Королева Жанна. Книги 4-5

На этот раз Эльвира надумала, чтобы маэстро Арсхотер писал королеву верхом на коне, со вздетой шпагой, в дилионском костюме, как Деву-Воительницу Виргинии В западном крыле, в зале Флоры, для художника была устроена мастерская. Жанна послушно позволила одеть себя в дилионские доспехи, она гарцевала перед художником на лошади в саду, она терпеливо сидела перед ним в нужной позе; но Арсхотер, промучавшись несколько сеансов, с досадой бросил кисти:

— Ваше Величество, у меня ничего не выйдет Я не вижу победительницы при Дилионе, я вижу страдающую женщину. Писать вас, Ваше Величество, для меня всегда большое счастье, но, если позволите, я буду писать Ваше Величество по-другому.

Художник принялся ходить вокруг нее, рассматривать с разных сторон; Жанна сидела, уронив руки в колени, опустив плечи, глядя в пустоту. Присутствующая тут же Эльвира готова была поклясться, что Жанна действительно забыла обо всех и обо всем. Военный костюм выглядел на ней нелепо и неестественно.

— Бесы, — внезапно прошептал Арсхотер. — Бесы! — воскликнул он, резво отбегая к своему альбому для набросков. Жанна никак не отозвалась на это довольно неожиданное слово. Эльвира тоже смолчала, хотя, пожалуй, следовало бы спросить, что маэстро имеет в виду. Но Арсхотер был великий художник, ему многое было можно. Сам король Карл терпел его словечки.

— Так… я так и напишу вас, Ваше Величество. Это будет превосходная вещь.

Жанна наконец подала голос:

— А платье?

— Мм… платье — вздор. Платья пока не вижу… — торопливо ронял художник, лихорадочно работая углем. — Но главное найдено, ключ найден… наклон головы… и ах, какая линия плеч!.. Прошу вас не шевелиться!..

Оживила Жанну политика.

Поначалу она просто ничего не хотела слышать. «Я всецело доверяю вам, принц, — говорила она Гроненальдо, — дайте бумаги, я подпишу то, что необходимо, и оставьте меня в покое». Но в начале мая ей привезли письмо от Алеандро — деловое, не любовное, письмо. Он подробно писал о фригийцах в Марве и их действиях; он не делал никаких выводов, никаких предположений — он сообщал только о том, что видел сам или знал достоверно. Жанна сразу же велела позвать принца, прочла ему письмо и потребовала строго спросить с Финнеатля, этой Большой Лисицы: что означает вся эта двойная игра? С этого дня она начала слушать доклады принца ежедневно. Она вдруг вошла во вкус. Гроненальдо еще в Тралеод писал ей о том, что необходимо вызвать Викремасинга и его армию; при всем своем уважении к коннетаблю принц никак не мог поручиться, что тот сможет справиться с Кейлембаром сам. Теперь, получив возможность говорить с королевой, он раз от разу возвращался к Викремасингу и его армии. «Но как же провинции? — спрашивала Жанна. — Отдать на растерзание императору и туркам?» — «Ваше Величество, — убеждал ее Гроненальдо, — без Викремасинга война неминуемо затянется, возможно, на годы. Наши внешние враги на это именно и рассчитывают. Кейлембару, конечно, не взять Толета, его и близко не пустят — но и Лианкар тоже бессилен, у него мало войск… А у нас еще Понтом за спиной, Ваше Величество…» — «Понтом подождет, — упорствовала Жанна, — а Лианкар получит новые батальоны и вместе с Уэртой разобьет мятежников. Если же мы призовем сюда Викремасинга, император немедленно захватит Прагу, несмотря на то, что он с нами не воюет… Я не могу отдавать ни Праги, ни Буды, и никогда не поверю, что вы согласны отдать их…» Принц только вздыхал в ответ. В конце концов они договорились до компромисса: вызвать в Толет Лианкара и выслушать его доклад о ходе войны на западе, о силах лигеров, об его собственных силах и тому подобное, а затем уж решать, как им быть. После всех этих разговоров линия плеч и наклон головы у Жанны бывали, очевидно, совсем другие — Арсхотер молча кряхтел у мольберта, что-то яростно подчищал, и тогда она с улыбкой говорила, имитируя его ворчливую манеру: «Маэстро, сегодня у нас с вами ничего не выйдет».

Она все меньше походила на страдавшую женщину, покорно склонившуюся перед роем одолевающих ее бесов. Ей все было интересно: война, армия, двойная политика Фригии и происки понтомского пророка.

Рифольяр протягивал принцу листовку:

— Вот, ваше сиятельство… Бедняга кардинал чуть не умер со страху…

Эта была не первая, а по меньшей мере сотая. Уже третий месяц доктринеры засыпали Флариуса прокламациями, содержащими самые разнообразные угрозы. Никакие меры охраны не помогали, скорее наоборот. Вначале листовки появлялись на стенах домов, примыкающих к монастырю Укап, затем — на его воротах, на внутренних лестницах, и чем гуще становился лес полицейских копий, тем ближе к самой опочивальне кардинала находили листовки. Кардинал уже дважды менял всю прислугу, требовал менять охраняющих его телогреев; арестовано было множество народу — но следов не обнаруживалось. Прокламации как будто носил сам дьявол, невидимый и неуязвимый.

— Печатню не нашли? — спросил принц.

— Я беседовал с Адамом Келекелом, книгопродавцем… он большой знаток всяких шрифтов и виньеток — он уверяет, что это торнская работа. Он даже порывался показать мне какие-то книги, печатанные в Торне, — но я поверил ему на слово…

— Так их привозят? Куда же смотрит таможня?

— Таможня выбивается из сил, ваше сиятельство… Минутами я и сам склонен верить, что здесь замешан злой дух… а если серьезно, то лучше всего знают этого духа по имени секретари кардинала и члены совета консистории, но он не дает их арестовать… Что ж, пусть пеняет на себя… Вы прочтите, что они пишут…

Принц прочел:

— Вы знаете, где он ее обнаружил? У себя на ночном столике. Я только что от него, он был похож на покойника.

— Я бы охотно приказал вам обыскать мурьянов, — сквозь зубы сказал принц, — листовки, конечно, возят они… Сам знаю, что этого нельзя… Проклятье! Не умру, доживу, дождусь дня, когда смогу разорить это гнездо…

— Увы, — сказал Рифольяр, — у меня у самого чешутся руки. Но сейчас и без того довольно хлопот… Не далее как вчера Крион докладывал мне, что среди новонабранных телогреев оказались доктринеры…

— Что?! Какого же дьявола вы развлекаете меня листовками?

— Все уже кончено, ваше сиятельство… Крион оцепил казармы и потребовал выдать зачинщиков, и дело могло бы принять дурной оборот, но тут один безоружный поп вызвался их усмирить. Он три часа вразумлял это мужичье и добился-таки своего: зачинщики были выданы…

— Что это еще за поп?

— Его зовут Басилар Симт, он из Университета.

— Хм. А для какой крепости были набраны эти солдаты?

— Для замка Гантро. Комендантом — капитан анк-Тоф из Ерани. Он был так восхищен смелостью этого попа, что просил Криона назначить его к себе в батальон. Телогреев надо ведь учить грамоте, вот пусть и учит их…

— Наведите о нем тщательные справки. Если отзывы будут благоприятны — что ж, отправьте его в Гантро… Анк-Тофа я знаю, ему-то можно доверять…