Заклинатель Белого Мира (СИ)

     — Он уже второй день в пути. Мы не успеем...

     Я поджал губы. Не хотелось в это верить.

     — Вестару будет сложно подобраться к отцу. Ты не знаешь, насколько он силен.

     — А что же тогда его воины не разгромят эту чертову крепость и не освободят Змога? — всполошился Ману.

     — На ней же печать, — ответил я, больше убеждая себя, чем Ману.

     — Армия задержит Вестара, как только он подступит к стенам крепости. По крайней мере, я на это надеюсь.

     Ману нахмурился.

     — А Царимир? Что ты ему скажешь?

     — Я расскажу все, что произошло. Он обязан мне поверить, — твердо сказал я. Собственные слова принесли мне больше уверенности.

     — Поверит? Еще бы не поверить! Нас чуть не убили!!! — яростно отозвался Ману.

     — Значит, сейчас нам нужно добраться до пристани, пересечь Холодное море, а там, в горах, надеюсь на твою быстроту! — продолжил я.

     Ночью пристроиться на корабль не так-то просто. Практически невозможно. Но у нас не было выбора.

     — Тогда нам лучше поторопиться. Времени в обрез. Вдруг они еще надумают вернуться, — прервал мои размышления Ману.

     — Стой, а у тебя есть монеты? Нам нужно заплатить за место на корабле.

     Ману широко улыбнулся — и я больше не переживал.

     Меня поразила легкость, с которой я летел обратно из леса. Тело было как пушинка. Ни малейшей усталости. А дыхание стало подобно дуновению ветра.

     Выйдя из леса, Ману перехватил инициативу на себя. Дорогу к пристани он знал лучше. Я не помнил, как добирался до дворца Арзу. Тогда я жарился под раскаленным солнцем, и моя внимательность плавала в забытье.

     Завтра Арзу обнаружит, что мы сбежали. Наверняка, он поднимет тревогу. Но мы уже будем на полпути отсюда! Хотелось бы видеть его лицо в этот момент! Служить ему... Я ухмыльнулся. Пусть попробует еще раз достать меня! Неужели думал, что я предам Царимира?! Он еще ответит за унижение, которое мне пришлось испытать! И как же просто они оболгали дядю, замышляя за его спиной предательство. Во мне бурлила злость. Я хотел лишь одного — быстрее разоблачить их. Я возжелал возмездия. Впервые это чувство было столь острым и неудержимым. Оно погружало меня с головой в ярость.

     В городе было людно. Повсюду сновала стража, мелькая серебряными кольчугами. Пару шатающихся солнцевеев с бутылкой рома в руках чуть не сбили нас с ног, оттеснив к стене дома. На реке качались лодки с шумными компаниями. Похоже, праздник, здесь был круглосуточно. Не то что в суровом Ордоне, где хладовеи собираются лишь на массовые гуляния.

     Я не мог насладиться собственным дыханием и вбирал воздух полной грудью. Я не задумывался о защите и не замечал жаркого воздуха. В глубине моего сердца дрейфовала Сила. Я лелеял ее, словно она была всем. Словно она была всегда со мной. И так естественна и незаметна, как день не заметен солнцу. Сила подчинялась собственным законам бытия.

     Ману склонился над фонтаном и вытер с лица кровь. Затем он попытался вывести пятна на рукаве, чтобы не привлекать внимание стражников. Он выглядел почти как и прежде. Я подумал — а ведь неплохо быть духом... Тело восстанавливает и без посоха... И что он жалуется на свою судьбу...

     Вода в фонтане искрилась брызгами, переливалась радужными алмазами и взбивала пену в белый пунш. Чем больше я обращал внимание на что-либо, тем сильнее это передо мной раскрывалось. Я видел все грани и суть вещей. Соблазн взяться за посох обострялся в стократ. Я сдерживал себя, пытаясь не искушаться.

     Сила, что я передал посоху, в скором времени исчерпает себя, — и потребуется новый источник. Эта мысль омрачила. Откуда мне ее брать? Где искать источник? В ответ алые жилки посоха потускнели. Как же чувствительно посох отзывается моим незначительным переменам.

     Выйдя на окраину города, мы запетляли по узким улицам. В какой-то миг показалось, что мы заблудились. Я уже почти запаниковал, как вдруг нос защекотала соленая прохлада. А уже совсем скоро средь домов показались полоски темной глади моря. Мы вышли на побережье. Это был не тот порт, куда мы причалили из Ордона. А потом я подумал, что Дух сделал все правильно, — стражей в порту могли предупредить. Я полностью положился на Ману.

     Оставалось найти корабль. Пусть даже грузовой. Да какой угодно — лишь бы скорее отплыть в Ордон!

     Мы долго блудили по набережной, слоняясь от корабля к кораблю. В основном корабли были переполнены товарами. А ночью их стало намного меньше. Когда мы уже отчаялись найти хоть что-то, наткнулись на небольшое судно в самом тихом месте залива.

     Крепкий небольшой корабль качался на воде. Мачта скрипела, и ветер трепал выбившуюся парусину. Перепутанные канаты свисали и покачивались под движениями волн.

     Коренастый хозяин корабля внимательно оглядел нас, задерживая взгляд на посохе в моей руке. От того исходило еле заметное свечение. Капитан кивнул, видя, что мы не совсем просты. Наверное, он принял меня за заклинателя, к которым относились с большим уважением. Заклинателем стремится стать каждый. На них держится власть. Слова «заклинатель» и «власть» влияют на окружающих и опьяняют как вино, заставляя склонять головы. Но сейчас я почему-то не чувствовал себя таким важным. Осознание того, что я стал заклинателем, пришло в полной мере, но почему-то понимание не принесло радости. С каким трудом я нашел посох, и что пришлось пережить после этой находки... Это надолго останется в моей памяти. Но все только начинается... К тому же, по этому случаю не было торжества, богатых пиршеств, горячих речей, как это было у Лияны. Я подумал о том, как я стану объяснять Царимиру про посох. Осуждает ли он меня за то, что я забрел в Запретный лес. Может, он рассердился, и решил, что ему будет лучше побыть в стороне от меня и уехал из Светгора. Но ведь он ничего не знает о Вестаре... Столько лет Вестар был рядом и ненавидел Царимира... Все эти мысли угнетали. И та зарождающаяся надежда, с которой я спешил в Ордон, стала меркнуть. А что если я совершу серьезную ошибку, помогая отцу? А что если лучше сначала предупредить Царимира? Но тогда я опоздаю… И тут же молниеносно пришла следующая мысль — Вестар не совершит суд за спиной Царимира. Я ему не позволю. Я должен успеть к отцу!

     Когда мы зашли на палубу, нас проводили до каюты. При свете луны я разглядел небольшое помещение, походившее на каморку слуги. Стоял сильный запах хмеля. Обрадовало одно — здесь были деревянная скамья и гамак. Пусть и не дворцовые покои, но вполне сойдет. Выбора у нас все равно не было. Хозяин принес свечу, поставил ее на бочку у двери, забрал у Ману монеты и удалился.

     Я несколько раз подумал, прежде чем выпустить посох из рук. Боялся, что все муки вернутся, и пропадет обретенная Сила, как только я разожму пальцы. Шумно вобрав воздух, я решительно поставил посох в угол. Древко полыхнуло и померкло. Меня поглотила тьма. Я постоял некоторое время, прислушиваясь к собственным ощущениям. Ровный ритм сердца, дыхание... Как ни странно, но я чувствовал себя по-прежнему превосходно.

     Из-за двери послышался грубый крик капитана. Доски надо мной заскрипели от тяжелых шагов матросов. Корабль готовили к отплытию. Спустя несколько мгновений все стихло. Я расслабился и вздохнул. Ману уже спал в гамаке, мирно посапывая.

     Я достал из сумки мантию. Хорошо, что Ману не забыл и про теплую одежду. Он, как всегда, предусмотрителен. Я расправил меха, отправился на скамью и мысленно поблагодарил Ману, когда улегся на мягкую мантию.

     Ману зашевелился:

     — Это не тебе, положи на место, — сказал он в полудреме, отвернулся и засопел дальше.

     Я хмыкнул, отвернулся к стене и закрыл глаза.

     Ночью я ни разу не проснулся. Полноценный сон, которого не было несколько дней, наконец-то прояснил мысли. Меня не мутило и не трясло от лихорадки. Только шея сильно затекла. Лавка была короткой — и от этого заболели колени.