Книга о Боге

Она рассказала мне, что сама была там и как могла старалась помогать людям, оказавшимся на грани смерти, — старым и молодым, мужчинам и женщинам, прижимала к груди всех этих несчастных, обожженных, израненных настолько, что невозможно было отличить мужчину от женщины, бормотавших в беспамятстве: «Воды, воды», была с ними до самого конца, обнимала обгоревшие тела девушек-студенток, которые звали: «Мама, мама», и шептала им, провожая в последний путь: «Я здесь, с тобой, не бойся…» Каждого из живых мертвецов, которыми были завалены улицы, она проводила словами материнской любви. Слушая ее, я не мог сдержать рыданий.

В результате взрыва атомной бомбы в Хиросиме, продолжала она, в адских мучениях погибло двести тысяч безвинных людей. Одно это убеждает: нет ничего страшнее войны и допустить ее нельзя. Однако в настоящее время на военных складах и Востока и Запада хранится великое множество бомб, готовых к действию, бомб куда более мощных, чем та, которая упала на Хиросиму. Если вдруг, паче чаяния, великие державы окажутся втянутыми в войну, то вполне возможна такая ситуация, когда по чистой случайности будет применено атомное оружие. А это грозит полным уничтожением и людей, и всего живого на земле. Можно представить себе, как печалуется Бог-Родитель…

Бог-Родитель надеялся, что мировые религии, осознав грозящую человечеству опасность, постараются направить его к созданию мира без войн, к уничтожению ядерного оружия. Именно это и оправдывает их существование, именно это и является их миссией на земле, но современные религии забыли о своей важной миссии, они превратились в нечто вроде учебных заведений, в организации, преследующие свои корыстные цели, заботящиеся лишь о том, чтобы сохранить свою исторически сложившуюся структуру. Поэтому Бог-Родитель и решил сам приступить к Спасению Мира и готов начать с его Великой Уборки, так что очень скоро мир будет освобожден от угрозы ядерных войн…

Далее госпожа Родительница поделилась со мной своими соображениями о мировых религиях и сказала, что Бог-Родитель просит меня заниматься изучением современных вероучений, дабы подготовиться к тому дню, когда надо будет переходить к действиям по их преобразованию. Вечером она покинула наш домик в горах.

В этом году 6 августа госпожа Родительница появилась у нас утром и сказала, что нарочно снова посетила нас в день атомной бомбардировки, но в этом году ее лицо уже не было таким мрачным, в ее чертах сквозило даже некоторое умиротворение.

В моем японском кабинете она переоделась в алое кимоно, села на большое алое сиденье спиной к письменному столу и, усадив перед собой дочь и меня, обратилась к нам примерно с такими словами.

Желая избавить мир от ядерной опасности, Бог-Родитель неоднократно бывал в Америке и в северной красной стране. Каждый раз госпожа Родительница сопровождала его и помогала ему, поэтому она хорошо знает, как трудно заставить человека изменить свои чувства и мысли. Но Богу-Родителю удалось достичь многого, в течение ближайших пятидесяти дней обе эти столь неподатливые державы впервые подпишут договор, который станет первым шагом на пути к отказу от ядерного оружия. А раз так, можно больше не беспокоиться о том, что человечество погибнет в результате ядерного взрыва. Потому-то сегодня и здесь, в горах, такая прекрасная погода. Тем не менее есть страны, которые, как это ни глупо, до сих пор находятся в состоянии войны.

Госпожа Родительница неоднократно сопровождала Бога-Родителя, когда он наведывался в эти страны, они пытались установить там мир, но несчастные люди, живущие в настоящем аду, их не слушают. Она сказала, что хотела бы как-нибудь взять меня с собой, чтобы показать мне этот ад на земле, и выразила надежду, что придет день и упрямо рвущиеся к власти правители этих стран поймут, сколь нелепо вести войну, которая никому не приносит пользы, и прекратят воевать, сказав войне нет.

В тот же день после обеда, перед тем как уехать в Токио, она снова все в том же моем кабинете переоделась в алое кимоно и обратилась ко мне:

— Ты перечитал гору всякой литературы об Иисусе и Шакьямуни. Бог доволен тобой… Он велел читать тебе эти книги, рассчитывая, что описанные там реальные факты убедят тебя: и на Иисуса и на Шакьямуни, на каждого в свое время, снизошел Великий Бог-Родитель, а потому все мировые учения в сущности — одно и то же. Я когда-то уже говорила тебе о том, что Бог-Родитель снизошел на обоих, но тогда ты не поверил мне…

— Я стыжусь своей недоверчивости. Но я уже говорил, что без реальных фактов ничему не могу поверить…

— Тебе нечего стыдиться… Позитивизм — это прекрасный научный метод, который ты усвоил еще в молодости, когда учился на Западе… Но об этом мы поговорим подробнее как-нибудь в другой раз. Тогда ты расскажешь мне, как и чему тебя учили… Позитивизм вовсе не является причиной твоего неверия, поэтому стыдиться тебе нечего. Благодаря ему ты узнал об Иисусе и Шакьямуни гораздо больше, чем того ожидал Бог-Родитель, ты познакомился с жизнью этих двух великих личностей и открыл для себя много нового. Все узнанное тобой является чрезвычайно ценным материалом, который углубит твое представление о религии и окажется особенно полезным в те дни, когда Бог-Родитель начнет Великую Уборку мировых религий… Да… Но об этом мы тоже поговорим как-нибудь позже. Теперь же мне хотелось узнать вот что: когда ты занимался изучением Шакьямуни и Иисуса Христа, не задумывался ли ты о том, что этих двух великих людей связывают с Богом-Родителем особые отношения?.. О том, что далеко не всякий человек мог бы оказаться на их месте?.. Разумеется, все люди — дети Бога-Родителя, и тому доказательство — богоданный дух, заключенный в груди каждого человека. И потому каждый человек, достигнув определенного духовного совершенства, может услышать глас Бога-Родителя. Иными словами, все люди имеют в груди своей вместилище — ясиро… Кодзиро! И ты, и твоя дочь — вы тоже можете стать вместилищами Бога-Родителя, если только достигнете духовного совершенства. Когда-нибудь мы поговорим и об этом, а пока радуйся жизни и мужайся…

Поведав нам все это, госпожа Родительница вечером 6 августа отбыла в Токио.

15 августа, после обеда, она снова появилась у нас на даче.

В прошлом году она тоже навещала меня вечером 15 августа.

— Это знаменательный день, — сказала она, — сегодня Япония, обессилев, вынуждена была прекратить войну, которую упорно вела много лет. Поэтому я пришла к тебе именно сегодня.

Потом госпожа Родительница вышла на веранду и принялась внимательно разглядывать сад.

Ей вынесли сиденье, настроившись на нем, она некоторое время смотрела на деревья. Потом встала, приложила ладони к столбу, ее взгляд то обращался к потолку, то скользил по комнатам, в которых из-за летней жары были раздвинуты перегородки. И вдруг она позвала меня:

— Кодзиро! Сколько же лет прошло с тех пор, как построили этот дом? Пятьдесят пять? Да… Как разрослись за это время деревья! Все эти годы ты холил их и лелеял, и они всегда готовы перекинуться с тобой словечком… Чего еще желать? Эти голоса природы и надобно считать голосом Бога. Каждое дерево радуется, когда ты ему отвечаешь…

Кодзиро, ты считаешь этот дом старой развалюхой, но разве это не твой любимый дом, который в течение пятидесяти пяти лет хранил покой и твой, и твоих домашних? Тебе никогда не хотелось его поблагодарить? Раз ты разговариваешь с деревьями, тебе следовало поговорить и с домом… Ты пренебрежительно называешь его развалюхой, но он ведь еще крепкий, все в нем на своем месте, он бодрится как может… В течение пятидесяти пяти лет — в том числе и во время мучительно долгой войны — этот дом заботился о тебе, хранил твоих близких…

Мне ничего не оставалось, как признать себя виноватым.

В тот вечер после ужина, уже в десятом часу, когда мы собирались предложить госпоже Родительнице отправиться на покой, она облачилась в алое платье и, пройдя в кабинет, сказала, что хочет говорить со мной. Мы слушали ее вместе с дочерью, она впервые говорила с нами так поздно вечером. Но голос ее звучал, как всегда, ласково.