Звездный демон (СИ)

Гоаулд поднялся, и Менес едва не подался назад. Но остался на месте, вцепившись одной рукой в решетку, откинув голову и вызывающе сверкая глазами – он боялся, о, как он боялся!

Ра направился к нему. Он впитывал панику человека, пристально глядя ему в глаза. И Менес не выдержал этого зрительного контакта; опустил глаза, облизнул губы. Если таури и обладал какой-то способностью притворяться, то только при общении с себе подобными – сейчас все притворство слетело с него, как шелуха. Ра не заговорил: он остановился и предоставил таури сделать первый шаг.

И этот шаг был очень труден – Ра почти физически ощутил бурю, разыгравшуюся в сознании врага. Чего же он хотел от Ра, если настолько перестал владеть собой?

И вдруг гоаулд догадался.

Он прочитал человека как открытую книгу. Тот прямо под нос совал ему свое стремление к бессмертию, такое яркое и бесстыдное, как будто Ра был ближайшим другом таури, мечтавшим выполнить его сокровенное желание. Как же эти существа просто устроены!

- Я пришел спросить тебя, согласен ли ты подчиниться мне и послужить моим замыслам, - проговорил Менес, твердо и властно.

- Что ты сделаешь, если я откажусь? – спросил Ра. Он ничем не выдавал своей осведомленности – человеческая женщина должна была быть счастлива, что заполучила такого союзника.

- Тогда я убью тебя, - сказал Менес.

Ра опустил глаза. Он потомил своего противника несколько мгновений – человек явно не ожидал от него такого самообладания, после того, как Ра повел себя, когда его захватили в плен. Глупец! Разве он не знает, что даже животные в разных ситуациях ведут себя по-разному? Как мог бы он предсказать поведение одного из самых могущественных гоаулдов?

- А если я выполню твои условия? – спросил Ра.

Неужели у таури хватило бы бесстыдства пообещать, что он сохранит ему жизнь, - пообещать, глядя Ра в глаза?

Нет, не хватило. Человек опять не справился со своей ролью покорителя гоаулдов – где там!

- Там будет видно, - сказал Менес. Он сделал паузу и прибавил, сжав губы:

- Если ты откажешься, ты умрешь наверняка!

Ра сделал вид, что размышляет над своим положением.

- Чего ты требуешь от меня? – спросил он спустя несколько мгновений.

Человек растерялся.

Он был готов угрожать ему смертью, но не был готов высказать ему в лицо свои желания избалованного невежественного ребенка!

Но все-таки он сказал:

- Вначале ты должен будешь вылечить отца моей жены, страдающего неизвестным недугом. Потом помоги моей жене, которая сейчас беременна. Потом… я скажу тебе.

Ра на миг охватил гнев. Да кем этот таури, его расходный материал, себя вообразил! Но он скрыл свои чувства; а через несколько мгновений погасил их совсем. Такой разрушительной слабости, как гнев, Ра сейчас не мог себе позволить.

- Хорошо, - сказал гоаулд. Он ощутил, как в Менесе взыграла младенческая радость, и сам внутренне улыбнулся. – Но для того, чтобы выполнить твою просьбу, я должен буду выйти отсюда и поработать с саркофагом.

Ра посмотрел на Менеса. Об этом препятствии таури явно впервые задумался всерьез – он не учел, что врагу придется дать свободу. Но ему ничего не оставалось, кроме как согласиться.

- Хорошо, - сказал царь людей.

- Еще мне нужны еда, питье, одежды и ванна, а также достойные меня покои, - произнес Ра.

Менес покраснел, подбородок и губы его дрогнули – но он смирился с этим ответным требованием. Ра был слишком ему нужен. Гоаулд улыбнулся, подумав, что вначале таури, должно быть, хотел грозить ему пыткой.

Посмотрел бы он на такого таури, который смог бы грозить гоаулду пыткой.

У Менеса была сильная воля – но и он не устоял в единоборстве двух их воль. Человечек не знал, что ничто как в физическом, так и в духовном мире не может влиять ни на что другое, не испытывая ответного влияния. Разве можно было сравнить его узенькое и коротенькое сознание с сознанием Верховного Лорда Системы?

- Хорошо, ты получишь то, чего требуешь, - сказал Менес. – Но ты все время будешь под стражей.

Ра слегка наклонил голову.

- Выпускай меня, человек, - сказал он, снова посмотрев своему победителю в глаза. Менес вздрогнул от гнева; гоаулд улыбнулся, уже не скрывая своего превосходства и преимущества. – Разве тебе непонятно, что чем дольше ты держишь меня здесь, тем менее я буду способен послужить твоим целям? – спросил Ра.

- Ты прав, - неохотно сказал Менес.

Он был выше Ра почти на голову, но сейчас как будто умалился. Он ненавидел Ра, он желал ему смерти – но эта смертельная ненависть вдруг показалась такой же незначительной, как и сам таури.

Менес отошел от камеры и вскоре вернулся с двумя стражниками. Один отомкнул ключом темницу, другой нацелил в грудь гоаулду энергетическое копье. Впрочем, довольно неуверенно.

Ра повели в направлении жилых покоев дворца – и даже не столько вели, сколько препровождали. Гоаулд шел под охраной туда, куда ему указывали, но никто не решался подгонять его. Дорогие одежды Ра почти не пострадали за время заключения – он очень мало вспотел, как из-за холода, так и потому, что сознательно задержал потоотделение. Его прекрасные волосы были разбиты, но достаточно будет совсем немного усилий рабов, чтобы их законный повелитель опять предстал во всем блеске.

Ра отвели одну из бывших комнат придворных, к которой примыкала купальня. Менес позвал усталых за день рабов, с которых мигом слетел весь сон – как только они увидели, кому придется прислуживать.

Гоаулду прислуживали с не меньшим трепетом, чем когда он был здесь правителем и богом.

Хотя почему же был? Он никогда не переставал им быть, всего лишь временно… отошел от дел.

Ра облачился в небесно-голубое одеяние, расшитое зеленой бирюзой и серебром. Умелые руки слуг заплели его волосы в сложную прическу – пряди на затылке держали несколько драгоценных заколок, ниже волосы были заплетены в три косы, стекавшиеся на шее в одну.

Истинный лорд гоаулдов. Человек, предъявивший ему столь оскорбительные требования, к вечеру утомился и издергался, его нервная система была истощена – а Ра, эффективно отдохнувший за день, был спокоен, бдителен и свеж. Он снисходительно смотрел на Менеса.

- Ты хочешь, чтобы я начинал сейчас? – спросил гоаулд.

Конечно, Менесу требовалось поспать; но он не решался оставить Ра одного на целую ночь – без решеток, без оков. И Менес уступил.

- Да.

- С кого мне начинать – с женщины или со старика? – спросил божественный юноша.

Менес прикрыл глаза. Он чувствовал себя так, точно перед ним очень опасный неведомый зверь – а он, утомленный, один стережет от этого зверя свою семью. Он правильно чувствовал.

- Начни с моей жены, - сказал Менес.

Киа была молода и сильна, и гораздо более готова встретиться лицом к лицу с Ра, чем Неби.

- Хорошо. Приведи ее, - сказал Ра.

Менес опять содрогнулся от негодования – но не мог ничего поделать. Он торопливо вышел. От него прямо-таки разило страхом, тем иррациональным страхом, на котором Ра столь успешно играл тысячи лет.

Люди не менялись.

Вскоре царь людей вернулся со своей самкой. Ра мог бы с легкостью воспроизвести их разговор по дороге сюда – Менес, конечно, заклинал свою жену быть осторожней, а Киа уверяла его, что не поддастся чарам демона. Как убоги были все их мысли и разговоры, даже их опасения!

- Оставь нас наедине, - сказал Ра.

И тут Менеса посетило страшное подозрение, вскочившее человеку в самые глаза, так что даже Киа сразу увидела его.

- Менес, что ты подумал! – воскликнула она. – Разве я могу желать тебе зла? Разве ты не знаешь меня?

“Я тебя совсем не знаю”, - читалось на лице Менеса. Как же мало он доверял женщине, которую, по его представлениям, любил! Ра откровенно наслаждался происходящим. Так называемая человеческая любовь – половое чувство, помноженное на фантазию. И, уж конечно, эта любовь не выдержала новых и гораздо более сильных страстей Менеса: тот так же отделил себя от всех своих приближенных, как и Ра, тоже желавший бессмертия. Но Менес, в отличие от Ра, был всего лишь человек…