Том 3. Франческа да Римини. Слава. Дочь Иорио. Факел под мерой. Сильнее любви. Корабль. Новеллы

— О, Диона!

— Ты вливаешь в наш рот горячую соленую влагу, в которой ты родилась.

— Слушайте гимн! Слушайте гимн!

— Она кусает как пантера, ранит как стрела.

— Эй, бейте в кротолы, потрясайте систрами!

— Фурия, беснуйся!

— Колыхайся как морские волны!

— Трепещи! Извивайся!

— Откинься назад!

— Разденься!

— Сорви золото, сними бриллианты!

— Окружи себя только вихрем собственного пламени!

— Еще!

— Потрясайте систрами!

— Ударьте по струнам!

— Дуйте во флейты так, чтобы лопнули щеки!

— Скорее, скорее!

— Еще! Еще сильнее!

— Диона побеждает!

Нечеловеческие крики нечестивцев достигают высшего напряжения; восклицания одурманенных язычников оглашают весь захваченный ими атриум; им отвечают негодующие крики верного Церкви народа подстрекаемого ревнителями веры.

Народ.

— Христос побеждает!

— Наш царь побеждает!

— Побеждает вера!

— Побеждает Матерь Божия!

— Побеждает агнец!

— Свят! Свят! Свят!

— Побеждает Троица!

— Побеждает Крест!

У входа появляется пресвитер Феодор; он держит обеими руками огромный равноконечный крест, обитый золотыми пластинками и драгоценными камнями; другие несут меньшие кресты, а также трехстворчатые хоругви с монограммами, окруженными ореолами; третьи несут образа Марии, нарисованные на досках таинственным способом святого Луки; четвертые — металлические статуи апостолов; пятые — раки с реликвиями; шестые — фиалы со св. миром, обетные венцы, евангелиарии, диптихи. Опережая эти иконы и эмблемы, врываются разгневанные христиане, вооруженные бичами и палками. Вся эта волнующаяся масса народа подступает к участникам оргии.

— Един Бог!

— Едина вера!

— Христос царит!

Музыка внезапно умолкает; нечестивый гимн обрывается. Группа участников оргии рассеивается перед этим неожиданным вторжением. Ужас охватывает семь одетых в белые одежды блудниц; они отбегают от канделябров и с пронзительными криками бросаются к столу, падают на пол, дрожат, прижимаются друг к другу, стараясь укрыться; в белой трепещущей массе сверкают пояса и митры. Неустрашимая Фаледра поднимает плащ и перекидывает его через плечо, она отступает к алтарю, прислоняется к нему и стоит среди рассеивающегося дыма курений, не выпуская из руки блестящего меча. Капли пота сверкают на ее пылающем лице и стекают по нагрудникам. Тяжело вздымается ее грудь стиснутая чешуйчатым поясом, от учащенной пульсации в висках колышется жемчужные кисти у углов порывисто дышащего рта.

— Анафема Серджо!

— Да будет он низложен!

— Стащите с него мантию!

— Отдайте мантию Феодору!

— О, Феодор, пусть в твои руки перейдет великий крест!

— Народ избирает тебя!

— Изгони еретика!

— В Яму, в Яму Беспалого!

— В Яму нового Иуду!

— Долой блудницу!

— Долой левшу!

— Многая лета Феодору!

— Народ избирает тебя!

— Открой мощи мучеников!

— Очисти алтарь!

— Верни Церкви тех, кто изгнан за веру!

— Призови святую вдову!

— Выгони отсюда Беспалого!

— Соверши суд над блудницей, развратившей страну!

— Осуди ее!

— В Яму, в Яму гречанку!

— В Яму отступников!

— Един Бог!

— Едина вера!

— Дева Мария — Матерь Божия. Так постановил святой собор!

— Взойди на амвон и провозгласи завет Халкедонского собора!

— Изложи учение четырех соборов!

— Засвидетельствуй веру отцов!

— Христос царит!

— Христос побеждает!

— Многая лета Феодору, избранному народом епископу!

— Убирайся прочь, Серджо!

— Очисти святой атриум!

— Вон отсюда со своими блудницами!

— Анафема тебе!

— Крест побеждает!

Народ вопит и волнуется, более ревностные христиане, сжав кулаки, бросаются к столу, все пирующие — на ногах, кроме Серджо, который продолжает сидеть на кедровой кафедре, не спуская угрюмых взоров с угрожающей толпы.

Ревнители.

— Встань! Оставь кафедру!

— Сними мантию, или с тебя сорвут ее!

— Уходи прочь, или ты истечешь кровью под ударами палок!

— Народ ненавидит тебя!

— Разве ты не слышишь, левша?

— Почему ты не движешься?

— Не ждешь ли ты колотушек?

— Не заморозила ли тебя смерть?

— Тебя высекут розгами!

— Тебя вытащат за твои женские платья!

Диакон Темистий. Горе тем, кто поднимает руку на епископа, помазанного Богом и поставленного Господом над народом!

Ревнители.

— Молчи, вор!

— Молчи, продажный! Вспомни о Горго!

Заклинатель Зосима. Кто обвиняет избранного Богом? Кто смеет обвинять его? Ах вы — мятежники! В чем вина его? Почему он недостоин трапезы? Игнатий Антиохийский…

Ревнители.

— Не тебе, не тебе говорить, ложный прорицатель, не тебе, кто был участником обмана, вырвав путем колдовства из уст покойника имя преемника!

— Ты сопровождал его, когда он с этой женщиной вошел в баптистерий, откуда были изгнаны Катехумены!

— Ты помог ему превратить в слитки священные сосуды!

— Ты украл для него серебряные светильники с навеса.

— Ради него ты вымазал себе лицо, превратился в блондина, выкрасил себе брови и надушился.

— Ты всегда прислуживал ему в сластолюбивых оргиях и попойках…

Чтец Феоген. Не прикасайтесь к столу! У всех вас — следы проказы на лбу.

Акколит Леонтий. Кто может отличить святое от нечестивого, чистое от нечистого?

Иподиакон Северо. Замолчите! Слушайте! Никогда не может быть соблазнен демонами тот, кто раз очистился в воде крещения.

Ревнители.

— О, Господи, Господи, услышь и порази их молнией!

— Серджо, Серджо, даже таинство крещения осквернил ты!

— Благовонным миром ты окрестил Руфа Мема именем Ахарамофа.

— Ты смешал бальзам с водой!

Диакон Темистий. Христос родился и был крещен, чтобы вода была очищена Его страданиями. Всякая вода чиста.

Иподиакон Северо. Слушайте! Душа не может иметь нечистого и греховного тела, так как и душа, и тело были причастны славе Божией. Никто не грешит во плоти.

Чтец Феоген. Все ангелы грешили с земными созданиями.

Ревнители.

— Мерзость!

— Ужас! Ужас!

— Пусть отсохнет у вас язык!

— Его вырвут у вас, как у братьев этой женщины!

— Слышали? Слышали?

— Суди их, народ-скиталец!

— Вспомни о своем бегстве и двух вождях твоих!

— Призови имя Аррия и Аратора!

— Призови имена своих мучеников!

— Ввергни в яму отступников!

— Сокруши еретиков!

Диакон Темистий. Когда сердце чисто, то отступничество дозволено.

Диакон Евдоссий. Именем Отца всего мира проклинаю вас!

Большая часть участников Вечери снова садится за стол, они запускают пальцы в кушанья, залпом пьют вновь налитые чаши. Полупьяные, они заплетающимися языками провозглашают свои заблуждения. Одни лепечут бессвязные слова, другие говорят тихо, словно в бреду, третьи вызывающе кричат. Одни — безбороды, с нежными лицами и челом, покрытым кудрями, с подведенными бровями и подкрашенными глазами; у других — зверские рожи, толстые шеи, огромные челюсти; у третьих — хищные и острые лица, взгляды быстрые, как у ласок и куниц. То и дело искоса, украдкой поглядывают они на епископа и продолжают непристойно вести себя.

Акколит Леонтий. Изнуряйте плоть наслаждениями!

Иподиакон Северо. Он не был рожден женщиной, а создан четырьмя стихиями, и это тело было распято.

Чтец Феоген. Он не знал, где был погребен Лазарь. Он не знал, кто дотронулся до края Его одежды, когда к Нему прикоснулась кровоточивая жена.