивъ еще нѣсколько мухъ, простился съ м-ромъ Флэшеромъ и отправился разгильдяйничать на Биржу.

Тогда Вилькинсъ Флэшеръ, эсквайръ, подошелъ къ м-ру Пеллю и, отобравъ нужныя свѣдѣнія, пригласилъ всю компанію отправиться вмѣстѣ съ нимъ въ Банкъ. По дорогѣ м-ръ Уэллеръ и его друзья смотрѣли съ удивленіемъ на все, что встрѣчали на своемъ пути. Самуэль же на всѣ эти чудеса взиралъ съ полнѣйшимъ хладнокровіемъ, какъ будто они были давно ему знакомы.

Перейдя дворъ Банка и нѣсколько комнатъ, наши путники пришли въ отдѣленіе, гдѣ должно было окончательно завершиться дѣло м-ровъ Уэллера старшаго и младшаго. Пелль и Флэшеръ занялись бесѣдой съ чиновниками Банка, a остальная компанія расположилась на ближайшемъ диванѣ.

— Какъ называется это мѣсто? — прошепталъ пестролицый джентльменъ на ухо м-ра Уэллера старшаго.

— Отдѣленіе фондовъ, — отвѣчалъ спрошенный.

— A кто такіе эти джентльмены, что сидятъ за конторками? — спросилъ кучеръ, обладавшій хриплымъ голосомъ.

— A чортъ ихъ разберетъ, что это за птицы, — отвѣтилъ м-ръ Уэллеръ. — Самми, сынъ мой любезный, кто эти джентльмены?

— Клерки, — отвѣчалъ Самуэль.

— A зачѣмъ всѣ они ѣдятъ сандвичи?

— Потому, я полагаю, что это ихъ обязанность. Это часть системы. Они только и дѣлаютъ цѣлый день, что ѣдятъ.

М-ръ Уэллеръ старшій и его друзья не имѣли достаточно времени, чтобы размыслить о такой странной особенности англійской финансовой системы, потому что м-ръ Пелль и м-ръ Флэшеръ возвратились и пригласили ихъ слѣдовать за собой къ конторкѣ, надъ которой была выставлена громадная литера W, написанная бѣлой краской на черномъ фонѣ.

— На кой прахъ намалевано здѣсь это чудище? — спросилъ м-ръ Уэллеръ своего адвоката, указывая ему на громадную вывѣску.

— Это заглавная буква фамиліи вашей покойной супруги, — отвѣчалъ дѣлецъ.

— Это, вѣрно, какая-нибудь плутня, — сказалъ м-ръ Уэллеръ своимъ друзьямъ. — Наша фамилія начинается съ V, a не съ W {Фамилія почтеннаго джентльмена по-англійски пишется Weller, но онъ привыкъ подписывать Veller и, конечно, отдаетъ предпочтеніе своему правописанію.}. Нѣтъ, братъ, шалишь, я не позволю надуть себя.

Друзья согласились съ правильностью умозаключенія м-ра Уэллера, и, по всей вѣроятности, дѣло приняло бы плачевный исходъ, по крайней мѣрѣ въ томъ отношеніи, что пришлось бы для разъясненія щекотливаго обстоятельства потерять еще день, если бы Самуэль не разъяснилъ его способомъ, по виду не совсѣмъ почтительнымъ, но зато рѣшительнымъ. Схвативъ своего отца за шиворотъ, онъ его притащилъ къ самой конторкѣ и держалъ до тѣхъ поръ, пока почтенный джентльменъ не подписалъ своего имени, на что потребовалось не мало времени, ибо м-ръ Уэллеръ выводилъ на бумагѣ свою фамилію печатными литерами. Эта операція была настолько продолжительна, что клеркъ успѣлъ очистить и съѣсть три яблока.

Такъ какъ м-ръ Уэллеръ настаивалъ на немедленной продажѣ полученныхъ билетовъ, вся компанія отправилась на Биржу.