Черный караван

— Прежний текст изменяется?

— Нет, нет! Остается без изменений. Кое-кто среди нас говорил: «Было бы неплохо смягчить некоторые пункты». Но после всестороннего обсуждения решено оставить все по-прежнему.

Затем генерал обратился к сидевшему рядом с ним полковнику Кирюхину:

— Теперь, Дмитрий Андреевич, доложите вы сами оперативный план.

Кирюхин вынул из кармана карту, разложил на столе и, водя по ней карандашом, неторопливо заговорил:

— Вот Бухара, где мы сейчас находимся. А это — Чарджуй… Это — Самарканд… Это — Ташкент, логово большевиков. Сейчас все города вдоль железной дороги, начиная от Актюбинска вплоть до станции Каахка, что близ Асхабада, в том числе и Новая Бухара, — в руках большевиков. В результате фронт разбросан и растянут. Где же наносить удар? По этому вопросу шли горячие дебаты в штабе нашей организации. После длительного обсуждения пришли к следующему: первый удар, с помощью войск атамана Дутова, нанести под Актюбинском. Завладев им, устремиться на Ташкент. В удобный момент перейти в решительное наступление и на Закаспийском фронте. Большевики будут вынуждены направить свои главные силы па эти два фронта и ослабят таким образом свои тылы. В это время перейдут в наступление и силы в Фергане. Разделившись на две группы, они будут действовать в направлении Ташкента. Первая группа переходит через горную гряду и движется напрямик. Вторая, основная группа движется в обход гор и наступает на Чиназу. Овладевает мостом Чиназы через Сырдарью. А затем устремляется дальше, на Ташкент. Одновременно силы, расположенные вот здесь — на Аулия-Ата, наступают на Арысь, овладевают городом и также движутся на Ташкент. — Полковник снова указал карандашом на Бухару: — Отсюда войска бухарцев и отряд Джунаид-хана наступают на Чарджуй, захватывают мост через Амударью и наносят удар в затылок большевикам на Закаспийском фронте. Если бы еще удалось двинуть афганцев на Мерв через Кушку… Тогда большевиков можно было бы разгромить буквально в считанные дни…

Кирюхин замолчал, как бы еще что-то припоминая. Генерал посмотрел на него искоса и спросил:

— Все?

Кирюхин бросил карандаш на карту, давая понять, что он закончил доклад. Отвернувшись от него, генерал обратился к Арсланбекову, который сидел молча, погруженный в свои мысли:

— Григорий Арсеньевич! Ваша очередь…

Арсланбеков заговорил явно неохотно:

— Одновременно с военными действиями развиваются также террор и диверсии. Для этого предлагается создать специальную оперативную группу человек в пятьдесят. Имеется в виду включить в эту группу закаленных в деле, опытных разведчиков, а также некоторых людей, работающих в большевистских учреждениях. Основная задача: с началом военных действий уничтожить видных руководителей большевиков, в первую очередь партийных и военных деятелей, вывести из строя важные стратегические объекты, и прежде всего военные арсеналы, распространять среди населения листовки, воззвания, наладить тесный контакт с политическими организациями, борющимися против большевизма, и привлечь их к активным действиям. Разрабатывается точный план всех намечаемых мероприятий. В ближайшие дни мы сможем вручить его вам.

Генерал Боярский снова взял слово:

— Теперь о распределении обязанностей. Общее руководство военными действиями поручено мне. На каждом фронте будут наши опытные командиры. Например, Ферганским фронтом будет руководить полковник Кирюхин. И на других намечается сделать то же. Террористско-диверсионной группой будет руководить полковник Арсланбеков. На местах у него будут помощники. Два вопроса остались нерешенными. Первый — о дне перехода к общему наступлению… Второй — о средствах, необходимых для подготовки намеченных мер.

Я понял, что генерал подошел к самому основному, и постарался уточнить:

— О каких именно средствах?

Генерал некоторое время колебался, словно затрудняясь ответить. Затем медленно поднял голову и сказал:

— Прежде всего, конечно, о деньгах. Денег понадобится много. Мы составили примерно смету предстоящих расходов. Сумма оказалась больше, чем мы предварительно рассчитывали.

— Сколько получилось?

— Нужно будет около ста пятидесяти миллионов рублей.

— Сколько? Сто пятьдесят?

— Да… Сейчас мы еще раз пересматриваем смету. Ищем внутренние резервы. Некоторые расходы думаем переложить на плечи местных курбашей. Но все равно, думаем, потребуется не меньше ста тридцати миллионов.

— Дальше? О каких еще средствах идет речь?

— Далее — оружие. Пока что мы имеем в виду только силы Ферганы. Для них необходимо двадцать пять тысяч винтовок, пятьдесят пулеметов, самое меньшее пятнадцать горных пушек. Нам неизвестно, что необходимо бухарцам, Джунаид-хану, Закаспийскому фронту. — Генерал остановился и затем добавил — Да, еще один вопрос… О бухарцах… Эмир не хочет иметь дело с нашей организацией. Вернее сказать, не желает принять наше военное руководство. А сам не располагает возможностями создать армию, отвечающую современным требованиям. Хорошо было бы, если бы вы решили этот вопрос.

То, что сообщили генерал и его помощники, не было для меня новостью. Мы также обменивались мнениями по этому вопросу, в основном позиции совпадали. Я решил прежде всего еще раз остановиться на договоре. Было доподлинно известно, что о нем ведутся всякого рода закулисные разговоры, и надо положить им конец. Я заговорил намеренно резко:

— Вы, господин генерал, говорите, что не все пункты договора устраивают членов вашей организации. А вы думаете, нас они устраивают? Нет, имеются пункты, которые и нас не устраивают. Например, в первом пункте говорится: «Всеми вооруженными силами в Туркестане руководит «Туркестанская военная организация». Скажите сами: как организация, не располагающая боевыми силами, может руководить всеми военными действиями?

— Может! — вспыхнув, ответил Арсланбеков. — В распоряжении организации десятки боевых офицеров.

— Десятки? Сколько же всего у вас офицеров?

Арсланбеков промолчал, вместо пего ответил генерал:

— Всего около трехсот людей.

— Людей или офицеров?

Генерал скривил губы в улыбке:

— Офицеры ведь тоже люди.

— Вы правы, офицеры — тоже люди… Но не каждый может быть офицером! А вы всех людей в вашем списке считаете офицерами. — Я вспомнил, что говорил по этому поводу капитан Кирсанов, и твердо повторил его слова: — Нет, многие из них только получают жалованье. Существуют за счет организации. Если вы не согласны, — принесите списки… Я докажу вам, что я прав.

Собеседники мои молчали как пришибленные. А генерал злобно посмотрел на Арсланбекова. Я продолжал:

— Вот и о концессиях среди вас идут всякие разговоры. Пока одному богу известно, какую пользу принесут нам эти концессии. Но все вы знаете простую истину: Лондон ежедневно тратит на Россию миллионы. Я не говорю уже о других фронтах. Но попытайтесь подсчитать наши расходы только в Средней Азии и на Кавказе, — это немыслимо огромная сумма. Вы думаете, эти деньги сыплются на нас с неба? Нет, мы даем их вам, отнимая у себя. Вы сами отлично знаете, сколько лет идет война. Ресурсы почти исчерпаны. К тому же концессии нужны прежде всего вам, для развития вашего края, для его благоустройства…

Я передохнул и обвел взглядом своих собеседников. Все были расстроены, только капитан Дейли, довольно поглядывая на меня, улыбался одними глазами. Несколько смягчив тон, я добавил:

— У меня, господа, такое предложение: давайте прекратим всю эту закулисную болтовню о договоре. Сейчас не время тыкать друг в друга пальцами и подмигивать. Перед нами стоят более важные и притом неотложные задачи. Займемся ими!

Генерал заговорил взволнованно:

— Вы совершенно правы, господин полковник! Пора прекращать все эти разговорчики! Я заверяю вас от имени руководства нашей «Военной организации»: в дальнейшем болтовни о договоре не будет. Если найдется такой охотник… Будьте покойны: поставим на место, кто бы он ни был!

Я не ответил. Закурил, немного помолчал, затем обвел взглядом карту и продолжал: