Гусар на верблюде

нял - требуется крутое решение. Он взял таблетку хины и велел проводнице открыть рот пошире.

- Если говоришь неправду, - заявил он ей, - ты умрешь от этого страшного яда. Но скажи правду - и останешься живой.

Женщина с ужасом в глазах указала рукой на юг.

- Либо ие унто (есть ли там хлеб)? - спросили ее.

- Ие (есть), - тихо отвечала она.

Крокодилы в реке Омо, еще никем никогда не пуганные, совсем не боялись людей. Войска раса вступили в страну изобилия, где среди кукурузных полей бродили стада рогатого скота и ослов. Наконец, пленные показали, что до озера два дня пути. Сразу забили литавры, заиграли на дудках. Здесь жило неизвестное племя хромых мужчин, у которых были подрезаны поджилки ног.

Александр Ксаверьевич сообщил Георгиесу:

- Я не понял с их слов, кто наказал их вечною хромотою, но реку Омо они называют Няням. Сейчас твои воины, о великий непобедимый рас, радуются, что их "привели в хорошую землю". Будем же радоваться и мы тому, что могучий "царь царей" (негус-негести) вывел Абиссинию к озеру Рудольфа.

Булатович однажды поджаривал на ужин мясо на ослином жире, когда в палатку к нему воины раса внесли мальчика - всего в крови, жестоко истерзанного лесными дикарями.

- Мы нашли его в камышах, - сказали воины, - он лежал возле воды. Судя по всему, ни отца, ни матери он не знает.

С трудом залечив раны мальчика, Булатович испытал к нему трогательную нежность и сказал Залепукину:

- Я назову его Васькой. будет он Василием Александровичем, и пусть он станет для меня родным сыном.

На голове "сыночка" он остриг два вшивых пучка волос, снял с его шеи нитку глиняных бус, средь которых торчали два крокодиловых зуба. А на картах Африки, там, где находится залив Лабур, выступающий в синеву озера Рудольфа, вскоре появилось новое географическое название - Васькин мыс, знай наших!.. По возвращении Булатовича в Аддис-Абебу "царь царей" наградил его высшим отличием воина - золотым щитом и золотой саблей, а русский посол Власов, что-то хмыкнув, вручил телеграмму:

- Военное министерство спешно отзывает вас на берега Невы, и я подозреваю, что вас ожидают некоторые неприятности.

19 июля 1898 года Александр Ксаверьевич был уже в русской столице, одетый строго по форме, и, вызывая удивление прохожих на Невском проспекте, он вел за руку чернокожего мальчика. Знакомым он очень охотно представлял своего Ваську:

- А вдруг он станет Ганнибалом, и в его потомстве обнаружится новый великий поэт, каков был наш Пушкин?..

Удивительно быстро он написал солидную монографию о неизвестных окраинах Абиссинии, снабдив ее картами, и научный мир России сразу признал его заслуги, зато вот военная клика, живущая под аркой Главного Штаба, встретила фурор Булатовича с откровенной неприязнью, а Николай II даже запретил ему носить золотое оружие. Надо полагать, генералов раздражало своеволие гусара, вдруг ставшего военным советником Менелика II по выбору самого негуса, а не по приказанию царя.

Но поручик Булатович вскоре.