Неосновной инстинкт (СИ)

- Ты женат? У тебя дети? – быстро попыталась вроде бы пошутить Рэй, почему-то подумав, что если её шутки окажутся правдой, то она выбросит из окна Дэхёна, и сама прыгнет следом, потому что подобная ложь убила бы какую-либо аргументацию жизни напрочь. Он удивленно и рассеяно хмыкнул.

- Нет, нет, ты что, - отблеск улыбки опять исчез. Он сильнее сжал её пальцы и посмотрел прямо в глаза. – Лео жив, - пауза. Дыхание затихло. В зрачках Рэй, которые немного расширились, поползла неведомая рябь, воронка, вихрящая временную хронологическую шкалу в сплошной беспорядок.

- П-повтори, пожалуйста? – моргнув, Рэй тряхнула головой и опустила взгляд. Опять подняла его. – Что?

- Лео жив. Он не погиб, как ты думала, - их руки разомкнулись, по её инициативе. И она отступила.

Некоторое время девушка ничего не говорила. Дэхён тоже не знал, что сказать ещё. Он решился на правду и остался теперь абсолютно искренним, переборов проявление своей ревности, но после признания она напала на него щупальцами с присосками, колючками репейника, впившись в душу, когда он увидел те эмоции, что отразились в гримасе Рэй.

- Жив… Лео жив… - тихо произнесла для себя Рэй и хотела сесть, но передумала, вновь обратившись к Дэхёну: - Я понимаю… понимаю, почему ты не сказал… потому что я наговорила лишнего… сказала так… - прервавшись, она снова отвела взгляд. Закрыла глаза, сильно их сожмурив, открыла и воззрилась на певца. Но в ней не было злобы. В какой-то мере это успокаивало, если бы не осознание того, что никаких чувств по отношению к Дэхёну нет потому, что всё её сознание, как он и предполагал, обратилось в другую сторону. Нет, злоба всё-таки была, но не к нему, умалчивавшему секрет несколько дней, а к тому, другому, что не появлялся несколько лет. И, черт возьми, ревности Дэхёна захотелось владеть даже этой злобой, чтобы она была направлена на него, чтобы всё, принадлежащее Рэй, неслось к нему, а не к кому-то другому. – И где он сейчас?

- Должен быть где-то в Сеуле, - чуть ли не сквозь зубы произнес молодой человек. Девушка кивнула, давая знать, что это тоже понимает: зачем было говорить ей об этом, если она собиралась лететь на родину? Ясно же, что она попытается найти и встретиться. А ей самой-то это ясно? Представление о том, что Лео не умер, всё ещё не укладывалось. Она не могла понять, поедет к нему или нет, потому что не доосознала, что он жив. Он существует. Не только в её памяти и какой-то части души, а где-то на Земле. Реальный, из плоти и крови, тот самый Лео… её Лео! Слезы потянулись к глазам, но Рэй запретила им показываться, стиснув челюсти и взъерошив волосы.

- Как он? С ним всё хорошо? Он… женат? Занимается чем-то ещё? – по подсчетам герою всех её мечтаний сейчас должно было быть примерно столько же, сколько когда-то было мастеру Хану. Зрелый мужчина, слишком взрослый для такого поведения, какое позволяют себе даже они, люди между двадцатью пятью и тридцатью. Да он и всегда был слишком не таким, чтобы вести себя, как все. Дэхён попытался взять себя в руки и не впасть в ярость.

- Нет, он только золотой. Иногда учит адептов на Каясан. Нет, не женат, - скрипнув всем своим телом, он замолк. Рэй всё-таки опустилась на кресло. Она как будто уже была не здесь и больше не смотрела в глаза Дэхёна. В ней крутились совсем другие картинки, иные вопросы и идеи.

- Значит, он добровольно отказался от меня… он не пришёл, потому что не пришёл, - заключила она, говоря с пустотой перед собой. Возлюбленный стоял в стороне. – Потому что не хотел и не любил. Потому что хотеть было нельзя, и долг остался выше всего земного, - словно опомнившись, Рэй нашла взглядом Дэхёна. – Ему ведь ничто не мешало прийти, да? – уставившись на неё, тот сжал кулаки и, уже ругая себя за длинный язык и начатое, решился закончить. В конце концов, разве можно нежиться в лучах любви, основа которой в том, что просто утеряна другая? Нет, настоящая любовь должна быть избрана вопреки, несмотря, наперекор, противостоя.

- Шесть лет назад… он и его подотряд – назовем их так, - уехали в Среднюю Азию: Пакистан, Иран, Северная Индия… Они боролись с терроризмом, исламскими радикалами, преступными группировками, которые занимались контрабандой, наркотиками и похищением людей. Они пробыли там около года, и должны были вернуться, - Дэхён видел, с каким огненным азартом следит за повествованием Рэй, и ему становилось всё тяжелее. Он начинал жалеть, что произошедшее случилось не с ним, а он всего лишь занимался предотвращением какого-то мелкого криминала в Корее и зарабатывал деньги на всех в то время. – Перед самым отъездом они натолкнулись на очередных террористов… Там ведь до сих пор религиозные распри. Те захватили в плен местных детей индуистов. И когда наши парни спасли почти всех… Двое мальчишек осталось в здании. Лео вернулся, чтобы забрать их, и детонировала взрывчатка, - Рэй с болью закрыла глаза, закрыв лицо ладонями. – С детьми ничего не случилось, потому что он закрыл их собой… Но на его спасение мы уже и не надеялись. Больше полугода он провёл на грани смерти, под наблюдением всех врачей, с которыми мы имели связи. Мы не жалели любых денег для того, чтобы победить нависшую смерть. Он не приходил в сознание и все думали, что его уже ничего не вернёт к жизни. И тогда… - Дэхён вспомнил, что Рэй ничего не знает о Ёндже и успел не произнести его имя. – Один из наших, не совсем доктор, но смелый экспериментатор, в общем-то, разбирающийся в медицине, предложил какое-то инновационное средство и взял на себя ответственность по восстановлению Лео. Это было фактически чудо, но он сделал это – буквально оживил его. Лео пришёл в себя и пошёл на поправку. Ещё несколько месяцев понадобилось на реабилитацию и заживление до конца всех ран.

- Так… сейчас он в порядке? – выжала из себя Рэй, готовая вцепиться в чемодан и улететь сию же минуту, чтобы добраться до её большого, сильного и самоотверженного монаха, чтобы обнять его и плакать на его груди, чтобы кричать и праздновать, что он жив, чтобы как-то исцелить его боль, если она ещё осталась, чтобы целовать ему руки за то, что он делал и продолжает делать, чтобы упасть ему в ноги и молиться на него.

- Физически – да, - Дэхён пожал плечами. – С тех пор, как он поправился, Лео не произнес ни слова, - не выдержав, Рэй разрыдалась, сползя на пол. Не выдержал и мужчина, опустившись рядом с ней и прижав её к себе. Почувствовав родное тепло, она приникла к нему и немного опомнилась, что её вторая половина – вот она, это вовсе не далекий воин, а близкий и любящий парень. Но Лео… Господи, её молчун, не желавший произносить ни слова при ней! Теперь он молчит для всех, нем, не вернувшись до конца к совершенно нормальному облику. – Мы думали, что у него ещё какие-то психо-мнемонические функции нарушены, но вроде бы он всё понимает и осознаёт. Продолжает выполнять миссии и отказывается прекращать. Но помнит ли он всё? Воспринимает ли, как раньше? Увы, из тишины ничего не узнать.

Пока Рэй плакала на его плече, Дэхён подумал о том, что единственный, кто слышит Лео и утверждает, что тот вменяем – это Сольджун, и если бы не он, то они бы не рискнули вернуть его в дело, пока не обучили изъясняться жестами. Впрочем, даже с их помощью Лео вступает в контакт неохотно. Стоит ли говорить Рэй ценой чего оживил Ёндже этого загадочного и мощного золотого? Узнай она, что тому ввели инъекцию с геномом настоящего тигра, превратившую мужчину в фактически непобедимое полуживотное, что бы она сказала? Что они не имели право проводить подобный эксперимент? Но это было не ради науки, а для того, чтобы Лео выжил. И это единственное, что помогло. Но, конечно, не сделало его совершенно таким же, каким он был «до».