Стены между нами (СИ)

Отыскивая выход из пещеры, он ориентировался по отмеченным в памяти особенностям каменных выступов. Каждый шаг отдавался болью. Стараясь беречь левую ногу, он переложил Джима на правое плечо. Коридор был узким, с низким сводом, на лицо и за воротник падали капли воды, заставляя его вздрагивать. Он старался двигаться бесшумно. К его досаде, он не видел и следа компьютерных технологий.

Они были на полпути к поверхности, воздух посвежел, стало светлее. Джим закашлял; подхваченный эхом звук оповещал об их бегстве, так что Спок зажал ладонью рот Джима, пытаясь уловить, когда Джиму понадобится вдохнуть. Спок остановился и прислонился к стене, чтобы ослабить нагрузку на больную ногу. Убедившись, что никто не отправился на их поиски, он убрал руку от лица Джима и продолжил путь.

Около выхода из пещеры Спок заметил только двух охранников. Внутрь они не заглядывали, наблюдая за местностью между горами и лесом, а также не смотрели друг на друга. Между ними было метров пять — как раз столько, чтобы Спок смог сделать шейный захват одному, повернуться и обезвредить другого до того, как тот сможет напасть. Надеясь, что Джим не нашумит, он пристроил его в тёмной нише и быстро расправился с обоими охранниками, которые даже вскрикнуть не успели. Он изъял их ножи, один заткнул за пояс. Взяв Джима на руки, он направился к ближайшему леску, к тем холмам, где аборигены окружили группу высадки. Нелегко было двигаться быстро при усиливающейся с каждым шагом боли в колене и с тяжёлым грузом на руках, но выбора у него не было.

По правилам Звёздного флота, в том случае, если кто-либо из команды отделялся от группы высадки и не имел возможности связаться с кораблём, ему следовало вернуться на точку, откуда он выходил на связь в последний раз. Спок так и поступил, укрыв их обоих между двумя валунами, чтобы никто из появившихся в леске аборигенов их не заметил. Он прислонился головой к камню. Было жарко. Его трясло от холода, чего он раньше не замечал, и теперь он грелся на солнце. Он опасно переохладился и теперь с удовольствием впитывал тепло, чувствуя, что через несколько минут дрожь начала униматься. Он крепко прижал Джима к груди и снова начал баюкать его, как делал уже в тюремной камере, позволив своим пальцам вплестись в его перепутанные волосы. Он приблизил губы к покрытому пятнами грязи лицу Джима и поцеловал его в лоб, чувствуя, как волоски щекочут его нос.

Не покидай меня.

Последнее, что он запомнил, — это как его губы, ласкающие кожу Джима, царапают песчинки.

***

Ощущения подсказали Споку, что он находится в лазарете: во рту чувствовался резкий привкус антисептика. Когда он открыл глаза, ему понадобилось семь секунд, прежде чем он смог сфокусировать взгляд на окружающей обстановке. Он всмотрелся в потолок, увидел на краске знакомую трещинку и уловил аромат туалетной воды Маккоя. Спока спасли, вернув на борт «Энтерпрайз», но он не мог сказать, сколько прошло времени.

Прошедший многократную очистку воздух корабля при каждом вдохе так сушил горло, что казался пыльным. Спок закашлялся, содрогнувшись всем телом, и заметил при этом, что нога больше не болит. Повреждённую коленную чашечку вылечили, и руки можно было сгибать без неприятных ощущений. Он прошёл исцеляющий транс? Но он не помнил, чтобы погружал себя в это состояние. Помнил лишь тени грёз, которые не были его собственными.

Спок начал ревизию своего ментального журнала. Они с Джимом были в заключении двадцать семь часов и тридцать шесть минут, прежде чем Спок устроил побег, но он не мог вычислить, как долго им пришлось ждать спасения. В его памяти не сохранилось, как их телепортировали на корабль, осталось лишь ощущение валуна, к которому он привалился спиной, и мысль о губах, прижатых ко лбу Джима. Он поднёс руку ко рту.

— Отлично, вы очнулись.

Голос принадлежал Маккою. Спок быстро опустил руку и закрыл глаза.

— В каком состоянии капитан? — спросил он.

— Внутричерепное кровотечение лечить гораздо проще, чем лучевую болезнь, я вас уверяю, — небрежно произнёс Маккой. — Он ещё без сознания, но в любой момент может прийти в себя. Я устранил повреждения в его мозге, осталось лишь подождать, когда полностью спадёт отёк.

Спок поймал себя на том, что вздохнул с облегчением. Маккой заворчал, изучая с хмурым видом данные сканера над головой Спока.

— Где он? — спросил Спок.

— Он лежит напротив вас, — ответил Маккой. — Вы спасли ему жизнь. Снова.

— Вы с вашими познаниями в медицине тоже в этом поучаствовали, — проговорил Спок и посмотрел на доктора. Маккой ответил ему взглядом, полным изумления. С минуту он молчал, ответив лишь едва заметным кивком.

— Он может проспать ещё несколько часов, — сказал он, смягчив тон. — Вам следует поесть.

— Я не голоден, — ответил Спок.

— Ох уж эти вулканцы, — пробормотал Маккой. — Пообещайте мне утром плотно позавтракать.

— Я поем тогда, когда мой организм этого потребует, — сообщил Спок.

— Ладно, — ответил Маккой, разглаживая складки формы. — У меня дел по горло. Сестра Чепел будет присматривать за показаниями на ваших мониторах.

— Понятно.

— Ему нужен отдых, Спок.

— Я это понимаю, — ответил Спок, закрывая глаза.

Маккой с шумом выдохнул, но Спок решил, что это связано с его беспокойством о Джиме. Спок притворялся спящим до тех пор, пока Маккой не покинул помещение. Он услышал, как дверь с шелестом закрылась, аромат туалетной воды исчез. Спок осмотрел комнату, убедился, что за ними никто не наблюдает и сел. Он спустил ноги с биокровати, осторожно коснувшись ими пола. На секунду они подогнулись под тяжестью его тела; он помог себе удержать равновесия, взявшись за край кровати и сделав несколько глубоких вдохов. Ему хватило четырёх шагов, чтобы подойти к койке Джима, после чего он опустился на стоящий рядом стул.

Вспомнит ли Джим о том, что произошло между ними в пещере? Не изменятся ли его желания? Спок потянулся, чтобы взять его руки, почувствовать их тепло, чтобы ещё раз слиться с Джимом мыслями и чувствами. Он никогда прежде не желал соединить свою жизнь с чьей-либо ещё, полагая, что это излишне. Глядя на Джима, он понял, что ошибался. Ему не удалось точно определить момент, когда жизнь Джима Кирка стала для него такой же важной, как своя собственная, когда он перестал мыслить их отдельно. Спок подумал, что начало было положено в тот момент, когда их глаза впервые встретились в аудитории, заполненной курсантами в красных мундирах.

В течение последних трёх лет Спок принимал бездействие Джима за отсутствие интереса и теперь был рад, что ошибся. Даже если Джим не захочет продолжить их отношения, по крайней мере, Спок узнал, что его привязанность была взаимной. Он удовлетворился этой мыслью, радуясь, что может быть рядом с Джимом.

Взгляд синих глаз заставил его очнуться. Спок моргнул и сразу взглянул на экран медицинского сканера. Состояние Джима было стабильным. Спок должен был немедленно вызвать Маккоя в лазарет, но даже не взглянул в сторону интеркома.

— Я чувствовал твоё присутствие, — сказал Джим хриплым сонным голосом, — у себя в голове.

— Капитан, — проговорил Спок, склонив голову, — я сожалею, что вторгся в ваш разум, но я пытался уловить признаки жизни.

Джим сжал руки Спока, и тот замолчал.

— Я знаю.

Мысли, которые просачивались в него через прикосновение к Джиму, были тёплыми и приглашающими — такими же, как в пещере, — и в нём затеплилась надежда. Спок изменил положение руки так, чтобы можно было кончиками пальцев провести по ладони Джима. Он отважился погладить её и с удовлетворением увидел, как на щеках Джима вспыхнул слабый румянец.

Джим похлопал по кровати. Спок поколебался и присел рядом с ним и вдавил кнопку активации защитного поля. Джим подоткнул подушку так, чтобы сесть прямо. Их руки соприкасались от плеч до запястий, но Джим отпустил его кисть.

— Я клянусь, что никому не расскажу ничего из того, что увидел, — проговорил Спок, почувствовав неловкость Джима через касание рук. — Я не нарушу данное обещание.