Святая Русь - Сын Александра Невского (СИ)

- От чего ж не поведать? - простодушно отозвался Васютка. - В Суздале, Угличе, Ярославле, Юрьеве Польском, Владимире…

Когда купец завершил перечислять города, Ратмир Елизарыч вновь вопросил:

- Как народу в тех городах живется?.. Все ли великим князем довольны?

Благодушное, слегка продолговатое лицо Васютки стало серьезным.

- Всюду несладко, боярин. Едва ли не впроголодь. А всего хуже в стольном граде. Князь Ярослав весь свой люд непомерными оброками обложил. Не почитает народ великого князя, и не токмо во Владимире.

- Что ж о нем говорят?

- Ничего доброго. Сплошная хула. Во всех городах слух идет, что ливонские крестоносцы на северо-западные земли нападают, вот-вот на Ростово-Суздальскую Русь полезут, а великий князь и оком не ведет, да всё на Орду оглядывается. Не люб народу такой повелитель Руси. Многие люди в большом смятении.

- Ты прав, Васюта Лазутыч, на Руси беспокойно, она в ожидании беды, - раздумчиво протянул Ратмир Елизарыч, и, помолчав некоторое время, пристально глянул купцу в глаза.

- А скажи мне, Васюта Лазутыч, пойдет народ в ополчение, коль его князья позовут?

- Князья?.. Смотря, какие. За Ярославом Ярославичем, как я мекаю, не шибко потянутся. Нет ему веры.

- А за кем же потянутся? В народе называют какое-нибудь имя?

- Скрывать не буду. Называют, боярин. Сына Невского - Дмитрия Александровича. За него народ гору своротит. Уважаемый князь.

- Добро, - довольно кивнул Ратмир Елизарыч.

Прощаясь, боярин молвил:

- Будешь в Переяславле, заезжай. Мне с таким купцом непременно надо дружбу водить.

- Благодарствую, боярин.

Пока Васютка шел к красному крыльцу длинными переходами, встречу попадались сенные девки. Те смущенно жались к сухим бревенчатым стенам, кланялись в пояс, томно вздыхали вслед.

- И до чего ж лепый. Господи, родится же такой добрый молодец!

Г л а в а 3

НЕЖДАННАЯ ВСТРЕЧА

Пустой торговый обоз отъехал верст пять от Переяславля. Васютка был в добром настроении: и товар выгодно распродал, и с интересным боярином познакомился. Таких бояр не часто встретишь. Обычно - спесивые, напыщенные, за версту не подступишься. А этот приветлив, прост в обращении, и умом Бог не обидел… Где-то раньше он слышал имя Ратмира Вешняка… Да что же это, Господи! Как-то за обедом от отца и слышал. Отец что-то немногословно обронил о переяславском боярине, а он, Васютка, мимо ушей пропустил. И вот судьба всё же свела с Вешняком.

- Глянь, Васюта Лазутыч, девка шествует! - прервал раздумья купца Харитонка.

Марийка, как увидела на дороге пустые торговые подводы, тотчас, забыв о Качуре, кинулась им навстречу.

- Подвезите, люди добрые до Переяславля. Ноженьки не идут.

- Какой тебе Переяславль, когда мы в Ростов едем. Вот чумовая! - рассмеялся Харитонка.

Марийка удрученно вздохнула:

- Выходит, мой город в другой стороне… Ну, да как-нибудь потихоньку доберусь.

Васютка внимательно оглядел девушку. Милолицая, с пышной, растрепанной косой, но вид у нее усталый, измученный, будто сто верст прошагала. Да и сарафан ее местами изодранный, словно через дремучий лес пробиралась. И к тому же босая. Странно увидеть такую девушку вдали от деревень, на лесной дороге.

Васютка спрыгнул с телеги и близко ступил к чудаковатой незнакомке.

- Уж не заблудилась ли?

Марийка как глянула в лицо молодого статного парня, так и обмерла: вот именно такой добрый молодец ей и грезился Заволновалась, потупила очи, зарделась, и это смущение невольно передалось и Васютке.

- Заблудилась, - не поднимая очей, кротко отозвалась Марийка.

Васютка, сам не ведая от чего, порывисто повернулся к Харитонке и Митьке и приказал:

- Вы поезжайте в Ростов, а я девушку до Переяславля подброшу.

Харитонка недовольно покачал головой:

- Прости, Васюта Лазутыч, но мы без хозяина не можем возвращаться. Олеся Васильевна разгневается. Да и дед отругает.

- А вы потихоньку езжайте. Я вас догоню.

Васютка решительно развернул заднюю подводу и поманил рукой к себе девушку, коя будто к земле приросла.

- Садись, красна девица… Как кличут тебя?

- Марийкой.

- Славное имечко. А меня Васюткой… Да ты не стесняйся, я за подвоз с тебя ничего не возьму.

Купец взмахнул кнутом, гикнул, и сытый конь рысью помчал по укатанной дороге.

- Как же ты заблудилась, Марьюшка?

Голос у Васютки благожелательный и задушевный, а назвал-то как ласково: «Марьюшка». Никто еще девушку так не называл.

Марийка, с трудом преодолев смущение, вновь глянула в лицо Васютки, и сердце ее учащенно забилось. Какие добрые и доверчивые глаза у этого парня! Так бы и смотрела, смотрела в них.

- Тут долгий сказ, Васюта Лазутыч.

- А нам спешить некуда, - и купец убавил прыть коня. - Рассказывай, Марьюшка… Нет, погодь. И до чего ж я бестолковый.

Васютка развязал один из узелков и протянул девушке сладкие петушки на тонких, белых ножках и медовые пряники.

- У братьев моих детки маленькие. Гостинчик им везу. Угощайся, Марьюшка. Ты, поди, проголодалась.

- Спасибо, Васюта Лазутыч. Я уж до дома потерплю.

- Да ты не стесняйся, Марьюшка. Пряники сами в рот просятся. Не так ли? - весело молвил Васютка.

- Так, - улыбнулась Марийка. Она и в самом деле была голодна и с удовольствием скушала лакомый пряник.

Васютка тотчас протянул ей другой, но девушка отказалась:

- Оставь малым ребятам, Васюта Лазутыч. Я уже сыта.

- Говорю, не стесняйся. И не зови меня Лазутычем, а просто Васюткой.

- Так тебя твои люди величают. Видать, ты человек важный. Да и по одежде видать.

- Да никакой я не важный. Торгую помаленьку. Ныне деревяшки для бояр в Переяславль привозил. Не привык я, когда меня по отчеству величают. Кличь меня Васюткой. Хорошо, Марьюшка?

- Не знаю, - вновь потупила очи девушка. - К любому имени привыкнуть надо. Но чует душа - человек ты добрый.

- Может и так, со стороны видней. Отец говорит, что я в маменьку уродился.

- Она ж у тебя ласковая?

- Даже чересчур. Может, когда-нибудь свидишься, сама убедишься… Ну, так расскажешь мне, как ты в лесу очутилась? Расскажешь, Марьюшка?

Марийка в третий раз посмотрела в лицо Васютки, и на сердце её так посветлело, так сделалось тепло, что ей (бывает же так!) очень захотелось поведать всю свою историю. Свою исповедь она завершила перед самым Переяславлем.

Васютка слушал, как завороженный. Какой же диковинный рассказ он изведал. Сколько же испытаний выпало на долю этой сиротинке! И его охватила острая жалость. Ему неудержимо захотелось утешить эту девушку и даже обнять ее, но он, не испытавший ничего подобного и не державший ни одну девушку даже за руку, стушевался. А Марийка почувствовала его порыв и волнение, и сама еще больше смутилась.

Перед проездными воротами Васютка остановил подводу и, всё еще не придя в себя, робко произнес:

- Я еще непременно наведаюсь в твой город, Марьюшка. Может, скажешь, где сыскать тебя? Конечно, если дозволишь.

- Дозволю Ва… Васютка. А сыскать меня просто. Каждый ведает, где стоит изба покойной Палашки… Счастливого пути!

Марийка спрыгнула с подводы и скрылась за воротами.

Г л а в а 4

ТОРГ

Не миновало и двух недель, как Васютка вновь засобирался в Переяславль.

- А ведь, кажись, намеревался в Углич ехать, - молвил Василий Демьяныч. - И уже товар туда в подклете⁶² дожидается.

- Передумал, дед. В Переяславле вновь лемех понадобился, - молвил Васютка, однако щеки его почему-то порозовели.

Василий Демьяныч озадаченно поскреб серебряную бороду сухими, увядшими пальцами.

- Был я намедни у мастеров. Лемех еще не готов. Работа тонкая. Это тебе не топорище выстругать. Лемеха и на подводу не наберется.

- А сколь есть, дед.