Сущность Альфы (СИ)

- Выматывает, правда? – Наруто, тоже вальяжно откинувшись на спинку стула, смотрел куда-то вперед, но обращался явно к подростку, причем говорил блондин чуть приглушенно, плавно, а его энергетика вторила этому спокойствию, мерно клубясь вокруг него. – Этот шум и скопление людей – выматывает, - альфа перевел свой взгляд на все ещё застывшего в напряженной позе брюнета и мягко улыбнулся

- Вы не любите компании? – наконец-то отошел от первичного наваждения Саске, вникнув в суть слов и слегка расслабившись, когда почувствовал, что сидящий рядом человек явно не представляет для него угрозы, наоборот, будто ментально придает ему сил, как это делает Итачи, хотя омега готов был поклясться, что ментально альфа к нему даже не прикоснулся

- Они меня не любят, - Наруто как-то грустно усмехнулся, - хотя раньше без меня не обходилась ни одна шумная вечеринка

- Да, наслышан, - подросток сперва сказал это, а после осекся и чуть ли не прикусил себе язык от досады, понимая, что выдал себя, точнее, что дал блондину понять, что он интересовался его прошлым

- Не удивлен, - Намикадзе как-то неопределенно хмыкнул, - ведь чем ещё заниматься омежкам на перемене, как не обсуждать нового учителя-альфу

- Да я даже не думал о вас, - Саске тоже фыркнул, поражаясь самоуверенности и наглости альфы, который возомнил о своей определенно скромной персоне, бог знает что

- Вообще-то, Саске-кун, как раз тебя я и не имел в виду, - блондин вновь вернулся в прежнюю позу, разглядывая гостей. – Почему-то мне кажется, что ты выше всех этих сплетен и пересудов, и полагаешься только на собственные выводы о человеке

Сказав это, Наруто замолчал, а Саске стало до жаркой краски на лице стыдно, ведь получается, что он не просто выставил себя не из самой лицеприятной стороны, а ещё и нагрубил альфе, более того, своему учителю, поняв его слова превратно и предубежденно. Подросток отвернулся, закусывая губу и пытаясь побыстрее придумать какие-то слова, чтобы, во-первых, извиниться перед сэнсэем, а во-вторых, каким-то образом развить разговор, то есть удержать альфу подле себя, чтобы, как он и хотел, поговорить с ним в неофициальной обстановке. До этого Саске никогда не жаловался на свои умственные способности, но вот именно сейчас его мозги отчаянно отказывались работать, уступая омежьей сущность, которая трепетала внутри всполошенным мотыльком, из-за чего омега и сам чувствовал, что его биополе дрожит и пытается невольно почувствовать зрелого альфу, будто заранее зная, что ощущения его носителю понравятся.

- Он всегда будет рядом, - внезапно возобновил разговор Наруто, так вновь и не посмотрев на брюнета

- Что? – Саске вновь растерялся и это начало его бесить: этот блондин, этот альфа, был таким непредсказуемым, таким странным и необычным, что подросток, может, правда, в силу своей неопытности просто не мог его понять. Вот это и бесило, а ещё вызывало какое-то непонятное чувство, похожее на замирание, какие-то непонятные ощущения, от которых перехватывало дух каждый раз, когда Наруто говорил таким тихим, умиротворенным и загадочным голосом в одночасье

- Итачи-кун, - Наруто таки повернулся к подростку. – Вы ведь повязанные, да?

- Откуда вы знаете? – и вновь Учиха был поражен и обескуражен, ведь ментальную связь повязанных нельзя почувствовать, если они сами этого не хотят, а они с Итачи за весь вечер так и не открывались друг для друга, заранее договорившись, что об этом факте ещё кому-либо знать не стоит

- Чувствую, - Намикадзе буднично пожал плечами, будто, и вправду, ментальная связь братьев была настолько очевидной, что её просто невозможно было не заметить. – И, как бы там ни было, - продолжал блондин, все так же неотрывно смотря на омегу, - Итачи-кун всегда будет с тобой, даже если он будет на другом конце страны или же вообще на другом континенте, он все равно будет рядом. Вот здесь, - альфа осторожно прикоснулся к груди подростка, точно там, где учащенно билось его сердце, а после улыбнулся, - так что твои, Саске-кун, страхи абсолютно беспочвенны

Наруто убрал руку так же медленно, осторожно, будто стараясь не спугнуть омегу, а Саске только и оставалось, что смотреть в бездонно-синие глаза альфы и тонуть в их глубине, затаив дыхание, чуть приоткрыв губы, чувствуя какую-то приятную тяжесть, которая разливалась по всему телу и от которой начинала кружиться голова, хотя, возможно, голова кружилась от запаха альфы с легкими сандаловыми нотками. Пожалуй, если бы Саске смотрел омежьи сериалы, то он бы расценил этот момент именно как тот, когда альфа и омега смотрят друг другу в глаза, чуют запах друг друга, а после поддаются инстинктам, после чего следует долгий и томный поцелуй, но Саске сериалов не смотрел, хотя миг поцелуя все равно ощущался подростком ярко и явственно, и омега уже был готов, подавшись вперед и прикрыв глаза, наконец-то почувствовать как это – поцелуй.

- Прости, Саске-кун, - Наруто вмиг стал каким-то взволнованным, но лишь на миг, а после вновь улыбнулся своей мягкой, располагающей улыбкой, - но мне ещё нужно поговорить с одним человеком

- Да-да, - спешно пробормотал подросток, бегло облизывая губы, которые почему-то стали жечь и пульсировать, а после, кивнув в знак уважения, Намикадзе ушел, и брюнет явственно ощутил какой-то холод, от которого он невольно поежился и который, впрочем, помог ему прийти в себя

Саске отшатнулся, когда понял, что он только что чуть не натворил – он собирался поцеловать своего учителя, альфу, пусть и делал это неосознанно, на интуитивном уровне, но все же собирался и, пожалуй, хотел этого. Брюнет спешно огляделся в поисках брата, но не увидел его, прислушался к ощущениям и понял, что тот сейчас занят чем-то очень серьезным и важным, поэтому, выдохнув, омега просто сполз на стуле, продолжая мысленно бичевать себя за опрометчивость. Он же хотел стать сильным, научиться отстаивать свою честь, быть достойным уважения, а тут сам чуть ли не запрыгнул на свободного альфу, пусть этот альфа и был красив и у него был самый великолепный запах. Саске вновь натянуто выдохнул, понимая, что только что признался сам себе в том, что Намикадзе Наруто все-таки нравится ему, как альфа, вот именно что нравится, то есть омега не чувствовал какой-то животной тяги к блондину и его сущность не требовала немедленно отдаться альфе, а вот поцеловать хотелось, поцеловать прямо в эти, чуть пухловатые, губы, которые, наверняка, имели особый, запоминающийся и изысканный вкус. Учиха от бессилия взъерошил волосы на затылке, окончательно запутавшись и придя только к одному логическому выводу: Наруто Намикадзе – не такой альфа, как другие.

Подвластный эмоциям и подстрекаемый негодованием, Дейдара выскочил на улицу и просто пошел вперед, не оглядываясь и не задумываясь о последствиях своего опрометчивого поступка. Блондин был зол, причем на всех и за все вместе взятое. Свадьба – это же торжество, это же чуть ли не самый знаменательный день его жизни, а все только то и делают, что пытаются испортить ему настроение, и своими поступками показывают, что им всем абсолютно плевать на его чувства. Дейдара в первую очередь злился на брата, но не потому, что тот без приглашения явился на свадьбу, а потому, что Наруто стал другим. Если бы он был прежним, блондину было бы проще его ненавидеть, он бы смотрел на него и видел человека, который посмел предать его, и который, после всего случившегося, не достоин и толики его доверия, но Наруто изменился, причем кардинально, и, смотря на него, Дейдара все равно чувствовал лишь презрение и отвращение к этому человеку, но так же он видел раскаянье и сожаление, видел, что брат и сам ненавидит себя за то, что натворил пять лет назад, а ещё и этот переезд. Да, когда Наруто изъявил желание переехать в свою собственную квартиру, Дейдара был только рад этому, но теперь, когда он стал замужним омегой и у него появился собственный дом, блондин не мог не осознать, что брат – одинок, что он съехал из особняка из-за него, и что это неправильно, эгоистично с его стороны, что он, как брат, должен был хотя бы попытаться простить, но боль обиды, унижения и разочарования была слишком сильна, пожалуй, даже сильнее, чем боль осознания и раскаянья. Он не мог примириться с братом, но и ненавидеть его так пылко, как раньше, тоже уже не мог. В итоге, получался какой-то замкнутый круг, который именно он, Дейдара, не мог ни разорвать, ни выбраться из него сам, ни помочь сделать это брату. Вот что злило блондина – его собственная беспомощность.