Мастер Иоганн Вахт

Прошло несколько месяцев, и юный адвокат вернулся наконец в Бамберг в самом радостном настроении духа, а судя по сияющим взглядам, какими Нанни взирала на него, мастер Вахт должен был заключить, что Ионатан был кругом прав в ее глазах. Быть может, благосклонному читателю не безынтересно узнать подлинную историю отношений молодого адвоката с приезжей дамой, а потому мы приведем ее здесь в виде эпизодического рассказа.

Венгерский граф Ц…, обладавший более, нежели миллионным состоянием, женился по любви на одной очень бедной девушке, которая навлекла на себя ненависть всей графской фамилии, во-первых, тем, что относительно ее происхождения ровно никаких сведений не имелось, а во-вторых, что вместо всякого приданого она принесла своему мужу только женские добродетели, красоту и небесную кротость нрава.

Граф обещал супруге составить, на случай своей смерти, завещание, которым предоставлял в ее пользу все свои богатства.

Однажды, по дипломатическим делам проезжая из Парижа в Петербург, он заехал в Вену повидаться с супругой и при этом случае рассказал ей, что по дороге сильно захворал в одном городке, название которого затем ускользнуло из его памяти, а когда почувствовал облегчение, тотчас воспользовался этим, чтобы написать в ее пользу завещание и передать его на хранение в местную опеку. Проехав еще несколько миль далее, он подвергся вторичному припадку той же нервной болезни, и на этот раз она постигла его с удвоенной силой, так что он совершенно позабыл название местности и судебного учреждения, где он писал завещание, и кто его засвидетельствовал, а главное – потерял расписку, выданную ему местного гражданской палатой в удостоверение того, что там приняли на хранение составленный им акт.

Как водится, граф со дня на день откладывал составление вторичного завещания, пока смерть не застигла его врасплох; родные не преминули отобрать все состояние себе, так что бедная, графиня некоторое время существовала только распродажей нескольких драгоценностей, которые в свое время подарил ей муж и которых не могли у нее отнять родственники мужа. В бумагах графа осталось много заметок, указывавших на истинное положение дела; но так как в этих заметках только упоминалось о существовании завещания, самого же документа они заменить не могли, то графине было от них мало толку.

Графиня советовалась со многими учеными юристами, излагая им свои несчастные обстоятельства, пока не попала в Бамберг. Тут она обратилась к старому Эйхгеймеру, а он прямо указал ей на молодого Энгельбрехта, который, располагая свободным временем и будучи одарен большой сообразительностью и горячей любовью к делу, быть может, отыщет злосчастное завещание или добьется какого-нибудь иного несомненного свидетельства его подлинного существования.

Молодой адвокат начал с того, что выхлопотал у надлежащих властей позволение еще раз осмотреть бумаги покойного графа в его наследственном замке. Он отправился туда вместе с графиней и в присутствии представителей судебной власти нашел в одном ореховом шкафу, на который никто прежде не обратил внимания, старый портфель, и хотя в нем не было подлинной расписки о принятии на хранение завещания, однако же оказалась такая бумага, которая могла быть в высшей степени полезна для выяснения дела.

Эта бумага содержала в себе обстоятельное и подробнейшее описание всей обстановки, при которой граф составлял духовное завещание в пользу своей супруги, а также и того, как он передавал его на хранение. Дипломатическая поездка из Парижа в Петербург привела графа в прусский город Кенигсберг. Здесь он случайно встретился с несколькими дворянами, уроженцами Восточной Пруссии, с которыми познакомился еще в Италии. Невзирая на то, что он ехал очень спешно, они его уговорили сделать маленький крюк и заехать в гости в их поместье, в Восточной Пруссии, где как раз наступил сезон богатой охоты, а граф был страстный охотник. Он упомянул название нескольких городов, через которые пришлось ему проезжать, как-то: Вейлау, Алленбург, Фридланд и т. д. Оттуда он решил не заезжать больше в Кенигсберг, а прямо направиться к русской границе.

В каком-то городишке, жалкий вид которого особенно поразил графа, внезапно постигла его тяжкая нервная болезнь, некоторое время державшая его в полном беспамятстве. По счастью, в этом местечке оказался молодой и очень искусный врач, сумевший остановить течение болезни, так что граф не только пришел в сознание, но через несколько дней уже смог продолжать свое путешествие. Однако его неотступно тяготила мысль, что на пути мог с ним случиться второй припадок, что он мог от этого умереть и оставить жену в глубокой бедности. Тогда, к своему немалому удивлению, узнал он от того же врача, что, невзирая на свой жалкий вид, этот дрянной городишко служит местопребыванием прусского королевского суда и что, следовательно, вполне возможно поместить туда на хранение, с соблюдением всех законных формальностей, какое угодно духовное завещание, лишь бы он мог представить благонадежное удостоверение своей личности. Сначала этот пункт представлялся графу наиболее затруднительным. В самом деле, кому же он был доподлинно известен в этом краю?

Но бывают на свете удивительные случайности! Как раз в ту минуту, когда граф выходил из своей кареты перед гостиницей этого города, у подъезда стоял старый инвалид, почти восьмидесятилетний старец, живший в соседней деревне, промышлявший плетением корзин и очень редко бывавший в городе. В молодости он служил в австрийской армии и пятнадцать лет кряду состоял в должности стремянного при отце этого самого графа. С первого же взгляда старый служака узнал сына своего прежнего начальника и, вместе со своей женой, бессознательно послужил к удостоверению его личности, надо полагать, не без выгоды для себя. Молодой человек тотчас понял важность этого документа и увидел, что для получения дальнейших сведений следует отправиться в те края, сличить местность с описаниями графа и, таким образом, напасть на след того городка, где граф заболел и составил свое завещание.

Он поехал вместе с графиней в Восточную Пруссию; тут он хотел, по мере возможности, найти дорогу, по которой в то время следовал граф, и по записям в станционных книгах проследить его маршрут. После многих тщетных поисков удалось ему открыть, что граф взял почтовых лошадей из Эйлау до Алленбурга. Далее терялся всякий след; однако выяснилось, что граф направлялся в Россию через прусскую часть Литвы, и, кроме того, в Тильзите были отмечены прибытие графа и отъезд его на курьерских лошадях. Оттуда снова терялся след. Молодому адвокату показалось вероятным, что следует искать разгадки этого таинственного случая на сравнительно небольшом пространстве, отделяющем Алленбург от Тильзита. В один ненастный вечер, удрученные заботами, усталые от переездов, добрались они с графиней до гостиницы маленького городка Инстербурга. Странные предчувствия охватили Ионатана, когда он вошел в отведенную ему дрянную комнату. Вся обстановка показалась ему так знакома, будто он сам когда-то бывал тут или слышал подробное описание чьего-то здесь пребывания. Графиня тотчас ушла в свою спальню, а молодой адвокат всю ночь проворочался на постели. Когда утреннее солнце осветило комнату, взгляд его упал на обои в одном из углов комнаты. Он заметил там большое пятно на месте стершейся голубой краски, которой стены были слегка замазаны поверх старых обоев: под этим кусочком обнаружился ярко-желтый грунт, по которому были намалеваны всевозможные уродливые рожи в новозеландском вкусе.

Вне себя от радости, восхищенный адвокат вскочил с постели; он находился в той самой комнате, где граф Ц… писал свое роковое завещание: он описал ее так обстоятельно, что сомневаться было невозможно.

Не хочу далее утомлять читателя подробностями того, что произошло после этого открытия. Довольно сказать, что в Инстербурге и тогда, как теперь, действовал прусский высший суд, в то время называвшийся королевским судом. Молодой адвокат немедленно вместе с графиней отправился к председателю; они предъявили привезенные с собой бумаги, законным порядком установившие личность графини, духовное завещание было найдено, признано действительным, и графиня, уехавшая со своей родины в отчаянном положении и в большой бедности, вернулась домой утвержденная во всех правах наследства, которого хотела лишить ее враждебная судьба.