Базар житейской суеты. Часть 3

— Да кто такой Джинкинсъ, позвольте васъ спросить?

— Фи! какъ вы этого не знаете? Онъ служитъ коммиссіонеромъ въ сургучной конторѣ.

— Неужели?

— Увѣряю васъ, и получаетъ всего только тысячу двѣсти фунтовъ въ годъ.

— Это удивительно; но вѣроятно мистеръ Джинкинсъ женился на богатой, и у супруги его есть особое имѣніе.

— Помилуйте! мистриссъ Флинтъ — дочь бѣднаго помѣщика и у него одиннадцать человѣкъ дѣтей. Всѣ доходы мистриссъ Флинтъ ограничиваются одной только откормленной пулярдкой, которую присылаютъ ей на святки, и за эту пулярдку она обязана содержать въ домѣ своего мужа двухъ или трехъ своихъ сестеръ, и давать квартиру со столомъ всѣмъ своимъ братьямъ, когда пріѣзжаютъ они въ городъ.

— Скажите, пожалуйста! Какъ же этотъ Джинкинсъ сводитъ балансы своихъ доходовъ?

— Не знаю.

— Какъ же это случилось, что его до сихъ поръ не посадили въ тюрьму? Не лишили его правъ состоянія?

— Не знаю, не знаю и не знаю.

Само-собою разумѣется, что этому Джинкинсу суждено здѣсь представлять собою собирательное лицо и вѣроятно каждый изъ читателей находитъ его образъ и подобіе въ комъ-нибудь изъ своихъ или чужихъ знакомыхъ. Всѣ мы не прочь, вѣроятно, выпить рюмку вина у своего сосѣда, но это отнюдь не мѣшаетъ намъ допытываться, какими судьбами онъ добылъ это превосходное вино.

Когда, года три или четыре спустя по возвращеніи изъ Парижа, Родонъ Кроли и его супруга обзавелись хозяйствомъ на широкую ногу въ уютномъ домикѣ Курцонской улицы, что на Майской Ярмаркѣ (Mayfair), многочисленные пріятели, угощаемые за ихъ столомъ роскошными обѣдами, едва-ли не всѣ до одного предлагали себѣ на досугѣ какой-нибудь изъ вышепомянутыхъ вопросовъ. Какъ романистъ и писатель историческій, я знаю все, что происходитъ на свѣтѣ, и слѣдовательно, я въ состояніи извѣстить почтеннѣйшую публику, какимъ-образомъ Родонъ и его прекрасная супруга могли жить припѣваючи, имѣя ровно круглый нуль годоваго дохода. Только здѣсь да позволено мнѣ будетъ сдѣлать воззваніе къ издателямъ газетъ, имѣющимъ похвальную привычку дѣлать каждомѣсячно нѣкоторыя замиствованія изъ разныхъ періодическихъ изданій: я прошу васъ, господа, не перепечатывать на своихъ столбцахъ слѣдующвхъ достовѣрныхъ вычисленій и фактовъ, собранныхъ мною на рынкѣ житейскихъ треволненій послѣ многихъ хлопотъ, соединенныхъ, разумѣется, съ весьма значительными издержками изъ моего собственнаго кармана.

— Сынъ мой, сказалъ бы я, если бъ у меня былъ сынъ, — ты можешь, если захочешь, посредствомъ глубокихъ изслѣдованій и соображеній, допытаться какимъ-образомъ человѣкъ на семъ свѣтѣ можетъ жить комфортэбльно безъ гроша въ карманѣ. Только я совѣтую тебѣ не вступать, ни подъ какимъ видомъ, въ короткія спошенія съ джентльменами этой профессіи. Дѣлай свой вычисленія издали, теоретически, точь-въ-точь какъ ты рѣшаешь математическую задачу посредствомъ логариѳмовъ, въ противномъ случаѣ, повѣрь мнѣ, работа на самомъ мѣстѣ наблюденій обойдется тебѣ слишкомъ дорого, и впослѣдствіи ты самъ увидишь, что игра не стоила свѣчей.

Имѣя такимъ-образомъ нуль годоваго дохода, Родонъ Кроли и его жена, впродолженіе двухъ или трехъ лѣтъ, о которыхъ, впрочемъ, мы не намѣрены представлять подробнаго отчета, жили весьма счастливо и съ большимъ комфортомъ въ геродѣ Парижѣ. Въ этотъ періодъ времени, Родонъ взялъ отставку и вышелъ изъ службы. О томъ, что онъ полковникъ, мы знаемъ теперь только потому, что на визитной его карточкѣ явственно обозначенъ этотъ чинъ,

Было уже сказано, что Реббека, вскорѣ по прибытіи въ Парижъ, заняла блестящее положеніе въ обществахъ этой столицы, и ее радушно принимали во многихъ знатныхъ домахъ. Британскіе львы того времени, проживавшіе въ Парижѣ, наперерывъ ухаживали за прекрасной Англичанкой, къ великой досадѣ и отчаянію своихъ женъ, которыя продолжали смотрѣть съ гордымъ презрѣніемъ на эту заносчивую выскочку, лишенную всякихъ правъ на принадлежность къ ихъ джентльменскому кругу. Впродолженіе многихъ мѣсяцовъ, салоны Сен-Жерменскаго предмѣстья, гдѣ мѣсто Ребекки было, такъ-сказать, завоевано ея талантами, и гдѣ ее принимали съ явнымъ предпочтеніемъ передъ другими иностранками, постоянно кружили голову мистриссъ Кроли, и отумаыили ее до такой степени; что она уже начинала смотрѣть свысока на скромную молодежь, составлявшую обыкновенное общество ея супруга.

Но самъ мистеръ Кроли зѣвалъ немилосердно въ обществѣ французскихъ аристократовъ. Старухи, игравшія съ нимъ въ экарте, шумѣли изъ-за пяти франковъ до того, что не стоило даже терять времени за карточнымъ столомъ. Онѣ говорили безъ умолку, и можетъ быть остроуміе сверкало въ каждомъ ихъ словѣ, но что въ этомъ толку, какъ-скоро не понимаешь французскаго языка?

— Да и ты, Ребекка, право, я не понимаю, говоорилъ Родонъ, — что тебѣ за охота вертѣться безпрестанно въ этомъ кругу?

Но мистриссъ Кроли имѣла свои собственные расчеты, несогласные съ видами ея супруга. Скоро она стала выѣзжать одна въ эти блестящіе салоны, между-тѣмъ какъ Родонъ спокойно предался обычнымъ занятіямъ и увеселеніямъ среди короткихъ друзей своего собственнаго круга.

Приступая теперь къ главному сюжету этой главы, мы должны напередъ сдѣлать маленькую оговорку. Говоря, что такой-то джентльменъ живетъ превосходно, безъ гроша въ карманѣ, мы хотимъ собственно сказать, что намъ неизвѣстны средства, употребляемыя этимъ джентльменомъ для покрытія своихъ издержекъ. Слово «нуль» принимается здѣсь въ смыслѣ неизвѣстнаго числа.

Да будетъ теперь извѣстно, что пріятель нашъ Родонъ владѣлъ превосходнѣйшими способностями ко всѣмъ возможнымъ играмъ, такъ-что, въ нѣкоторомъ родѣ, онъ былъ игрокъ по призванію, ex-professo. Цвѣтущія лѣта первой юности, когда быстро начинаютъ развиваться всѣ интеллектуальныя силы, онъ посвятилъ исключительно картамъ, бильярду и костямъ. Продолжая эти задушевныя занятія съ неутомимымъ терпѣніемъ и настойчивостью, онъ достигъ въ нихъ, съ теченіемъ времени, совершеннѣйшаго искуства, неизвѣстнаго всѣмъ этимъ профанамъ, которые имѣютъ глупость играть для такъ называемаго препровожденія времени. Управлять кіемъ на бильярдѣ, по-моему, то же самое, что владѣть перомъ, кистью, смычкомъ, флейтой ил рапирой; сначала вы, при всей остротѣ соображенія, рѣшительно ничего не сдѣлаете со всѣми этими орудіямй, но чѣмъ больше станете упражняться, тѣмъ больше пріобрѣтете навыка въ ихъ употребленіи, и наконецъ, если только вы человѣкъ съ талантомъ, наступитъ пора, когда вы сдѣлаетесь истиннымъ художникомъ на поприщѣ избраннаго вами искуства. Мистеръ Кроли, сначала только дилеттантъ жолтыхъ и красныхъ шаровъ, превратился мало-по-малу въ превосходнѣйшаго маэстро бильярднаго искуства. Встрѣчая соперника на этомъ поприщѣ, онъ употреблялъ методу, достойную замѣчанія. При началѣ партіи, мистеръ Кроли бывалъ вообще довольно слабъ и дѣлалъ безпрестанные промахи даже, вътакихъ случаяхъ, гдѣ, по ходу игры, успѣхъ повидимому казался на его сторонѣ; по мало-по-малу его глазъ и рука пріобрѣтали удивительную меткость и ловкость; геній его, какъ у великаго полководца, возвышался по мѣрѣ трудности борьбы; неожиданные и великолѣпные удары упрочивали рѣшительную побѣду, и всеобщее удивленіе, сопровождаемое нѣсколькими тысчячами франковъ, служило обыкновенною наградой за смѣлый подвигъ. Само-собою разумѣется, что тѣ, которые разъ были свидѣтелями подобныхъ состязаній, не рѣшались подвергать опасности свой кошелекъ противъ игрока, слабаго и робкаго въ началѣ, но неустрашимаго и твердаго въ концѣ игры.

Въ картахъ, за зеленымъ столомъ, мистеръ Кроли придерживался такой же, точно системы. При началѣ вечера ему обыкновенно не везло, и онъ проигрывался въпухъ, бросая карты съ такою безпечностью и нерадѣніемъ, что вновь приходившіе партнеры составляли весьма низкое понятіе о его талантѣ, но впослѣдствіи, когда игра начинала принимать запальчивый характеръ, замѣчали вообще, что Родонъ Кроли совершенно измѣнялъ свою тактику, и обнаруживалъ такія глубокомысленныя соображенія, что партнеръ его подвергался опасности потерять въ одинъ вечеръ весь свой кошелекъ. Вообще, въ этомъ искуствѣ Родонъ не находилъ себѣ достойнаго соперника, способнаго, даже при самыхъ благопріятныхъ обстоятельствахъ, одержать надъ нимъ побѣду.