Герцогиня с Османского берега (СИ)

Бывшая калфа едва не прыгала от радости, когда Матракчи и Френсис делились с ней планом организации свидания. Наконец-то этот кошмар закончится, и она сможет увидеть своё дитя. Нигяр не знала, что в эту самую минуту за ней наблюдает пара любопытных глаз, испепеляющих герцогиню ненавистью.

- Ну вот и всё, соловушка, - прошипел шпион, - твоя песенка спета. Посмотрим, как ты выкрутишься, Говард…

Ещё раз поблагодарив бывшего мужа и пожелав ему доброй ночи в ответ, Нигяр в сопровождении Френсиса вернулась во дворец. Служанка передала ей приглашение от Хюррем Султан на ужин. Джоан Говард не могла ответить отказом. Вот только в присутствии восточных королевы и принцессы и высокородных дам с Туманного Альбиона она не могла скрыть удовольствия от предстоящего воссоединения с дочерью. Разговор она благополучно пропустила мимо ушей, практически ничего не съела, только боролась с острым желанием оставить на лице широкую и счастливую улыбку.

- Таким образом, я хочу, чтобы чистая вода отпускалась бесплатно. – говорила Роксолана. – Я добиваюсь от Дивана признания любых спекуляций с водой преступными.

- Мне говорили о вас, как о страшной женщине, - промолвила принцесса Мария, - признаюсь, я даже думала о том, что люди в нехристианских странах не способны на милосердие. Но общаясь с вами, Ваше Величество, я поняла, насколько ужасной была та ложь.

- Вот видите, насколько сильно мне завидуют, принцесса. – ответила Хюррем. – А я лишь поступаю по велению моего сердца.

- Если ваше сердце велит вам совершать столь благие дела, то оно у вас воистину золотое!

Погружённая в свои мысли, Нигяр представила улыбку своей дочери. Невольный смешок сорвался с её уст. Женщины как по команде обратили на неё внимание.

- Прошу прощения, - смутившись, быстро пробормотала она, - я хотела бы попросить разрешения удалиться.

В ответ Роксолана кивнула головой. Она не узнавала свою бывшую служанку, хотя догадывалась, что могло служить причиной её странного поведения. Нигяр поднялась из-за стола, ненароком задев Михримах Султан и едва не запутавшись в собственном одеянии. Посмеиваясь, она вышла из покоев, слегка подпрыгивая и напевая весёлую песенку. Англичанки лишь недоуменно переглянулись. Дочь короля не нашла ничего лучше, чем перекреститься, глядя на неё.

- Я всегда подозревала, что она – бесноватая, но сейчас я полностью убеждена в этом. – процедила Кэтрин.

- Неслыханно. – согласилась с ней Элеонора. – Необразованная плебейка.

- Дамы, вы слишком жестоки. – сухо сказала Михримах. – Быть может, у леди Норфолк выдался трудный день, не стоит осуждать её за это.

- Правильно. – одобрила Хюррем слова дочери. – Но давайте вернёмся к нашей беседе, я ведь ещё не рассказала о новом фонде для военных вдов.

Нигяр лежала на кровати, весело теребя край одеяла и улыбаясь. Чтобы Кейт не беспокоилась, она сказала, что просто провела прекрасный вечер в хорошей компании, и, тем самым, подняла себе настроение. Нет, всё-таки не зря она проделала столь длинный и рискованный путь. Лишь бы завтрашний день наступил как можно скорее. Лишь бы ей не сойти с ума от эйфории. Впервые за четыре года Нигяр засыпала со счастливой улыбкой на лице…

***

- Паша Хазрет – Лери…

- Нигяр моя.

Мужчина шагнул за порог дома и протянул его хозяйке букет роз, алых, как кровь. Дивный цветочный аромат наполнил комнату. Нигяр припала лицом к лепесткам. Что может быть прекраснее букета цветов, преподнесённого любимым мужчиной?

- Скучала по мне? – ласково спросил Ибрагим.

- Конечно, Паша, - ответила Нигяр, излучая счастье, - волновалась за вас, места не находила.

Великий Визирь погладил женщину по плечу. Ему бесконечно льстила её нежность, преданность и тепло её рук. Тепло, которое он перестал получать в своей семье, от женщины, которую называл женой. И почему он не замечал её раньше? Если бы капризная и заносчивая сестра султана Сулеймана однажды не появилась в его жизни, он обязательно обратил бы внимание на эту прелестную служанку гарема… Да, всё тогда могло быть иначе…

- Какая ты красивая, Нигяр. – приговаривал Ибрагим. – И дело не только в твоей красоте. Сколько в тебе добра, сколько женственности, сколько нежности. Ты удивительная женщина. Я никогда не встречал более душевного, сердечного человека, чем ты.

Ощущение бесконечного счастья наполнило калфу. До чувств и желаний простой рабыни никогда никому не было дела. Только один человек во всём мире понял её душу и принял девушку. Сейчас он стоит напротив неё и сжимает в своих объятиях, рискуя при этом карьерой и даже головой. Но сейчас это не важно. Они вдвоём, а значит, впереди их ждёт романтический вечер, и весь мир будет создано только для неё и для него. Ради таких моментов стоит бороться с сильными мира сего, ради них, пожалуй, стоит даже умереть…

========== Глава 20. Конец разлуки ==========

С утра моросил надоедливый дождь, который, однако, не сумел нарушить атмосферы праздника, царящей во дворце. Султан Сулейман и король Генрих подписали несколько договоров, устанавливающих вечную дружбу Османской Империи с Англией. Конечно, это событие стало знаковым для обоих сторон. Однако для одной особы наступление этого дня имело особый смысл, который знала только она. Герцогиня Джоан Говард, в прошлом Нигяр Калфа, готовилась впервые встретиться со своей дочерью. Она не могла скрыть улыбки, объясняя её гордостью за успех дипломатической миссии. И вот, когда выдался удобный момент, герцогиня незаметно удалилась от места сбора вельмож. Френсис Дойл и Насух Эфенди уже ждали её у выхода.

- Миледи, забирайтесь в повозку, ложитесь на сиденье и постарайтесь не издать ни единого звука. – сказал ей граф Кэмберленд. – Легенду я уже придумал. Правда, пришлось подкупить пару стражников, но это ничего не меняет.

- Вы поедете со мной, граф? – спросила Нигяр.

- Я сделаю вид, будто выезжаю по своим делам в порт на своей карете. Насух Эфенди присоединиться к нам несколькими минутами позже. Он покажет дорогу к дому, где живёт ваша дочь, госпожа Говард.

- Всевышний да хранит вас, господин граф!

Всё прошло по заранее проработанному плану, и, кажется, ничего не сорвалось. Френсису удалось вывезти Нигяр с территории дворца. Вскоре к ним присоединился Матракчи. Коляска направилась к окраине Стамбула, к домику, где маленькой девочке предстояло встретиться с мамочкой…

А в это время жизнь в Топкапы не замирала ни на минуту. Пока вельможи с обеих сторон были заняты обсуждением договоров, в коридорах тоже происходили любопытные события. Предостережения лекаря, уговоры и даже слёзы Шакиры Хатун не подействовали на Сюмбюля Агу. Главный евнух вопреки всяким доводам всё же поднялся с постели и направился сперва в гарем, напомнить девушкам, чтобы не расслаблялись в его отсутствие, а затем на кухню к Шакеру Аге за вкусняшками. Он хромал и держался за стену и под руку свою подопечную, но наотрез отказывался признавать отсутствие сил.

- Ага, если вы не вернётесь, рана может открыться, и вам станет только хуже! – верещала одалиска.

- Ой, Шакира, ну что со мной может случиться, если я сам дойду до кухни? – возразил ей Сюмбюль. – Ты хочешь, чтобы в глазах рабынь я выглядел беспомощным и слабым, а?

- Что вы!

- Ну вот, ты сама всё прекрасно понимаешь.

- Но всё-же вам следует лежать до полного выздоровления.

- Ииииии, это ведь так утомительно! Да я помру от скуки, если буду просто валяться и ничего не делать! К тому же, девчонки почувствуют, что за ними никто не следит, работать перестанут, а потом Хюррем Султан станет ругать меня, почему я за ними не слежу. Так что нельзя мне долго болеть, Шакира Хатун, нельзя…

Внезапно Сюмбюль остановился и резким движением спрятался за угол. Схватив Шакиру за локоть, он подтащил ещё к себе и приложил палец к губам, в знак того, чтобы она не издавала ни звука. Девушке пришлось подчиниться. Сюмбюль осторожно выглянул из своего убежища. Взору евнуха открылось нечто весьма странное. Женщина, вероятно, англичанка, переговаривалась с одним из стражников. Её голову покрывал капюшон плаща, поэтому ага не разглядел её лица. Но вот таинственная хатун закончила переговариваться и повернулась в сторону Сюмбюля. Тот без труда узнал в ней леди Элеонору Фейган. Та постоянно оглядывалась и была чем-то встревожена, однако проворный евнух остался незамеченным ею. Передав стражнику два мешочка с монетами, англичанка кивнула своему сообщнику, и удалилась в сторону гостевых покоев.