Крушение надежд

В русском национальном характере отразилась вся стихия жизни народа.

Одна из главных черт русского характера — сумрачность. Для русского человека типично состояние постоянной моральной подавленности. Эта черта выработалась в результате постоянной борьбы предков с суровой природой, истощающей неустроенностью и бедностью, в страданиях от многовековых притеснений извне и властью внутри страны. С самого зарождения нации ее преследовали холод, голод и трудности в преодолении этих условий.

Спросите любого русского, какое чувство он испытывает чаще всего, и он ответит: чувство щемящей тоски от неуверенности в завтрашнем дне за себя, за свою семью, за всю страну. Даже если ему сегодня хорошо, русский человек не умеет этому радоваться, он не привык просто радоваться жизни.

Другая типичная черта русского характера — выносливость. То, что за долгие века способны были вынести русские люди, не вынес бы никакой другой народ. В самых невероятных условиях они переносили любые трудности жизни, невероятно тяжелый труд. По физической стойкости и выносливости они превосходят многие нации мира.

С этим тесно связана такая черта русского характера, как терпеливость. Для такой выносливости необходимо терпение, а запас терпения у русских неистощим. Николай Васильевич Гоголь точно описал возможности и выносливость русских: «Да разве найдутся на свете такие огни, муки и такая сила, которая пересилила бы русскую силу!»

Выносливость и терпеливость связаны с покорностью. Способность русских людей покорно переносить беспредельные страдания известна с древнейших времен. Что только ни выпадало на долю русских, но они все покорно переносили, они покорны власти, покорны страху, покорны мукам, хоть убей. Русские никогда не имели привычки «качать права», прав у основной массы народа не было практически никаких. На заре истории славянские пленники и пленницы славились своей покорностью.

С этим в русском характере переплетаются недоверчивость и подозрительность. За долгую и трудную историю русский народ претерпел многие завоевания и многочисленные обманы, это выработало в них настороженность и недоверчивость к любым новшествам и обещаниям, особенно к обещаниям властей. Они с подозрительностью относятся к новым открытиям, и этим отчасти объясняется долговременная отсталость в науке и технике по сравнению с более развитыми народами.

К типичным чертам русских относятся их незлобивость и общая мягкость характера. Русские, как правило, лишены вспыльчивости и даже, если бывают обозлены, почти всегда оказываются отходчивы. Озлобленность не живет в них долго, они способны довольно легко прощать нанесенные им обиды и способны простить обидчика. В некоторых случаях это можно назвать чертой сострадательности.

Недоверчивость и подозрительность русских объяснит другую важную черту их характера — отсутствие организационных способностей. Еще Герцен писал в XIX веке «Исключительно умозрительное направление совершенно противоположно русскому характеру» [140]. Климат и ход истории приучили русских людей не делать умозрительных заключений и не искать ни в чем рациональных путей из прошлого опыта. Там, где другие народы умеют находить более легкие и результативные пути, русские всегда предпочитали брать напором и силой, рубить с плеча. Благодаря своей выносливости и силе, русские предпочитают «идти напролом через густой лес», поэтому отождествление русской нации с образом мощного и неуклюжего медведя очень точно. Отсутствие умения организоваться сопровождало русских через всю историю и часто приводило к краху многих начинаний.

Если обстоятельства заставляют что-либо организовать, то русские вносят в это занятие столько безалаберности, что, наверное, действительно, проще идти напролом, как медведю.

Из-за непрекращающихся междоусобиц и общей неорганизованности у восточнославянских племен затянулось формирование государственности, долго не возникало единое государство.

В «Повести временных лет» так рассказывается о призвании Рюрика: «В год 6370 (862-й по современному летоисчислению)… начали сами собой владеть, и не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать друг е другом. И сказали себе: „Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву“. И пошли за море к варягам, к руси [141]. Те варяги назывались. Сказали руси чудь, словене, кривичи и весь [142]: „Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами“».

Так отчаявшиеся восточные славяне сами мирно предложили себя в управление скандинавскому князю Рюрику и получили имя того народа — «русь», давшее им новое общее название «русские». Чтобы преодолеть свою инертность, этим племенам нужен был толчок извне. И они получили его от варягов Рюрика. Варяги, искусные мастера кораблестроения и отважные мореплаватели, через город Новгород открыли для себя восток Европы. На ладно сколоченных кораблях с крутыми носами — стругах, хорошо вооруженные, они приплыли по полноводным рекам, поразив воображение темных славян.

Потомки Рюрика преодолели речной путь от Варяжского (Балтийского) до Черного моря — «путь из варяг в греки», как его потом назвали, и доплыли до Византии.

В тот период в Центральной Европе уже властвовала империя Карла Великого, в Средиземноморском бассейне господствовала Византийская империя, в азиатских государствах Китае, Индии и в Средней Азии процветали науки и развивалась торговля с Европой — знаменитый Шелковый путь. У ближайших соседей скифов (полудиких предков славян), хазар, уже имелись монотеистская религия, организованные военные силы и тесное сотрудничество с Византией. Только языческие славянские племена пока отставали от остального мира.