Сущность Альфы (СИ)

Молодоженов провожали бурно, с аплодисментами и овациями, вновь желая семейного счастья, благополучья и скорейшего прибавления. Украшенная цветами машина – белый лимузин – медленно отъехала от крыльца ресторана, коротко посигналив на прощание. Дейдара сидел на заднем сидении, рядом с супругом, и заметно нервничал, настолько заметно, что Итачи всю дорогу косился на него, явно недоумевая. Оно, конечно же, было понятно, ведь они едут не куда-нибудь, а в свою квартиру, где им предстоит первая брачная ночь, но, тем не менее, брюнет чувствовал, что смятения его супруга иного рода, хотя, впрочем, и не спешил его о чем-то расспрашивать или же толкать на откровение, понимающе приобняв и успокаивающе поглаживая по спине.

Квартира молодоженов находилась в одной из новых высоток практически в центре города, так, что и Итачи было недалеко до работы, и Дейдаре было просто добраться до университета. Супруги поднялись на 18 этаж и подошли к массивной двери, отделанной под темное дерево. Итачи, открыв замок, тут же подхватил любимого на руки и, толкнув дверь, переступил порог их нового, общего дома.

- И как это понимать? – Дейдара был слегка удивлен такому повороту, ведь, обычно, супруги, взявшись за руки, вместе делали первый шаг в свою обитель, и по этому поводу даже бытовало мнение, что кто первый ступит в новый дом, тот и будет в семье главным

- Это западная традиция, - объяснил Итачи, с легкостью минуя просторную прихожую, озаренную мягким светом, сворачивая налево и сразу же ступая на винтовую лестницу, - но мне она показалась красивой. К тому же, - альфа бегло чмокнул в губы любимого и мягко улыбнулся, - таким образом хозяевами в этом доме будем мы оба

- Мечтай, - фыркнул блондин, тем не менее, прижимаясь к любимому ещё ближе, обвивая его шею рукой, а второй, как бы ненавязчиво, поглаживая грудь своего альфы. Итачи в ответ же только усмехнулся, минуя коридор и подходя к предпоследней двери слева, которую он легонько толкнул и которая тут же медленно отворилась.

Дейдара охнул, увидев их спальню, и не только потому, что она была выполнена в мягких персиковых тонах, освещена неброским светом напольных торшеров или же обставлена, очевидно, сделанной на заказ мебелью, а потому, что все их брачное ложе, застеленное черным шелковым бельем, было усыпано лепестками алых роз, что создавало просто невероятный, заманчивый и возбуждающий контраст. Итачи, спешно скрыв свою победную улыбку, сделал несколько шагов вперед и аккуратно посадил любимого на кровать, а сам сел за ним, замечая, что щеки блондина покрылись стыдливым румянцем.

- По традиции я должен разобрать твою свадебную прическу, - жарким шепотом, интимно выдохнув омеге на ушко, произнес брюнет, осторожно прикасаясь к чуть вздрогнувшим плечам и плавно, едва ощутимыми движениями, оглаживая шелк бирюзового юкато. Дейдара медленно выдохнул, почувствовав, как подушечки пальцев нежно скользнули по изгибу шеи, а после массирующими движениями прикоснулись к коже головы. Да, это был древний обычай, по которому, тогда ещё старший, супруг разбирал прическу своей пары и тем самым выражал свое право на главенство в семье. После же первой брачной ночи старший супруг заплетал своей паре особую прическу – в зависимости от неписаных законов клана – которая и свидетельствовала о том, что это младший супруг и наглядно демонстрировала, к какому клану он принадлежит. Сейчас же эта традиция стала просто красивым пережитком и носила чисто символичный характер, но пары, а в особенности древние кланы, старались придерживаться её, считая, что супругов, которые проведут ритуал первой брачной ночи, благословят боги.

Итачи осторожно отложил все шпильки и заколки на прикроватную тумбочку и плавным движением перебросил волосы любимого наперед, чувствуя между пальцев их шелк и тяжесть. Аккуратно, так же чуть касаясь, альфа отодвинул ворот юкато в сторону, оголяя плечо блондина и тут же прикасаясь к бархатному участку кожи невесомым поцелуем. Дейдара задышал чаще, чувствуя манящий запах своего альфы, ощущая его энергетику, которая мерными кольцами обволакивала его всего, погружая в сладостное предвкушение, и вздрагивая от столь невинной, но в то же время распаляющей жар желания ласки.

Омега обернулся, стыдливо придерживая полы юкато на груди и старательно отводя смущенный взгляд. Его альфа, его Пара, его супруг, был рядом, на расстоянии одного прикосновения, и все вроде бы уже было знакомо и пройдено, но, тем не менее, этот миг казался блондину столь новым и неизведанным, что он невольно зарделся, глубоко вдыхая пьянящий аромат и млея в ласкающих его ментальных витках.

- А теперь, тоже по традиции, мы должны снять свадебное юкато друг с друга, - Итачи так хотелось прикоснуться к супругу, что он едва себя сдерживал, пытаясь говорить ровно и сохраняя самообладание, но отзывчивость его омеги на ментальном уровне была столь непосредственной, столь открытой и манящей, что альфа невольно чуть подался вперед, на полную грудь вдыхая обворожительный запах блондина, от аромата которого все пределы сдержанности покорно склоняли голову перед желанием обладания.

Дейдара резко вскинул голову, тут же встречаясь взглядом с любимым и замирая, одурманенный запахом, переполненный чувствами, и ведомый желаниями. Традиции, да, это важно, но близость Пары, прерывистое дыхание супруга, великолепный аромат альфы и неприкрытое вожделение любимого столь явственно ощущались омегой, что их невозможно было игнорировать, да и не хотелось, хотелось поддаться, уступить и принадлежать, хотелось стать единым со своим мужем.

- Да простят нас боги, - на одном дыхании выпалил Дейдара, тут же, в порыве, припадая к губам любимого, перебираясь к нему на колени и позволяя юкато сползти с его плеч, обнажая соблазнительное тело.

Они упали на кровать, утопая в её мягкости, кожей ощущая прохладу простыней и окутывая себя вихрем алых лепестков. Поцелуи – неистовые, влажные, жадные – от которых задыхаешься, благодаря которым пьешь такую сладкую и желанную влагу, которые будто клеймят кожу пульсирующими отметками, под которыми выгибаешься, тянешься, вздрагиваешь и просишь ещё, все больше и больше, как в бессвязном наваждении. Касания рук – легкие, знающие, знакомые – которые сменяются собственническими объятиями, в которых плавишься и которым доверяешься, которые не хочется размыкать, и из которых не хочется выпутываться, будто именно в них сосредоточена пульсация жизни. Запах – сгущающийся, сладкий, терпкий – который проникает в кровь, которым дышишь вместо воздуха, который всколыхивает все естество, манит за собой, бросает в омут вожделения, такой долгожданный, такой неистовый, такой целостный, что желание накатывает волнами, которые, выплескиваясь, превращаются в стоны и крики. Миг проникновения, миг обладания, миг единения, когда вкус кожи слаще меда, когда болезненный поцелуй пьянит пуще хмельного вина, когда в руках выгибается, вздрагивает, извивается великолепное тело, когда плавные, размеренные толчки стают рваными и теряют свой темп, когда оба даруют и принимают в одночасье, полностью доверяясь и отдаваясь друг другу.

Мощная ментальная вспышка накатной волной опалила супругов, вскинувшихся, выгнувшихся, вскрикнувших на пике удовольствия, замерших в сладостной судороге оргазма, прижавшихся друг к другу, дрожа и изливаясь, а после, уже откатным валом, соединенная, сплетенная, связанная брачной меткой, запечатлелась на биополях обоих супругов, чтобы остаться на них навечно.

- Люблю тебя, люблю, - шептал Итачи, целуя любимого в искусанные губы и вздрагивая от каждого сладостного оргазма, который дарует только сцепка, изливаясь в супруга раз за разом, задыхаясь от ощущения пульсирующих жаром стеночек вокруг своей плоти и упиваясь отзывчивостью своей, уже помеченной, Пары

- И я тебя, очень, сильно, вечно, - вторил любимому Дейдара, выгибаясь в крепких объятиях каждый раз, когда волны наслаждения бросали его в беспамятный омут, в котором ощущался только супруг, только его жаркое дыхание, только его ласкающие руки, только его твердая плоть, которая дрожала внутри, вновь и вновь даруя внеземное блаженство