Голова королевы. Том 1

— Молчите! — прервала его Мария Стюарт и продолжала более ласковым голосом. — Вы больны, Кастеляр, иначе вы не могли бы завидовать счастью друга. Вы говорите, что любите меня; если это — правда, то не портите мне этого праздника, не омрачайте моего светлого настроения, не заставляйте меня думать, что самый верный друг моего мужа только представляется его другом!… Вы — сильный мужчина; неужели же вы не можете побороть себя? Нельзя желать обладать тем, что уже принадлежит другому. Обещайте мне, что никогда больше не будете говорить мне о любви, и я поверю, что вы действительно лучший друг моего мужа; я буду любить и уважать вас, как любит и уважает вас мой муж.

— Как любит и уважает ваш муж! — горько повторил Кастеляр. — Везде только он! О, чистое, святое создание, я повинуюсь вам, хотя мое сердце разрывается от муки. Я сделаю это не ради вашего мужа, а ради вас, потому что вы желаете этого, потому что мне дороже всего на свете ваш покой.

— Тише; кто-то идет! — прошептала Мария Стюарт. — Уходите скорее!…

Кастеляр поклонился ей и вышел из беседки, а Мария направилась в противоположную сторону.

Пройдя несколько шагов, Кастеляр заметил, что германский дворянин не успел скрыться вовремя. Кастеляр пришел в бешенство. В руках незнакомца оказалась не только его тайна, но и тайна шотландской королевы.

— Если вы — человек чести, то следуйте за мной! — прошептал он Дэдлею. От волнения тот не знал, как поступить. Уже второй раз приходилось убедиться в благородстве души молодой королевы Марии Стюарт, и он чувствовал, что готов скорее умереть, чем выдать ее тайну королеве Екатерине.

Дэдлей молча последовал за Кастеляром, а когда они были почти у выхода, вдруг остановился и обратился к рыцарю в черном:

— Вы хотите драться со мной, маркиз Кастеляр, не на жизнь, а на смерть? А я думаю, что мы, может быть, будем друзьями, если открою вам глаза: ведь Мария Стюарт знает, что вы любите ее, но не сердится на вас за это.

— Мне очень жаль, что на ваши вежливые слова я моту казать только одно: о тайне моей любви никто не должен ничего знать. Поэтому я вызываю вас сегодня же на поединок, — заявил Кастеляр.

— Завтра я могу с вами драться, но сегодня ни в коем случае. Если вы хотите знать причину моего отказа, то последуйте за мной; вы услышите, что я буду говорить цветочнице, которая послала меня подслушать ваш разговор. Я должен оказать услугу королеве Марии и развеять всякое подозрение на ее счет, которое может быть опасно для нее.

— Как! — опешил Кастеляр. — Неужели Екатерина подозревает…

— Не только подозревает, а знает наверняка, что Марии Стюарт предстояло свидание. Уйдите скорее отсюда и перемените костюм. Поверьте честному слову лорда Дэдлея, что ваша тайна находится в чистых руках.

— Если вы — тот лорд Дэдлей, который спас Марию Стюарт от англичан, то я верю вам, — несколько успокоился Кастеляр. — Во всяком случае завтра мы увидимся — как пожелаете: с оружием или без оружия в руках!

Только успел Дэдлей проститься с Кастеляром, как к нему подошла цветочница.

— Ну, что, кто этот рыцарь в черном? — торопливо спросила она.

— Я слышал от него лишь одно имя, прекрасная маска, — ответил Дэдлей.

— Я знаю какое: «Мария Стюарт!» О чем они говорили? — допрашивала цветочница.

— Рыцарь спрашивал об одной фрейлине, которая исчезла сегодня, и просил заступничества у молодой королевы!

Екатерина испуганно вздрогнула.

— А что сказала на это Мария Стюарт? — спросила она.

— Мария Стюарт сказала, что не вмешивается в дела фрейлин вашего величества! — ответил Дэдлей.

— Вы лжете! — воскликнула Екатерина. — Не советую вам шутить со мной!

— Я думал, ваше величество, что имею право ответить на шутку шуткой, — нашелся Дэдлей. — Я не допускаю мысли, чтобы вы, ваше величество, серьезно думали, что я могу взять на себя шпионские обязанности.

Екатерина выпрямилась, и ее глаза сверкнули через отверстия черной маски.

— Вы подслушали разговор Марии Стюарт с рыцарем, сэр Дэдлей, — сказала она дрожащим от злобы голосом. — Во избежание моего гнева сообщите мне всю правду.

— Ваше величество, я до тех пор слушал чужой разговор, пока думал, что речь идет о какой-то маскарадной интриге, — возразил Дэдлей, — но убедившись, что это не то, не посчитал себя вправе подслушивать дальше, тем более выдавать чужую тайну. Могу только уверить вас честным словом, что ничего не было сказано такого, что могло задеть честь дофина, его жены или кого-нибудь из высочайших особ.

— Да, если тут замешана чужая тайна, то вы совершенно правы, не следует болтать о ней, — ласково заметила королева. — Однако скажите, от кого вы слышали об исчезнувшей фрейлине?

Несмотря на ласковый тон Екатерины Медичи, Дэдлей. почувствовал, что вместо недавнего расположения она воспылала к нему ненавистью, как обыкновенно поступала со всеми, кто отказывался быть рабом ее воли.

— Об этом вообще говорили в зале, — ответил Дэдлей.

— Кто же говорил? Какие маски? — продолжала допрашивать Екатерина.

— Не знаю, право, не заметил! Какой-то турок или испанец!

— А может быть, палач! — грозно воскликнула королева. — Вы очень смелы, сэр Дэдлей, если позволяете себе не обращать внимания на гнев Екатерины Медичи.

— Ваше величество, цветочница дала мне право надеяться, что благородная королева снизойдет до того, что подарит меня своей милостью. Одну минуту я был так ослеплен, что принял шутку за правду, но, услышав имя венецианки, сразу опомнился. Я понял, что надо мной только посмеялись. Конечно, королеве легче всего было узнать от своей невестки, что говорил ей рыцарь в черном, к чему ей понадобилось бы прибегать к помощи постороннего лица? Что касается фрейлины, то я слышал, как одна маска спросила другую: «Скажите, это — не виконтесса Монгомери стоит у окна?», а другая ответила: «Нет, фрейлина королевы Екатерины сегодня куда-то исчезла!»

— Это — неправда, я здесь! — вдруг прошептал чей-то голос.

Королева отшатнулась, вся побледнев, точно увидела перед собой привидение, а маска, прошептавшая эти слова, со смехом удалилась.

— Догоните ее! — простонала Екатерина. — Задержите се, Дэдлей, и я все прощу вам. Скорее бегите за ней, вот она идет по галерее!… Столкните ее вниз, если она захочет сопротивляться.

Последних слов Дэдлей уже не слышал, так как побежал за маской по коридору. Дойдя до поворота, маска исчезла бесследно.

Дэдлей вернулся в дурном настроении к королеве, которая, не вытерпев, пошла к нему навстречу.

— Маска исчезла! Это какая-то нечистая сила!

— Как вы неловки, сэр Дэдлей! — сердито заметила королева.

— Он не виноват! — внезапно раздался тот же голос. — Не так-то легко схватить привидение, ха-ха-ха!

Смех был хриплый, неприятный.

— Это — сам сатана, вырвавшийся из ада! — испуганно проговорила Екатерина и перекрестилась. — Маска должна скрываться где-нибудь здесь, так как все наружные выходы закрыты. Обнажите шпагу, сэр Дэдлей, и следуйте на мной…

Королева пошла по коридору, прилегавшему к запасным комнатам дворца, в которых никто не жил. Здесь не было нигде огня, только в самом конце коридора, сквозь единственное окно, пробивался лунный свет. При этом слабом свете Дэдлей, опередивший королеву, заметил притаившуюся таинственную маску. Он бросился к ней.

Но вдруг случилось что-то невероятное. Был ли это обман зрения, или действительно существовало колдовство, но маска отделилась от земли, поднялась вверх и с хриплым смехом исчезла. Когда Дэдлей подошел к окну, то увидел, что оно открыто. Он заглянул вниз и задрожал от ужаса: цепляясь за выступы, как кошка, спускалась вниз таинственная маска, в которой Дэдлей вдруг узнал Филли. Одно неловкое движение — и несчастный мальчик полетел бы с высоты верхнего этажа на гранитную мостовую набережной.

Дэдлей оглянулся — королева еще была далеко, в другом конце коридора. Когда через несколько секунд Дэдлей снова выглянул в окно, Филли на стене уже не было. Дэдлей наклонился, чтобы рассмотреть, не упал ли Филли, но никого не увидел.