Святополк Окаянный

Дунул холодный ветер с реки. Волхов еще не вскрылся ото льда. Подставив разгоряченное лицо холодному ветру, Ярослав сказал:

— Тогда на его место сядет Святополк. Святополк старший в роду.

Будый категорически возразил:

— Владимир готовит на стол в Киеве Бориса. Дружину ему доверяет. А у кого будет киевская дружина, тот и будет сидеть в Киеве.

Ярослав напомнил:

— У Святополка тоже немалая дружина, и, кроме того, после того как он женился на польской принцессе, поляки готовы ему помогать.

Он разочарованно махнул рукой.

— Впрочем, какая мне от этого польза? Если стол не до станется Святополку, то его заберет любимый отцом Борис. Если не заберет Борис, то там очередь Глеба.

— Знаешь, Ярослав, — задумчиво заговорил Будый, — если Борис не даст Святополку сесть на законно принадлежащий ему стол в Киеве, то законно будет помешать и Борису, да и Глебу занять этот стол. Ты же все-таки старше их.

У Ярослава глаза вспыхнули хищным огнем.

— Так ты думаешь...

Будый кивнул головой:

— Надо уже сейчас думать о том, что произойдет после смерти Владимира. Именитые новгородцы желают, чтобы их князь, как всегда, занял стол в Киеве. За это они хотят лишь сохранения своих привилегий.

Ярослав подтвердил:

— Скажи им, что если я сяду в Киеве, то буду их любить по-прежнему и дам новые привилегии.

— Скажу кому надо, — сказал Будый и предупредил: — Только в открытую драку пока лезть рано. Для начала следовало бы поссорить Святополка с Владимиром. Пусть Владимир открыто скажет о своем намерении нарушить родовое старшинство. Этим он развяжет нам руки.

— Вот ты и займись этим, сказал Ярослав.

Глава 30

Великии киевский князь Владимир сидел у открытого окна. Майское солнце светило жарко, но казалось, что в Киев снова вернулась зима, — всюду, куда ни падал взгляд, было бело. Вишневые сады отцветали. Ласковый теплый ветерок играл на улицах опавшими нежными лепестками.

Владимир зябко поежился. Он был уже немолод, и кости по-стариковски ломало. Но особенно пугала старого князя боль под лопаткой — чуть посуетился, и сразу как будто вонзается острый нож в спину.

Грек-лекарь убеждает, что надо вести умеренный образ жизни: поменьше выезжать в поле и не пить вина.

Владимир болезненно усмехнулся. И как же не выезжать в поле и не пить вина? А что скажут дружинники? Князь — голова дружины, и он должен быть первым во всем — и в поле, и на пиру.

Лекарь грозит, что если князь не изменит своего поведения, то смерть может застигнуть в любой момент.

— Ну что же, — сказал князь Владимир. — Такова Божья воля. Мой отец, великий воин Святослав, погиб в бою. И редко кто из князей умирает от старости в постели.

Владимир истово перекрестился.

От мрачных мыслей его отвлек шум у ворот. Через небольшое время в горнице появился крепкий воин. Это был новгородский воевода Будый. Его появление свидетельствовало, что он привез дань от Ярослава. Обычно дань привозил лично Ярослав, но в этот раз он почему-то не приехал, и это обеспокоило Владимира. Однако он спокойно подал воеводе руку.

— Рад тебя видеть Будый.

Будый почтительно склонился к руке и поцеловал ее.

— Слава Иисусу!

— Здрав ли Ярослав? — спросил Владимир.

— Здрав батюшка, здрав, — успокоил Будый и пояснил: — Ярослав не смог приехать сам, в городе неспокойно. Горожане сердятся на дружину. Ярослав договорился со старшинами, но без догляду оставлять их не осмелился.

Владимир повеселел. Ярослав единственный из сыновей, кто дань привозит вовремя, и никогда не жалуется на тягость дани. Справедливости ради следовало отметить, что Святополк также привозит дань вовремя, но он не сын — он чужой. А неприязнь между дружиной и горожанами всегда идет. Варяги, привыкшие действовать мечом, как правило, решают свои проблемы силой. Особенно когда касается местных женщин. И в других городах то же самое происходит. Вот местные иногда их и бьют. Владимир не считал это злом, дружинник не должен дружить с местными. Вражда между жителями и дружинниками идет на пользу князю. Враждующий с местным населением дружинник видит в чужой земле князя своим единственным защитником и поэтому защищает интересы князя исправнее, чем свои.

Выслушав воеводу, Владимир направился к двери, чтобы выйти во двор и осмотреть обоз, но Будый проговорил:

— Прости князь, что задерживаю, но есть еще одно дело.

Владимир удивился:

— Что еще за дело?

Будый перекрестился, вынул свиток и подал Владимиру:

— Прочти письмо Ярослава.

Владимир перекрестился, взломал печати и пробежался глазами по ажурной вязи из кириллицы. Поняв, о чем пишет Ярослав, он помрачнел. Зло отбросил свиток в сторону и обратился к воеводе:

— Ты знаешь, что пишет Ярослав?

Будый кивнул головой:

— Знаю.

— Так откуда сведения о том, что Святополк замышляет заговор, намеревается пойти на меня войной и подвести Русь под папу Римского? — спросил Владимир, с подозрением посматривая на воеводу.

Будый спокойно сообщил:

— Наши купцы прибыли из Туровской земли. Рассказывают, что Болеслав очень часто встречается со Святополком. К тому же Марина привезла с собой немецкого епископа Реннберга.

Дружинники болтают, что эти трое уговаривают Святополка пойти под власть папы римского. Если Святополк этим соблазнится, то папа объявит его королем земли Русской.

Владимир понимал, что если Святополк договорится с папой римским и тот объявит его королем, то он выйдет из-под власти Владимира. А так как Святополк был первый законный претендент на великокняжеский стол, то он мог просить помощи от папы римского для восстановления своей власти над Русью. Это было крайне опасно. В результате этого та угроза, что Владимир хотел устранить с запада, чтобы освободить себе руки на востоке, значительно усилится. Больше того, это приведет к развалу всей системы власти над Русью. Тем не менее поводов подозревать в измене Святополк раньше не давал. Ярослав первый прислал подобный донос. Поэтому, зная о давней вражде между Святополком и Ярославом, Владимир решил сначала проверить донос. Однако перед этим он должен был сделать более важное дело.

— Это хорошо, — бесстрастно сказал Владимир. — А теперь пошли посмотрим, что ты привез.

Будый был поражен, с каким равнодушием и спокойствием Владимир воспринял весть об измене Святополка. Тем не менее, зная нрав Великого князя, он был уверен, что тот привезенное известие не оставит без внимания.

Обоз на дворе уместился с трудом. Отдельной толпой, как испуганные утки, жались к забору присланные для продажи в Царьград рабы: светловолосые мужчины и женщины. Их тела и лица были жутко грязны.

Ключница с дюжими дворовыми слугами стояла в стороне и с интересом посматривала на возы, ожидая разрешения приступить к разгрузке обоза.

На высоком крыльце пестрым цветником хихикала стайка девок: княжеские дочери и их служанки. Внизу, около крыльца, толпились свободные от дел княжеские дружинники.

Все жаждали увидеть привезенную дань, однако подходить ближе к возам кто-либо опасался. Всему свое время. У возов стояли дружинники с суровыми неприступными лицами. В их руках были короткие копья. И всех, кто слишком близко приближался к возам, они безжалостно били тупыми концами своих копий. Пока Великий князь не осмотрит привезенную дань, никто не может приближаться к возам.

Владимир неторопливо подошел к ближайшему возу и подал знак.

— Открывайте.

Ключница и двое слуг поторопились подойти к возам. Они быстро развязали веревки, опоясывающие воз, затем сняли полог. На возу обнаружились небольшие берестяные кадки. Ключница лично открыла одну из них. В кадочке янтарно светился мед.

Владимир ковырнул пальцем мед и приподнял его. За пальцем потянулась тонкая, как струна, золотая струйка.

Владимир поднес палец к носу, понюхал, посмотрел на свет, затем лизнул. Пока он оценивал качество меда, во дворе стояла мертвая тишина. От напряжения скулы воеводы Будого побелели.