На пороге трона

Немного спустя, с Невского проспекта показалась тень человека, который торопливо и с осторожностью прошёл в маленький переулок и остановился в нескольких шагах от ворот.

   — Посмотрите, — шепнула графиня великому князю, притягивая его ещё ближе к стене, — посмотрите на этого человека! Туман не позволяет нам различить его лицо, но по движениям и походке разве он не напоминает вам одного из ваших лучших друзей?

Великий князь сжал руку графини с ещё большей силой.

   — Это — Понятовский, — прошептал он, — его походка! Это несомненно Понятовский! Что это значит? Что ему здесь нужно?

   — Подождите! — сказала графиня.

Прошло ещё несколько минут, казавшихся графине целой вечностью, затем открылись маленькие ворота, и две женщины вышли на улицу точно так же, как и в предыдущий вечер.

   — Вы очень хорошо узнали графа Понятовского, — сказала графиня, — быть может, вы сможете рассмотреть и переодетую женщину, так нежно прижимающуюся к нему?

   — Ей-Богу, — проскрежетал Пётр Фёдорович, — эти манеры, походка... Чёрт возьми, да это...

Он запнулся, как будто боясь произнести слово, вертевшееся у него на языке.

   — Это — великая княгиня, — сказала графиня, — она теперь смеётся и рассказывает красавцу поляку, как её супруг, ничего не подозревая, находится у её ног. Однако пойдёмте скорее! — продолжала она. — Дело идёт о том, чтобы разоблачить изменников.

Она повела великого князя на Невский проспект. На некотором расстоянии впереди поспешными шагами шли те трое.

   — Мы должны их обогнать, — сказала графиня, — чтобы встретить у входа в их убежище; там вы выйдете к ним навстречу и потребуете объяснения.

Пётр Фёдорович безвольно, послушно следовал за графиней. Они обогнали преследуемых, сделав большой круг на широкой улице, и, опередив их на значительном расстоянии, прижались в тени за боковой стеной маленького домика.

   — Здесь мы подождём их, — прошептала графиня со счастливой улыбкой. — Здесь вы сорвёте маску с изменников и, быть может, поблагодарите преданную подругу, открывшую вам глаза.

   — Ну, раскается она в этом, раскается! — воскликнул Пётр Фёдорович, хватаясь за рукоятку своей шпаги. — Значит, тот бедняга, которого я разжаловал, был прав, они всё же обманули меня... Эту лицемерку я ввергну в прежнее ничтожество, из которого я поднял её, а ты, Романовна, займёшь её место.

Глаза графини радостно блеснули; она повлекла великого князя ещё далее в темноту и сказала:

   — Вооружитесь терпением!.. Не предпринимайте ничего, пока не убедитесь воочию.

Высокий, стройный мужчина и обе женщины продолжали идти вперёд, но их шаги замедлились, и казалось, они колебались в нерешительности.

Когда графиня Елизавета Воронцова и великий князь проходили на некотором расстоянии от них через улицу и направлялись к маленькому домику, они не заметили, что пришлось пройти несколько шагов по месту, освещённому уличным фонарём.

Камеристка шла рядом с парочкой, углублённой в горячую беседу; она заметила проходивших мимо великого князя и графиню Воронцову, испуганно тронула за руку высокого, стройного господина и прошептала:

   — Там... смотрите... там!.. Царский паж... он мог нас заметить.

Она указала на освещённое место улицы шагах в тридцати—сорока от них.

   — Господи Боже! — испуганно воскликнула женщина с закрытым лицом. — Это — великий князь... несмотря на длинный плащ, я узнала его по неуверенной, спотыкающейся походке. Да, это — он, без сомнения!.. Посмотрите, он повернул в сторону, по направлению к тому домику! Зачем в такой поздний час он на улице?.. Это подозрительно... Боже мой, неужели нас выдали? Неужели он открыл нас?

Все трое замедлили шаги.

   — Действительно, — заметил мужчина, — и мне показалось, что я узнал походку великого князя; обе фигуры направляются направо, к тому домику, — продолжал он, вглядываясь в темноту.

   — Мы не должны идти туда, — воскликнула женщина, которую он вёл под руку, — нам нельзя подвергаться такой опасности! Вернёмся лучше обратно!

   — Это было бы не менее опасно, — возразил мужчина. — Если это — действительно великий князь и если он следит за нами, то сейчас же пойдёт вслед за нами... и кто знает, нет ли ещё где-нибудь его соглядатаев?

   — Боже мой, Боже мой, что нам делать? — воскликнула женщина, дрожа всем телом. — Если он откроет нас, мы погибли. Теперь мне всё ясно! Этот паж... графиня Воронцова сказалась больною сегодня; наверное, это она открыла нашу тайну... Ах, как мы были неосторожны!..

   — Есть выход, — заметил стройный мужчина, склонив голову в некотором размышлении, — мы можем спастись, если счастье будет благоприятствовать нам.

   — Они скрылись за маленьким домом, — воскликнула камеристка, заглядывая в темноту, — нет сомнения, они следят за нами.

   — Итак, вперёд, — сказал мужчина, ускоряя шаги, — если нам удастся опередить их, мы будем спасены.

Он наклонился к своей даме, шёпотом сказал что-то, и все трое пошли дальше, не сворачивая к маленькому дому, где они исчезли накануне вечером.

Пётр Фёдорович и графиня выглянули из своей засады; трое людей приближались быстрыми шагами. Великий князь сильно дрожал; казалось, он не мог дождаться момента мщения, и графине приходилось сдерживать его. Лёгкий крик ужаса и бешенства сорвался с уст графини Воронцовой, когда она увидела, что эти трое людей, вместо того чтобы свернуть к маленькому домику, поспешно удалялись по другому направлению и стали исчезать в ночном тумане.

   — Что это? — спросил великий князь. — Неужели мы ошиблись? Быть может, это — совсем непричастные люди? Это возможно... Я не различил их черт лица...

Он вздохнул с облегчением; казалось, он был счастлив при одной мысли, что это — не больше как заблуждение.

   — Ошиблись? — воскликнула графиня Воронцова. — Нет, это не была ошибка, я в этом слишком уверена... Ах, мы были недостаточно осторожны, они заметили и перехитрили нас!

   — Тем не менее ты ошиблась, Романовна, — сказал Пётр Фёдорович. — Смотри, как спокойно и уверенно идут они! Я различаю очертания их фигур... Я хочу надеяться, — строго прибавил он, — что ты ошиблась в своём усердии.

   — Нет, я не ошиблась, — крикнула графиня, чуть не плача от злости, и топнула ножкой. — Неужели я привела бы вас сюда, если бы не была уверена, что именно здесь разоблачится измена? Теперь нам необходимо догнать их; им нельзя дать скрыться!.. Пойдёмте скорее! Мы должны их догнать, если бы даже пришлось гоняться за ними по Петербургу целую ночь.

Она увлекла великого князя вдогонку за едва мелькавшими вдали тремя фигурами. Злоба и страх придали её маленькой, хрупкой фигуре почти сверхчеловеческую энергию.

Великий князь, утомлённый сильным нервным возбуждением, едва следовал за нею своею тяжёлой, спотыкающеюся походкой. Когда он останавливался на минуту, чтобы перевести дыхание, Воронцова тащила его далее, всё более и более возбуждаясь этой напряжённой погоней. Расстояние становилось всё меньше; уже можно было ясно различить фигуры беглецов. Но вдруг камеристка оглянулась, сказала что-то своим спутникам, и все трое снова быстро помчались вперёд. Великий князь совершенно изнемогал, Воронцова почти насильно тащила его и скрежетала от злобы, видя, как расстояние снова увеличивалось.

Обе группы долго бежали так, то попадая в светлую полосу широкой улицы, то снова исчезая в темноте. Когда беглецы достигли главных ворот дворца государственного канцлера графа Бестужева, спутник обеих женщин остановился на минуту и оглянулся, как бы измеряя расстояние, отделявшее их от преследователей. Яркий свет от уличных фонарей озарил его лицо, и графиня Елизавета Воронцова вскрикнула радостно и торжествующе.

   — Вы видели? — спросила она великого князя. — Вы ещё сомневаетесь?

   — Действительно, это — он, — задыхаясь, сказал Пётр Фёдорович. — Ты права, Романовна, это — он, а значит, и она с ним... Вперёд, вперёд!.. Мы должны догнать их...

Напрягая последние силы, он снова пустился бежать; его глаза сверкнули, грудь работала изо всех сил. Несмотря на расстояние, при свете фонаря он ясно различил лицо графа Понятовского.